Кира Фарди - Хочу тебя в мужья

– Что пока?

– А пока я развернул твои предложения по договору с австрийским банком. Только что поговорил с его президентом.

– Па-па! – от предательства родителя даже засосало под ложечкой. – Несколько месяцев работы коту под хвост!

– Вот и подумай над моими словами!

Вылетаю из кабинета, разъярённая, как тысяча пантер. Готова растерзать первого, кто попадётся на дороге. Но сотрудники словно чувствуют состояние босса, заметив меня издалека, сворачивают в сторону и исчезают. Даже Ярика нет на своём месте.

Врываюсь в кабинет и спотыкаюсь. Что это? У меня глюки или опять он?

На диване сидит Денис Арсеньев и как ни в чем ни бывало прихлебывает из чашки кофе. Секретарь стоит перед ним, склонившись, и заискивающе заглядывает в глаза.

– Какого черта вы здесь делаете?

Я подлетаю на полном ходу к гостю и резко торможу, только что искры не летят из-под каблуков. И тут один из них подворачивается. Как раз вовремя, чтобы еще больше унизить свою хозяйку. Вскрик вырывается помимо моей воли, наступить на ногу не могу: при каждом шаге боль простреливает виски.

Только растяжения для полного счастья не хватало. А все из-за этого тушканчика ушастого!

Хромая, иду к столу и плюхаюсь в кресло.

– Снимите туфли, – предлагает гость.

– Спятили? Женщина без каблуков словно солдат без оружия.

– Тогда хромайте, – пожимает плечами он.

– Что вы делаете в моем кабинете? – шиплю сквозь зубы, нога болит немилосердно.

– Пью кофе. Или нельзя?

Он смотрит на меня с таким невинным выражением лица, что я давлюсь собственной злостью и закашливаюсь.

– Вам – нет! – отрезаю, не раздумывая ни секунды. – Ярослав, проводи гостя!

– Не получится, – тихо отвечает секретарь. – У него бумаги.

– Какие? Почему я должна заниматься рутиной? Зачем тогда держу целый штат сотрудников?

– Да вы не нервничайте так сильно, – широко улыбается визитёр и подмигивает. Я икаю от неожиданности. – Может сосуд лопнуть в глазном яблоке, оно станет красным. Хромая, с красным глазом… Ух! Зрелище не для слабонервных.

– Ах, ты! Ах, ты…

Больше не нахожу слов от возмущения: они вместе с выдохом застревают в горле.

Разворачиваю кресло к окну: нужна передышка. Больше не хочу видеть эти прозрачные глаза и губы, с которых слетают ядовитые слова.

Гость за спиной тоже молчит.

Внизу шумит и торопится большая улица. Мелькают автомобили, мигает сигнал светофора на перекрёстке, куда-то бегут прохожие. Я смотрю на эту утреннюю суету и неожиданно успокаиваюсь. Поворачиваюсь к парню лицом и разглядываю его уже с интересом. Он вдруг смущается, ставит чашку на блюдце, но промахивается, та звякает, гость пугается и слегка краснеет.

«Э-э-э, да ты у нас скромник!» – радуюсь я.

Снять с его бабушки кредит я не могу, не положено, нет доказательства мошенничества. А вот предложить парню сделку мне вполне по силам, если только…

– Денис Николаевич, я понимаю, что сумма очень большая…

– Значит, вы дадите мне время? Вот, возьмите.

Он протягивает мне бумажку. Смотрю на неё издалека, как на змею: ещё неизвестно, какой сюрприз в ней скрывается. Тогда Денис встает и кладёт ее мне на стол.

– Что это?

– Запрос из полиции на приостановку ссуды.

– Ты думаешь, я поверю какой-то бумажке? Нужен официальный запрос.

– Тянешь резину? Наслаждаешься властью? – парень прищуривается, родниковые глаза угрожающе темнеют.

– Насчёт этого…– кручу в пальцах ручку. – Я придумала план. Он хорош для те… вас, и… для меня.

– Э-э-э, – теперь в его зрачках светится растерянность.

– Прощаю вам два миллиона.

Чашка снова звякает о блюдце. От неловкого движения Дениса ложечка падает на пол. Он наклоняется, чтобы поднять. Я терпеливо жду. Знаю: парень сейчас в шоке.

– А что взамен? – тихо спрашивает он.

– Вы.

Гость смотрит на меня ошалело, потом закрывает глаза. Лучше бы он этого не делал.

«Черт! За что мне все это?» – едва сдерживаемый стон так и просится наружу.

У этого красавчика ещё и ресницы такие, что им позавидует любая девчонка. Они отбрасывают длинную тень на щёки, а меня охватывает вспышка жара. Чувствую, как загорается лицо, и хватаю фото семьи в металлической рамке, прикладываю ко лбу.

– Вам плохо?

– Мне? – ставлю рамку на место. – Конечно. Придётся расстаться с двумя миллионами.

– Почему? – его губы трогает легкая усмешка. – Переспать со мной хотите? Я на такой сухостой не ведусь.

Он небрежно показывает на меня и встаёт.

– Стройную фигуру ты называешь сухостоем? – захлебываюсь я теперь от возмущения. – Козел!

– Уколюсь ещё, – отмахивается он и открывает дверь. – А за козла обидно. Чувствую, мы с вами не договоримся.

– Скатертью дорога! – рявкаю вне себя от злости. – Вали отсюда!

Дверь захлопывается, и со стуком в голове щёлкает: австрийский контракт! Нельзя его упустить. Вылетаю в приемную.

– Ярик, верни его! Немедленно!

Испуганный секретарь срывается с места и успевает перехватить гостя у лифта. Я чувствую, как от напряжения трясётся все внутри: ни один человек ещё не доводил меня до такого бешенства. Даже мачеха, которую ненавижу. Даже названная сестрица. Они для меня – досадная помеха, не больше. Но этот засранец…

– Вы ещё не все сказали, Ева Сергеевна, – слышу его голос и встряхиваюсь.

– Зайдите ко мне.

– Не хочу.

– Денис…, – делаю паузу и судорожно вдыхаю, боюсь, сейчас завизжу, затопаю ногами, как истеричка. – Я хочу заключить с вами контракт.

– Это уже другой разговор.

Он садится в кресло и кладёт ногу на ногу. Невольно смотрю вниз. Между джинсами и носками виднеется полоска загорелой кожи. Но, черт возьми! Даже она вызывает волнение. Я спятила! Точно спятила! И бросаюсь с обрыва…

– Вы возьмёте меня в жены на год, я закрываю долг в два миллиона.

– У тебя крыша поехала? – родниковые глаза становятся круглыми. От неожиданности он переходит на «ты»

– Нет, я вполне разумна. Мне нужно выйти замуж. Срочно. И ты прекрасный кандидат: холостой, красивый, сможешь сопровождать меня на светских мероприятиях, а тем временем долг будет уменьшаться, а не расти. Как тебе? – довольно усмехаюсь. – И… не стоит благодарить за такую возможность.

Я протягиваю ладонь. Сама не верю, что первая сделала парню предложение.

– Нет, простите.

Денис поднимается и идёт к двери, моя рука повисает в воздухе. Чувствую себя оплёванной дурой.

– У тебя есть девушка? – кричу ему. – Так скажи ей, что это всего лишь сделка на год.

– Я сказал, нет. Прощайте.

– Три миллиона! Это почти треть долга.

– Нет.

– Пять миллионов. Половина.

Парень уже взялся за дверную ручку, но повернулся ко мне. На его растерянное лицо смешно и больно смотреть. Я же чувствую уверенность и расслабляюсь: ещё никто не отказывался от такой суммы.