Вера Бойчук - Так не бывает

– Если мы уедем, ты перестанешь плакать?

– Я уже перестала плакать, – говорила, целуя дочку в волосы, щёки и нос.

– Тогда я согласна!

Приехав на вокзал, Ева направилась к кассам в надежде купить билеты на ближайший поезд. Сейчас ей было всё равно, куда ехать, лишь бы подальше отсюда, от города, в котором в эту минуту беснуясь и проклиная, её искал муж. Она боялась себе представить, что её ждёт, если он найдёт их! "Господи, помоги! Ты же видишь, я не сделала ничего плохого. Я любила его, отдавала всю себя. Ещё немного помоги, а дальше я сама. Не оставь нас, прошу!"

Ева выдохнула с облегчением, услышав из окошка, что через полчаса прибудет поезд, следующий проездом. На станции он пробудет десять минут, так что задерживаться не стоит. Ева купила билеты и поспешила найти укромное место за зданием вокзала, где можно переждать время до прибытия, оставаясь незамеченными.

Её трясло мелкой дрожью каждый раз, когда она видела мужчин, проходивших мимо них. В каждом из них ей мерещился муж, готовый расправиться с ней, бросившей ему такой дерзкий вызов.

Наконец, по громкоговорителю передали, что на первую платформу прибывает нужный им поезд. Боясь выйти из своего укрытия, Ева всё же решилась. Собравшись с силами и дав дочке чёткие указания следовать строго за ней, бросилась к своему спасению. По железной дороге, пыхтя и громко сигналя, приближался поезд.

Сильный ураган поднялся над городом, небеса разверзлись, и из их тверди ледяным потоком хлынул дождь.

Сверив документы с билетами, проводница пропустила женщину с дочкой и, стараясь не намокнуть, поскорее закрыла за ними дверь вагона.

Из последних сил держа себя в руках, Ева зашла в купе, не чувствуя рук и ног от усталости. Только сейчас она поняла, что всё это время держала Лизу за руку, умудряясь при этом тащить за собой тяжёлый чемодан с сумками. Не зря говорят, что человек в состоянии аффекта способен поднимать немыслимые тяжести. От бессилия она села на нижнюю полку и закрыла лицо руками. "Неужели получилось? Спасибо!"

- Мама, смотри, там папа! – сказала Лиза, указывая в окно на бегущего и расталкивающего прохожих мужчину. Внезапный дождь промочил его одежду насквозь, и она облепила его тело, струи воды лились с его волос, попадая в глаза. Но он не замечал этого. Не замечал и людей, расступающихся перед его безумным взглядом, который был наполнен ненавистью. Сейчас мужчина был готов разорвать в клочья любого, кто встанет у него на пути.

– Пригнись! – крикнула и схватив дочь, рухнула с ней на пол в тот момент, когда глаза её мужа скользнули по их окну. В это же время состав дёрнулся, и поезд медленно тронулся в путь, увозя с собой несчастную, израненную душу, которая надеялась на новом месте обрести покой.

====================

Проснувшись утром, Ева была рада новому дню, тем более что за окном хоть и было прохладно, зато солнышко светило весьма приветливо. Она быстро встала, умылась, приготовила завтрак и пошла будить Лизу. Молодая женщина присела к дочке на кровать и нежно провела тыльной стороной руки по спящему личику дочери, которая во сне крепко обнимала своего любимого Мистера Зайца.

– Вставай, котёнок, пора собираться в школу.

Лиза пробормотала в ответ что-то невнятное по поводу того, что они вчера легли поздно и ей, конечно же, хочется спать, спать и спать.

– Лизон, я всё понимаю, но надо потерпеть, – не унималась мама, стягивая с неё одеяло, – нам никак нельзя пропускать занятия.

Лиза села в кровати, сладко зевнула и, не открывая глаз, спросила:

– А мы пойдем в больницу навестить Марию? – в этот момент Лиза напомнила Еве маленького суриката, который выполз из своей норки навстречу солнышку. Тёплый, сонный сурикат.

– Давай, я заберу тебя после школы, и мы вместе к ней сходим.

– Ладно, – ответила Лиза и открыла один глаз. – А её папа нам разрешит? Он вчера так кричал! Я так за тебя испугалась.

– Он просто очень сильно переживал за Марию, вот и кричал. Будь я на его месте, тьфу, тьфу, тьфу, кричала бы точно также, – объяснила Ева. – Так, ребёнок, вставай! Иди умываться и за стол. Завтрак остывает.

– Хорошо, мамся, – ответила девочка и встала с постели, засунув свои босые ноги в смешные тапки – здоровенные поросята (подарок Евы по случаю их переезда) и медленно поплелась в ванную.

Ева завезла Лизу в школу, ещё раз пообещав, что они сразу после занятий поедут проведать Марию, и поехала на работу. "Старый деспот, поди, уже заждался ", – в шутку подумала она.

– Что-то вид у вас сегодня какой-то озадаченный, моя κορίτσι 1(таким странным прозвищем Владимир Петрович называл Еву).

– Да, со мной вчера такая история приключилась. Вернее, не со мной, а с одной девочкой.

– Что за девочка?

– Вы, давайте, ложитесь. А то пока вы сидите, процедура сама собой не начнется! – скомандовала Ева приказным тоном, указывая на кровать.

_____________________________

1κορίτσι , [корицы] (греч.) – девочка, девушка.

Владимир Петрович покорно лёг на широкую кровать, и Ева начала совершать привычные действия: сначала она закрепила у него на груди пять электродов и измерила ЭКГ. Убедившись, что показатели стабильные, она без помех ввела в вену мужчины тонкую иглу и повернула колесико на капельнице, давая лекарству медленно поступать в организм.

– Так что там случилось с девочкой? – допытывался Владимир Петрович, не желая уступать.

– Девочка, Мария, дочь моего соседа, о котором я вам рассказывала, ну, тот, который вспыльчивый.

При её словах Владимир Петрович как-то напрягся.

– Что? Вам больно? – заметив в нём странную перемену, Ева остановилась.

– Нет, всё в порядке. Продолжайте.

Ева нахмурилась, но всё же продолжила.

– Ну так вот, когда мы гуляли вечером во дворе, она упала с качелей и получила сильный удар по голове. Бедная малышка. Мы с Лизой очень испугались. Я не знала, что и делать. Что с вами? Вам плохо? – озадаченно спросила Ева, видя, как он тяжело дышит.

– Что значит, не знала, что делать? Вы же…медсестра! – возмутился Владимир Петрович.

– Ну да, – подтвердила она и рассказала ему в подробностях, как всё было.

Он слушал её молча, больше не перебивая. И лишь в конце посмотрел ей в глаза и сказал:

– Ну, вы молодец, скажу я вам. И не переживайте, что увезли девочку. Если бы вы замешкались, то могли бы упустить драгоценное время.

– Да, теперь я и сама так считаю. Жалко, что отец девочки не разделяет нашу с вами точку зрения, – вздохнула с жалостью, – он, наверное, меня до конца своих дней не простит. Как он кричал вчера, вы бы видели! Я думала, он меня уничтожит. Как же мне быть, я пообещала дочке, что мы навестим Марию в больнице, но, боюсь, он мне этого не позволит.

– Да вы в своем уме? Нет, вы точно лишены всякого рассудка, если так считаете, – возмутился Владимир Петрович и даже сел в постели, отчего датчики на его груди сорвались, и аппарат, стоявший у кровати, тревожно запищал. Ева тут же стала всё суетливо поправлять.