Бекки Чейз - Невыносимый опекун

Даже его проклятый запах претендовал на мое личное пространство!

– Какого дьявола, Долорес? – разомкнув скрещенные на груди руки, Блейк сжал мое предплечье. – Когда же ты угомонишься?

То ли от крепкой хватки, то ли от неожиданного жара его пальцев, низ живота отозвался пугающим холодком.

– Когда ты съедешь! – огрызнулась я, испугавшись этой реакции на прикосновение.

– Я не ослышался? – скривился Блейк. – Ты готова сама оплачивать взносы за пентхаус?

Твою мать! Сколько можно напоминать, что я живу за его счет? Мне и без его язвительности тошно. А ведь это мое по праву!

– Ты невыносима! – не унимался Блейк и, стиснув вторую руку, хорошенько меня встряхнул.

Яростный рывок окончательно добил и без того шаткий вестибулярный аппарат. К горлу поднялся царапающий сгусток.

– Меня… сейчас вырвет, – выдала я, цепляясь за карман на его рубашке.

А потом пол резко ушел из-под ног.

Головокружение не заканчивалось. Казалось, я парю над полом вдоль покачивающихся стен. Я сочла бы полет галлюцинацией, если бы не крепкие руки, поддерживающие за спину и под коленями – Блейк нес меня по коридору в сторону ванной комнаты. В другой ситуации такая забота показалась бы романтичной, но его раздраженное дыхание выдавало настоящую причину. Он снова злился. И явно не планировал придержать мне волосы, пока я буду стоять на коленях перед унитазом.

Когда по глазам резанул яркий свет, я зажмурилась, а еще через секунду в лицо ударили ледяные струи воды.

– Ты что творишь? – завизжала я, рванувшись из кабинки, но Блейк снова сунул меня под душ.

– Заставляю протрезветь до того, как ты уделаешь гостиную.

– Отпусти! – извивалась я.

Платье и белье вымокли мгновенно и прилипли к телу, усиливая озноб. Кожа покрылась мурашками, плечи трясло от холода, а Блейку казалось было все равно – он ни на дюйм не отстранился, пока я дергалась, пытаясь выбраться.

– Хватит, – с трудом выдавила я через стучащие зубы.

Блейк крутанул вентиль, выключая воду, и я смогла, наконец, проморгаться. В голове не осталось ни клочка пьяного тумана. Тошнота тоже отступила, но вместо благодарности я выдала с жалобным всхлипом:

– Скотина.

– Выбирай выражения, кукла, – утратив остатки сдержанности, Блейк подался вперед. – Мое терпение небезгранично.

Таким я его по-прежнему боялась – когда он смотрел так, что в пугающем мраке зрачков можно было раствориться без следа. Струсив, я опустила глаза, и тут же пожалела об этом – вместо лица взгляд сфокусировался на его идеальных брюках. Вернее, на характерно выпирающей выпуклости в районе паха.

Блейк хотел меня.

А я стояла рядом практически голая – промокшая ткань ничего не скрывала.

Сглотнув, я отступила назад. Блейк дернул кадыком и отвернулся.

Не выдержал? Или вспомнил о ненависти?

Неужели Джеки права? И он не отомстил раньше не в силу возраста – да я уже и не была ребенком – а потому что считал привлекательной?

Повисшая в воздухе неловкость сгущалась с каждой секундой. Решив, что мне нечего терять, я осторожно взяла его за запястье.

– Кукла, ты… – хрипло выдохнул он.

– Ш-ш-ш, – притянув горячую ладонь ближе, я уложила ее себе на грудь, вынуждая легонько сжать съежившийся сосок.

По плану должен был сорваться Блейк, но вместо этого задрожала я – от одного лишь прикосновения у меня едва не подогнулись колени.

– Остановись, – его обволакивающий шепот не смог унять мой внутренний трепет.

– Тебе же нравится, – я упрямо удерживала руку Блейка, жар от которой проникал едва ли не до сердца. – И мне тоже.

Я еще помнила – правда, весьма расплывчато – что для шантажа надо снять видео, вот только смартфон остался в сумочке в гостиной, а я не могла и не хотела уговаривать Блейка переместиться. Я жаждала, чтобы он взял меня – здесь и сейчас – прямо на мокром кафеле. Или на пушистом коврике у раковины. Или напротив зеркала, стоя к нему лицом, чтобы я видела все, что он будет со мной делать. Черт! Да где угодно!

Но Блейк не спешил проявлять инициативу. Он по-прежнему не отстранялся и пристально вглядывался в мое лицо.

– Тебе нравится, – повторила я и в нетерпении провела кончиками пальцев по возбужденному члену.

Блейк судорожно втянул носом воздух и перехватил мою руку:

– Нет.

– Да, – я прильнула к нему всем телом.

Блейк не шелохнулся.

Я потянулась к нему губами. Интересно, дернется или нет? Но он даже не моргнул. Посчитав это разрешением, я осторожно поцеловала его в скулу, затем в подбородок, щеку. Щетина слегка покалывала губы, и мне нравилось это ощущение. Было, как в давних мечтах – когда я представляла нас вместе – и сейчас эта мечта сбывалась.

Запустив пальцы свободной руки густые волосы Блейка, я потерлась о напрягшийся торс. Вторая продолжала поглаживать его член.

– Долорес, – рваное дыхание щекотало висок. – Так нельзя.

Но мы оба понимали, что пути назад нет.

– Можно, – прошептала я и впилась в его губы.

Шум адреналина в ушах заглушил остаток связных мыслей, потому что Блейк ответил. Все мое сознание растворилось в этом поцелуе. Там же тонула логика и оправдания.

Я не хотела думать, а что будет завтра. Было только сегодня. Сейчас! Наше сбивчивое дыхание. Наши губы. Наши долгие, глубокие, жадные поцелуи. Я чувствовала, как от них щеки заливает жар и спускается по телу к низу живота.

– Хочу тебя… очень… – дрожащими пальцами я дернула заевший ремень.

Ухватив за талию, Блейк вжал меня в стену. Я с готовностью развела ноги, и застонала, не в силах терпеть. От возбуждения глаза застилало мутной пеленой. Я продолжала наощупь выцарапывать запутавшуюся в шлевках пряжку и изнывала от желания – как безнадежная нимфоманка.

Горячая ладонь скользнула по моим волосам, ото лба к затылку. Стиснула промокший пучок… и с силой отстранила!

Я непонимающе уставилась в потемневшие глаза Блейка. Что? Что я сделала не так?

Он медленно подался назад:

– Завтра мы оба пожалеем.

– Говори за себя, – выдавила я, не узнав собственный голос.

Ноги стали ватными, словно не принадлежали мне, едва Блейк сделал шаг к двери.

– Ты же тоже этого хочешь! – теперь я тряслась от накатившей истерики. – И вот так просто уйдешь?

Не верилось, что он оставит меня – дрожащую, распаленную, в промокших во всех смыслах трусиках – но Блейк даже не обернулся.

Задев локтем вентиль, я опустилась на колени. Слезы досады смешались с горячими струями воды. Я не могла поверить, что сукин сын умудрился снова меня унизить!

– Я отомщу, – прошипела я, сжимая кулаки.

Третьего раза не будет – пришла моя очередь отыграться. Я заставлю его заплатить. Очень дорого.