Ксана М. - Моё пламя

«Вода подскажет путь».

Собиралась было сделать шаг, но остановилась.

Стоило ли идти туда одной? Точнее… не глупо ли было вновь подвергать свою жизнь опасности? Передо мной встал весьма странный выбор, над которым любая другая на моём месте даже бы и не задумалась: вернуться назад, сесть в вертолет и спокойно отправиться домой или пойти вперед ― испытать судьбу и последовать за Ним, не зная, куда, не зная, зачем и не представляя, что меня ждет.

Та рациональная, спокойная и рассудительная Эбигейл, которой я стала, несомненно выбрала бы первый вариант. Но та безумная, эмоциональная и рискованная девчонка, вновь задышавшая во мне сегодня ночью, не могла, а главное ― не хотела отступать назад. Она хотела найти Его . Вернуть домой. Выполнить обещание… ― ведь сказала подруге, что ни за что не вернется домой без Него, ― значит, не вернется.

Глубоко выдохнув, сделала шаг, а затем начала не спеша спускаться по пологому склону. Подул легкий ветерок. Я сильнее запахнула худи, не понимая, почему вдруг так задрожала, но решила отбросить лишние мысли.

Оставила лишь одну из них.

Ту, которая должна была заглушить громкий голос разума и помочь сумасшедшей девчонке в самом большом её безумии ― я обязательно справлюсь .

Или моё имя не Эбигейл Дэвис.

Выбрал самую опасную и тяжелую дорогу к Северной Скале просто потому, что я был не из тех, кто ищет легких путей. Уже несколько долгих часов шел горами и, признаться, очень сильно хотел пить, но спуска к реке пока ещё не было видно.

Конечно, я мог бы добраться до своей цели в два раза быстрее, если бы шел низом, но тогда смысла в дороге не было бы вовсе.

Для того, чтобы найти то, что я искал, мне нужно было пройти через трудности.

Как писал Вербер: «все препятствия, однажды преодоленные, нам уже не страшны» , вот почему я пытался пройти их все ― чтобы не осталось ничего, что могло бы заставить меня бояться. Быть слабым.

С завидной легкостью перышка и грацией самого настоящего тигра в два счета пересек горный провал и продолжил идти так, словно большой разлом позади оказался обыкновенной трещинкой. Всё потому, что это было не самым страшным препятствием на пути. И я прекрасно об этом знал.

Ветер становился сильнее, а наполовину затуманенное солнце клонилось к востоку ― скоро погода переменится и очень сильно.

Глянув вниз, заметил отступ, который мог послужить неплохим спуском. Немного крутой и не совсем безопасный, но лучше будет сойти к реке именно сейчас и постараться найти место, где можно будет укрыться ― буря, для появления у которой были все признаки, не заставит себя ждать.

Крепче завязав куртку на бедрах, начал медленно спускаться вниз.

От реки пахло горной свежестью и веяло легкой прохладой.

Легко коснувшись воды, почувствовал, как по венам, словно подчиняясь течению, начинает разливаться приятная и теплая энергия. Несколько больших глотков придали необходимые силы. Ополоснул лицо и шею ― и это взбодрило, отгоняя прочь сон.

Развернулся и собрался взобраться обратно на гору, но только и успел, что подойти к подножию. Услышал резкий треск, как от переломившейся пополам ветки, и замер.

Почти моментально уловил сладкий шлейф знакомых духов. Её духов.

Почему мне вдруг показалось, что она здесь?

Оглянулся и прислушался. Тишина.

Неужели я просто медленно сходил с ума? Неужели все эти звуки были лишь моим разыгравшимся воображением? Жестокой шуткой разума?

Горько усмехнувшись собственной же глупости, собрался подняться, но внезапное рычание заставило передумать. Сделав несколько исключительно бесшумных шагов, осторожно свернул, уже прекрасно зная, какого именно зверя обнаружу.

Оправдались ли мои ожидания? Да. За одним единственным исключением, которое, сжавшись от страха, пыталось храбро защищаться небольшой сломленной пополам палкой. Я узнал бы её образ из миллиарда идентичных: узнал бы своё единственное в жизни исключение.

Господи, если это сон, сделай так, чтобы он никогда не кончался. А если реальность ― не позволяй ей разбиться об острые скалы иллюзий.

Без неё мне невыносимо даже дышать .

Эбигейл стояла ко мне спиной, поэтому не видела, как я стал не спеша приближаться, ― её тело было напряжено, а руки тряслись, но, вместе с тем, крепко сжимали ветку.

Включив голову и позволив ей взять верх над эмоциями, стал хладнокровно оценивать ситуацию. Койот заметил меня почти сразу же: слегка оскалился, но с места не сдвинулся. Только спустя некоторое время заметил маленький темно―рыжий комочек, теревшийся о лапы своего родителя, и сразу же всё понял.

Когда сравнялся с Эбби, она повернула голову и, совершенно не скрывая чувств, громко выдохнула. Я не понял ― от страха или чего―то другого, но в данный момент решил этого и не выяснять.

– За мою спину, ― повелительным тоном приказал, считая, что в данном случае это самое уместное приветствие, ― давай же, ― уже тверже повторил, в этот раз приводя её своим голосом в сознание. Она слабо дернулась: ― медленно.

Я не смотрел на неё: не видел выражения её лица и глубоких синих глаз, но отчетливо слышал, как стучало её сердце и бился пульс.

Ощущал, как сильно она боится и то же время отчаянно желает подойти.

Вытянул руку, чтобы она понимала, что от безопасности её отделяет всего шаг, и Эбби почти не раздумывая ухватилась за неё и, шагнув, спряталась за мою спину, инстинктивно вцепившись в неё пальцами.

Её прикосновение шарахнуло тысячью вольт ― неожиданно, опасно, насквозь. Я подавил в себе практически животное желание притянуть её к себе, и, сжав пальцы, стиснул зубы и посмотрел койоту в глаза.

Это был незримый поединок двух сильнейших противников ― двух безжалостных волков, преданно и до последнего защищавших своё. Ни один из нас не посягал на собственность другого, но мы оба готовы были вступить в схватку в любую минуту и нещадно разорвать сопернику горло.

Золотистые глаза зверя горели такой же яростью и силой, как и синие глаза человека ― и последние ничуть не уступали первым в жесткости и мощи.

Животное всегда чувствует страх ровно так же, как и силу.

И сейчас волк смотрел на меня, как на равного ― того, кто не дрожал перед его клыками, но и не являл собой прямой опасности ― именно это я дал ему понять.

Оскал, ещё минуту назад яростно прожигающий страх в маленькой испуганной душе, начал смягчаться. Койот слегка пригнулся, чтобы взять в зубы детеныша, а затем, ещё ненадолго задержав на нем свой взгляд, развернулся в сторону ущелья.

Эбби снова выдохнула, но на этот раз от облегчения. Её хватка стала слабее, а затем она и вовсе разжала пальцы.

Она вышла из―за моей спины, изумленно смотря койоту вслед, словно не верила тому, чему только что стала свидетелем.