Ольга Николаева - Не беси меня!

Ну, как лоботрясов… Хмелевский, например, при всем своем раздолбайстве, умудрялся почти по всем предметам получить автомат. А на экзаменах никогда ни на что не соглашался, ниже пятерки. Даже если всем казалось, что в этот раз его безнадежно завалят, и лучше бы молча принял твердую четверку, он мог часами разговаривать с преподом, но свое «отлично» получал. Впрочем, это единственное, за что я его уважала. И, никогда и никому не признаюсь, кроме себя: тихо завидовала. Потому, что он реально знал намного больше, чем я. Лучшая гимназия в городе с математическим уклоном, а еще – масса репетиторов и дополнительных курсов, аналитический склад ума, хорошо подвешенный язык – преимущества на старте, которых у меня никогда не было. Все, чем Влад Хмелевский пользовался и, порой, злоупотреблял с самого первого курса, мне доставалось только сейчас. И то не всегда: не хватало ни сил, ни времени, чтобы просиживать в библиотеке или интернете и находить сведения, которые уже давно и прочно сидели в голове у этого парня. А порой мне казалось, что догонять его – труд напрасный и бессмысленный. В конце концов, надо уметь признавать, что рядом может быть кто-то, на порядок умнее и успешнее. Это очень трудно, когда в своей родной школе ты была звездой номер раз, гордостью, надеждой и оплотом всех учителей, привыкла быть самой-самой… А тут – хренакс! И оказалась смешанной с обычной серой массой. Таких гордостей и надежд у нас – минимум пол-курса. Остальные пятьдесят процентов: не надежда и не гордость, но школы такие окончили, что первые два года в универе просто скучали и не понимали, что они здесь делают.

Я привыкла к тому, что среди однокурсников очень сложно выделиться, опираясь только на мозги, а больше ничем, необходимым для этого, не обладала. Ни внешности яркой, ни машины, ни свободной хаты, где можно устраивать вечеринки, в запасе не имела. Было сложно свыкнуться с ощущением, что все люди вокруг смотрят будто бы сквозь тебя… А потом, неожиданно, стало как-то параллельно на это. Другие проблемы имелись, более значительные.

– Алло! Прием! Надя! Ты куда провалилась? Я с тобой, вообще-то, еще разговариваю… – Анька выдернула из грустных мыслей. Вот засада-то. Сначала Любезникова, потом Хмель на глаза попался… Они сегодня сговорились, что ли, навевать на меня мрачные настроения?

– Знаешь, мне, наверное, надо поесть и идти спать в общагу. – Вот она, причина моей грусти: есть хочу и не выспалась. А все остальное – так, ерунда. Мелкие раздражители…

– А ты, вообще, спала сегодня на смене? Или опять не вышло ни черта? – Веселье подруги резко сменилось на беспокойство. Вот же человек: вроде бы, и не настолько она мне близка, просто приехали из одного города, а потому и поселили нас вместе, а ведь искренне переживает, беспокоится… Только вот, мне от этого лишь одно неудобство душевное.

– Нет. Вроде бы, четверг. Обычно спокойно в будние дни, а тут все будто сговорились – перли один за другим. – Когда-то подработка в магазинчике на АЗС казалась мне идеальным решением всех финансовых проблем. Заправка была тихая и спокойная, стояла на отшибе. Я умудрялась и денег заработать, и позаниматься в перерывах между клиентами, а иногда и поспать несколько часов. Благо, девчонки-операторы, отпускающие горючее, меня жалели и просто насильно выталкивали в подсобку, вызывали только, если кому-то что-то действительно нужно было купить.

– Что-то у тебя все чаще такие дни случаются, Надь… – Мы уже подошли к небольшой заводской столовой, где кормили не хуже, чем у нас в универе, а ценник был на порядок ниже. Не знаю, кому пришло в голову наживаться на студентах, но у нас я могла купить только чай и булочку, а лучше – свое принести, а вот заводское заведение позволяло съесть целый комплексный обед и не разориться. – Тебе что взять? Как обычно?

– Так я сама возьму.

– Сиди. Вон, уже пошатываться начинаешь. Только, главное, не засни, пока я еду не принесу. Так что, твой любимый борщ и пюре с котлеткой?

– Ага. Деньги возьми…

– Ты мне в прошлый раз покупала, теперь моя очередь. – У Ани ситуация с финансами была получше моей, да и родственники в городе часто приглашали к себе с ночевкой, и периодически она пыталась меня подкармливать. Правда, безуспешно: я всегда контролировала, чтобы баланс между нашими «угощениями» никогда не превращался в долг перед подругой.

– Вот бы прикольно было, правда, если бы Хмель тоже сюда зашел, вместе бы прогуляли пару? – Малинина, порой, меня просто сводила с ума и своей простотой, позволяющей выпаливать вслух мечты, не думая, как они выглядят, и своими «необычными» мечтами. Сейчас она с аппетитом уплетала макароны по-флотски, прихлебывала компот и оживленно вербализировала все, что в ее блондинистую голову залетает. Благо, что и вылетало у нее все с такой же космической скоростью. В сухом остатке оставалась вполне себе практичная и толковая девчонка. Просто с очень сильно играющим детством в заднице.

– Во-первых, он даже в районе этом никогда в жизни не появится. Что ему делать среди заводов? – Борщ оказался горячим и наваристым, котлеты – почти похожими на мясо, мой организм, наконец, получил свою порцию еды, и теперь подумывал о том, чтобы вырубиться. Прямо здесь, в столовой. Поэтому улавливать бешеный поток мыслей, извергаемый Аней, мне уже было почти не под силу. Приходилось уточнять и спрашивать. – А во-вторых, зачем он тебе здесь нужен? Смотреть с отвращением на твои макароны, чтобы у тебя аппетит вперед на неделю отбило?

– Ты что… Надь, ты никогда у меня замуж так не выйдешь. Вот гарантирую! – Прямо в мой глаз уставились четыре зуба алюминиевой вилки, все – погнутые, и каждый – в свою собственную сторону. Пришлось отшатнуться немного. Показать, что я как будто испугалась.

– Вообще не вижу никакой причинно-следственной связи. Между мной, моим замужеством, заводом и макаронами.

– Игнатьева! Ты когда научишься мужиков замечать, а еще важнее – делать так, чтобы они тебя заметили, а? Хмелевский – самый классный парень в универе! Все вокруг мечтают хоть пару дней с ним рядом побыть… А ты спрашиваешь, зачем мне это надо … – противным голосом передразнила меня.

– А он что, снимает венец безбрачия наложением рук? – Прекрасно я все понимала. И то, что Влад – реально интересный человек, по всем параметрам, и то, что его мозг и внешность находятся в идеальной пропорции и равновесии. Ну, как, в идеальной… Из таких, как он, идеальные моральные уроды и получаются…

– Ты издеваешься надо мной?

– Ань, ты разве не понимаешь, что красивые мужики – это опасно? А если они еще и умные, то совсем беда. Хотя… Красивый дурак – это что-то невероятно страшное… В общем, не знаю я, что хуже для красивого: быть умным или не очень. – Запуталась в своих размышлениях, психанула, от того, что не люблю, когда начатую мысль не могу закончить… – Пойдем лучше домой, пока ноги еще передвигаются. А то на себе меня потащишь.

Читать дальше