Диана Рымарь - Насильно мил (не) буду

– Я упала, – невольно всхлипываю.

Не буду говорить ему про нападение. Он, конечно, не станет вызывать полицию, ведь знает мое к ней отношение. Но больше долго гулять одной не отпустит, ведь и правда беспокоится обо мне.

– Ничего себе. – Дима спешит ко мне, рассматривает лицо и тут же начинает ругаться: – А я давно тебе говорил, нечего скакать спозаранку по улице. Купил бы тебе беговую дорожку, и бегай дома, как все современные люди.

Разве можно сравнить пробежку на улице с потением на тренажере? Эх, он меня не понимает. Хотя повторения сегодняшнего не хочу ни в коем случае.

– Дим, такси, – напоминаю со скорбным видом.

– Я заплачу. Но вечером нас ждет серьезный разговор, Ясмина.

На этом он уходит, смерив меня холодным взглядом.

Невольно ежусь, от перспективы этого разговора делается очень неприятно. Не люблю доставлять беспокойство мужу.

Уже представляю, как он усадит напротив и заведет часовую лекцию о том, как мне следует жить. Но… это максимум того, что он себе позволяет. Дима – спокойный человек, иначе я бы с ним ни за что жить не стала. Он педантичен, для него важны все сто пятьдесят правил, которые выдумал для себя и меня, но он спокойный . Никогда меня не ударит, даже не наорет, я это точно знаю. За два года отношений поводов задать мне трепку у него была масса, но он ни разу до этого не опустился.

А жить по понятным и даже логичным правилам – не самая плохая вещь. Гораздо хуже, когда эти правила хаотичны.

Моя жизнь с Димой спокойна и безопасна ровно настолько, насколько это возможно. А это именно то, что я ценю больше всего.

Стабильность, постоянство, тепло и удобство – все это невероятная роскошь для девушки, в семнадцать лет сбежавшей от отца-самодура. Вот уже пять лет успешно скрываюсь от этого психа в погонах.

Я – сибирячка. Далеко забралась, знаю. Юг России не ближний свет, но мне чем дальше, тем лучше. И камень, за которым укрыться, тоже нашелся. Дима – мой камень. За годы скитаний я поняла, настолько ценны такие люди, как он. Те, кто в принципе обидеть не могут. А его занудство – мелочи.

Шумно вздохнув, ковыляю в ванную, кое-как раздеваюсь и десять минут стою под прохладным душем. Потом заворачиваюсь в пушистый желтый халат и бреду в свою спальню.

Проходя по коридору, чувствую аромат жарящейся яичницы и свежеприготовленного кофе. Есть хочется как никогда, но в кухню не захожу.

Мне стыдно…

Не хочу нарваться на осуждающий взгляд Димы. И без того вечером прослушаю лекцию под захватывающим названием: «Ясмина, ты вечно влипаешь в неприятности».

Прихожу в спальню, переодеваюсь в белую ночнушку и ложусь под одеяло с единственным желанием заснуть и представить, будто сегодняшнее происшествие – кошмар, и только. Без того кажется, что несчастье случилось с кем-то другим. Будто фильм об этом посмотрела или просто наблюдала со стороны. Не верится, что такое могло произойти со мной. Лишь дергающая боль в ноге напоминает о том, что никакой это не сон.

Вдруг скрипит дверь, и на пороге появляется мой недовольный супруг.

С подносом!

Сажусь на кровати, разглядывая угощение. На подносе кружка с кофе и блюдо с яичницей, сыр, порезанное яблоко. Получается, для меня старался? Приятно.

Дима ставит поднос на стол, потом некоторое время просто стоит, буравя меня взглядом. Будто решает, что делать дальше.

– Спасибо за завтрак. Ты не опаздываешь в школу? – аккуратно спрашиваю.

– Мне ко второму уроку, – качает головой.

Дима – учитель русского языка и литературы. Очень хороший, по крайней мере, так считают в школе, где он трудится. К тридцати трем годам заработал себе отличную репутацию. Это позволяет ему неплохо зарабатывать на репетиторствах. Его ученики без проблем сдают ЕГЭ, на то и живем.

После долгого изучающего взгляда он гладит коротко стриженную каштановую шевелюру, успевшую за последние годы поредеть, и двигается к моей постели. Садится рядом, нежно касается пострадавшей щеки. Его пальцы дрожат. Он весь дрожит… как обычно, когда до меня дотрагивается.

– Как же ты так… – с сожалением произносит. – Я принесу после школы мазь, наложим, и завтра все будет выглядеть гораздо лучше. Ты ешь, Ясенька, отдыхай. Ты же выходная сегодня?

– Да, – киваю.

Тут он вроде бы собирается наклониться, чтобы поцеловать меня. Я даже успеваю зажмуриться, но ничего не происходит. Чувствую, как матрац приподнимается, открываю глаза и вижу, как он встает.

Дима уходит, не поцеловав. Впрочем, как обычно.

Телесный контакт в нашем браке – настолько редкий зверь, что его впору заносить в красную книгу.

Я фригидная… как он объяснил мне однажды.

Некоторые девушки могут получать удовольствие от простых касаний противоположного пола, от процесса соития. Я не из таких. Почти ничего не чувствую, что ни вытворяй, как ни старайся. В основном поэтому мы спим в разных спальнях, и он почти не трогает меня ни губами, ни руками.

Хотя иногда Дима все равно спит со мной. В основном это случается по праздникам, когда он поит меня сладким шампанским, угощает необычной едой. Я понимаю – ему это нужно. Стараюсь быть ласковой, не морщиться в самый ответственный момент. Но меня не покидает ощущение, что он каждый раз недоволен.

Да, я не самая лучшая жена на свете. Какая-то неправильная женщина, ничего ни к кому не чувствую. Никакого притяжения или даже приязни.

Хотя… сегодня, например, почувствовала! Даже ярко.

Как легко меня поднял сегодняшний спаситель! Как нежно нес… Дима бы так не смог даже чисто по физическим показателям. Было приятно в кои-то веки чувствовать себя легкой как перышко. Руки у Захара жаркие, сильные, да и сам он… запоминающийся.

Наверное, переизбыток эмоций после пережитого, поэтому так на него отреагировала.

Все-таки я свинья.

Дима такой заботливый, а я вспоминаю, как меня носил на руках совершенно чужой мужик. От которого я, кстати, сбежала, даже не сказав спасибо, за это тоже стыдно. Надо было как-то поблагодарить, но он явно нацелился на продолжение общения, а мне только этого для полного счастья не хватало.

Хорошо, что я больше никогда его не встречу.

Такого не может быть, чтобы человек бесследно исчез.

Человек вообще в принципе не может исчезнуть, всегда находятся какие-то следы, обрывки данных. Это первое, что я усвоил, работая детективом. По опыту знаю, нужно просто продолжать искать.

Однако успехи мои невелики.

В городе Апшеронске не зарегистрирована никакая Ясмина Брянцева – а именно так она представилась врачу. Или она прописана где-то еще, или… Это мне совсем не помогает. Имя редкое – это плюс, но не настолько редкое, чтобы в Краснодарском крае не нашлось множества ее тезок. К слову, ни одной в возрасте двадцати пяти лет – это мне уже сообщили друзья из полиции.