Мила Гейбатова - Фиктивная семья на Новый год

Правда, и без особых материальных плюсов, которые должен дарить правильно подобранный парень. По крайней мере так утверждает моя подруга. Но я упрямо возражаю, что мужик перевелся. А может, все–таки я не права?

– Дашенька, не занята? – под конец рабочего дня в кабинет заходит Геннадий Петрович.

Невольно вздрагиваю.

Он снова выбрал время, когда я одна.

– Тружусь, зарплату начисляю сотрудникам, – отвечаю, не поднимая глаз от монитора.

Что значит не занята? Да я бы с удовольствием лишний раз в интернете посидела, но сроки, как всегда, горят. Хорошо, пятая точка пока не нагрелась.

– Как раз об этом хотел поговорить, – начальник входит в кабинет и закрывает плотно дверь. – Дашь на завтра задание своим девочкам, а сама поедешь к Павлу Сергеевичу Фирсову.

– Зачем? – выгибаю бровь. – У меня нет никаких счетов на согласование с ним.

– Я знаю. Он попросил помочь, вроде его бухгалтер уехала куда–то, – Геннадий Петрович пожимает плечами.

– Я могу отказаться? – быстро спрашиваю, прищурившись.

– Не думаю. Одним из условий Фирсова при заключении контракта была ты, – начальник качает головой. – Понятия не имею, что между вами, да и не хочу вникать. Но мне нужно это партнерство, нашей фирме нужно. Так что, Даша, вперед.

Прямо героиней выставили. А то, что рабовладельческий строй давно отменили, опустим.

– Полагаю, напоминать состав моей должностной инструкции не имеет смысла? – делаю последнюю попытку.

Я и сама едва ли вспомню, что там написано, но точно не поступать в распоряжение любому, на кого укажет директор.

– Не думаю, – Геннадий Петрович качает головой, его взгляд ожесточается. Сейчас он мало похож на милого старичка. –Выход ты знаешь, где находится.

И он покидает кабинет.

Хороший такой намек, очень толстый, я бы сказала.

Обложили со всех сторон! Разве так можно? Слабую девушку ставить в безвыходное положение.

Ладно, с истерикой завязываем, надо рассуждать строго по существу. Работа нужна? Естественно. Значит, не рыпаемся, а идем завтра к Фирсову. В конце концов, он не ноги требовал раздвигать.

И положа руку на сердце, я не невинная восемнадцатилетняя девица. Так что нечего из себя строить недотрогу. Геннадия Петровича я бы точно послала. Изображать его супругу, даже фиктивную – нет, спасибо.

Жаль, пожаловаться на босса не могу, а ведь подобный приказ тоже можно причислить к превышению полномочий. Никакой защиты у нас в стране для таких, как я, против дядек–директоров. Действительно, только выход там.

Но кое–что я все же сделаю перед походом к Павлу. Приду к Геннадию и потребую новогоднюю премию.

Достали. Уже не знаю, как поддержать собственное достоинство. Кажется, никак.

– Мама! – встречает меня дома дочь. – А я все уроки сделала, сама!

– Это правда, – подтверждает с улыбкой ее бабушка.

– Умничка моя, – целую ее в висок и до меня доходит кое–что.

А Фирсов в курсе того, что у меня есть Ника?

Половину ночи провожу, раздумывая над этим фактом, и над тем, как его можно использовать. Но ничего дельного не идет в голову, и засыпаю.

Во сне мне является снова Павел. У нас настоящая свадьба, я в белом пышном платье, а расписывает нас Геннадий Петрович. Страшный сон, очень.

Я стою спиной, куча гостей, все кричат поздравления, мы с Фирсовым скрепляем брак и поворачиваемся…

У меня огромный живот, словно рожу вот прямо сейчас. Но я улыбаюсь, придерживая его, выгляжу счастливой. И тут к нам с Павлом подбегает целая орава детей.

– Мама! Мама! Папа! – кричат они хором. Штук пять мальчиков и одна девочка. И это по–настоящему пугает.

Я ищу глазами свою Нику, а она стоит в сторонке и плачет.

– Ты меня променяла на них! Как ты могла! – обвиняет она вперемешку со всхлипами.

И на этом моменте я, к счастью, просыпаюсь.

– Фу ты черт, приснится же, – остервенело тру глаза. – Ну, хотя бы время вставать.

Часы показывают, что я пробудилась буквально на пять минут раньше будильника. Одна польза от ужастика – сегодня мы с Никой не будем бежать, как угорелые, чтобы всюду успеть.

– Геннадий Петрович, можно? – стучусь в кабинет начальника.

До начала рабочего дня еще полчаса, но старик всегда за час приходит.

– Дарья? Ты как здесь? Я ведь велел к Фирсову идти, – удивляется директор.

– Как раз отправляюсь, – киваю, – я на секундочку. Уточнить хотела, новогоднюю премию я себе выпишу? Раз такое ответственное задание поручили, думаю, я заслуживаю поощрения.

Заканчиваю речь и стою, широко улыбаясь и хлопая глазками.

Честно, наверное, это впервые в жизни я такая наглая с начальством. Не припомню, чтобы хоть раз намек был на подобное вымогательство с моей стороны.

Но попытка не пытка ведь, да? Откажет – все равно ухожу к Фирсову. А когда вернусь, буду уже не столь позорно себя ощущать.

– Ладно, Дарья, только не наглей, стандартную сумму премии приписывай себе, не удвоенную, – отвечает Геннадий Петрович, пока я пребываю в думах, правильно ли поступила.

– Что? – мое лицо от удивления вытягивается. Хочется переспросить, не показалось ли мне. Но лучше не стоит. – Спасибо.

Коротко произношу и выскакиваю из кабинета.

Теперь нужно ко второму товарищу подкатить. Желательно, также удачно, как и к первому.

А то повадились, девчонок неволить. Я им покажу!

Основной офис Фирсова – это не пыльный кабинетик в полуподвальном помещении. Здесь у него целое здание с затемненным панорамным остеклением, несколько этажей, куча сотрудников.

– Доброе утро, чем могу вам помочь?

И с силиконовой куклой сразу при входе.

У людей охрана обычно, а у этого живая барби. Наверное, верхними девяносто будет защищать родной офис в случае чего.

– Здравствуйте, девушка. Можно ваш паспорт, пожалуйста? Я должен записать вас, как посетителя, – доносится справа от меня.

Оборачиваюсь, ага, вот и охрана. Не одна силиконовая кукла, радует.

Молча протягиваю документ мужчине.

Когда я согласовывала расчет между ним и Геннадием Петровичем, я приняла Фирсова за рядового сотрудника, подобно мне. Мы встречались не здесь, а на нейтральной территории.

Но, кстати, именно тогда Павел спалил свой секретный офис со складом документов. Странный он немного в этом. Или, наоборот, очень умный, никто из сотрудников не сможет что–то подсмотреть важное или умыкнуть.

Правда, не знаю, как поступает Фирсов, если кому–то в основном офисе что–то нужно с тайного склада. Но это его проблемы, не мои.

– Могу идти? – вежливо спрашиваю, забирая паспорт.

– Да, конечно, – рассеянно кивает охранник.

– Вы к кому? Я провожу, – в дело вступает барби.

– К Павлу Сергеевичу Фирсову, – отвечаю официально.