Ольга Николаева - Дрессировщик. Искупление

– Спасибо, Саш, – и, кажется, Женя сама впервые за долгое время смогла улыбнуться нормально. Вообще смогла улыбнуться. До этого как-то не очень получалось.

– Не за что. Беги. Завтра все успеется. Не нужно себя убивать, ты еще слишком для этого молодая.

– Пффф! – Тут она не выдержала. Рассмеялась. – Можно подумать, ты старенький!

– А ты не думай, а просто верь.

Женя глянула на часы, обмерла.

– Все, пока, Саш! Я побежала! И еще раз тебе спасибо!

Очень быстрым шагом, снова проклиная каблуки, на которых невозможно бегать, как в балетках, Женя выскочила на парковку. Слава Богу, повезло с лифтами, не пришлось дожидаться, пока все трое прокатятся вниз, потом вверх, и лишь после этого остановятся на Женином этаже.

– Ну, что, опять ищешь себе тачку подороже и покруче? – даже не удивилась, когда услышала за спиной голос Валерия.

– Да вот… Не нравится мне черный цвет… Вот этот больше по душе, – и Женя показала пальцем на какую-то малолитражку ярко-оранжевого цвета. Явно девчачью, потому что все внутренности машины были завалены подушками, на одном стекле – наклейка с ярко-розовыми губами… Убийство для придирчивого художественного вкуса, зато нарядная и веселая.

– А запросы у вас, девушка, неплохие… – Валера задумчиво переводил взгляд с Жени на машинку и обратно, и так несколько раз. – Ты в курсе, что моя машина стоит почти столько же?

– Я пошутила, вообще-то. И прав у меня нет. И на машину такую зарабатывать буду сто лет, даже если она самая дешевая. Мне еще за платья и костюмы с тобой расплатиться бы…

– Отсутствие прав – это вообще не сложность. Организуем тебе права. А заработать… Ставь себе цель. Дальше все самой получится. – Валера взял ее за локоть и потихоньку уводил в сторону от оранжевого чуда.

– Тебя послушать – так жизнь вообще должна быть сказкой. Главное – захотеть. – Женя скептически поджала губы и аккуратно высвободила локоть. Ей не нравилось, когда кто-то трогает. Даже вот так, без всяких скрытых намерений.

– А ты захоти. И посмотри, что получится. – Валерий сегодня был сама галантность. Даже открыл ей пассажирскую дверь и помог уместиться в салоне.

– Хорошо. Вот прямо сейчас и начну хотеть. – Не было желания спорить. Поэтому согласилась, лишь бы отделаться.

– Прямо сейчас мы поедем выбирать тебе платье.

– Это еще зачем? Я еще все те не успела надеть хотя бы по разу…

– А это другое. Таких у тебя еще нет.

– Каких – таких? Ты меня пугаешь, Валера…

– Не пугайся. В субботу намечается мероприятие одно. Пойдем туда вместе. Нельзя ведь на праздник наряжаться так же, как на работу?

– Зачем это мне? И тебе, кстати, тоже?

– Затем, что пора тебе выходить в люди, Женя. Ты ведь не планируешь вечно прятаться за моим забором?

Она не могла сказать, что планирует. Боялась загадывать слишком далеко. Знала, что никакого будущего с Симоновым не связывает. А как разорвать отношения – тоже еще не придумала. Поэтому в планах было только свалить подальше от его навязчивой заботы. Все остальное – потом, по факту.

Спорить не стала – уже поняла, что бессмысленно. Единственное, что отстояла – это право самой выбирать, что нравится. Надоело быть куклой. И уж в красивых платьях она что-то, да могла понять. В конце концов, она девушка, и совсем не дурочка.

И на ценники в этот раз не смотрела с опаской: раз Валере пришла в голову очередная причуда, пусть за нее и платит.

Как ни странно, мужчина одобрил ее выбор сразу. Удовлетворенно кивнул головой, как только Женя вышла из примерочной. Но остался верен себе: попросил консультанта принести еще парочку, и оба тоже взял. «Про запас, чтобы каждый раз не мотаться заново», – вот и все его объяснения.

Они уже сидели в автомобиле, Валера что-то читал в телефоне, Женя просто устало прикрыла глаза, как он огорошил вопросом:

– А что ты про Суворова ничего не спрашиваешь?

Ее расслабленно-усталое состояние как ветром сдуло. Женя постаралась не выдать, как напряглась. Только медленно, очень медленно повернула к Валере голову.

– Спасибо, что напомнил. – Она, действительно, в беготне и суматохе совсем забыла об Игоре. Сама себе поразилась – только что страдала бесконечно, и вот тебе на… – Как он?

– А ты молодец. Быстро учишься жизни. – Валера кивнул, но было не понять – одобрил или осудил.

– Я, действительно, так замоталась, что даже имя свое с трудом вспомнила бы. – Не хотела оправдываться, не стоило оно того, но так уж вышло.

– Ну, и отлично. Глядишь, и совсем забудешь. – Валера снова на нее покосился. – Зачем тебе инвалид теперь?

– Инвалид? Что с ним? – девушка с трудом протолкнула комок, вставший в горле. Расслабленный тон и наигранная небрежность больше не получались.

– Ну, есть шансы на то, что сможет ходить без помощи… – Симонов, словно издеваясь, специально растягивал фразы, вставлял паузы, словно отвлекаясь на дорогу. Но Женя прекрасно понимала – дело не в дороге, а в ее реакции. – Но это если врачи совсем волшебники будут.

– Ты поможешь ему… их найти? – она не должна была бы говорить с такой мольбой, но никак иначе не получалось.

– Уже нашел. Все это время занимался документами, родственников искал и договаривался. Без них никуда бы не смог его вывезти.

– А почему они сами… Ведь родные должны этим заниматься, а не ты? Или им денег не хватало?

– У тебя есть родные, Женя? – больно ужалил вопросом. Наверное, больнее, чем все прошлые разговоры про Игоря.

– Есть. – Скрипнула зубами. – Или были. Кто-то есть, наверное…

– Ну и почему твоей жизнью занимаюсь я, а до этого – Суворов? Где твоя родня?

– Они не знают, где я и что со мной.

– Тебе повезло больше. У Игоряна знали. И мама, и папа, и все остальные. Но почему-то решили, что это не их проблема. И меня чуть на хрен не послали со своей заботой. – Женя впервые наблюдала, как Валерий злится. Не притворяется злым, не играет на публику в ее лице. Наоборот, он явно сдерживал свою ярость, но получалось не очень хорошо. – Что за нелюди, я не понимаю…

– У него не было теплых отношений ни с кем… – попыталась понять сама и хоть как-то оправдать неизвестных ей родичей Суворова.

– Можно подумать, у нас с ним любовь до гроба. Причем тут теплые или холодные, Жень? Человек лежит, как бревно, даже слова сказать не может, моргает глазами и щурится. И ни одна же сволочь не подумала, что он там может быть чем-то недоволен! И что ни хрена его на ноги не поставят. Я даже не уверен, что ему челюсть собрали, как следует!

– В каком смысле… собрали? – у девушки все поплыло перед глазами. Она до последнего не верила, что Игорь мог серьезно пострадать. С кем угодно такое возможно, только не с ним! У него же всегда все идет по четко продуманному плану! Но вот эти подробности ее подкосили.