Даниэла Стил - Только раз в жизни

– Как она?

– Все так же.

– Данные стабильны?

– Пока без перемен.

Сестра Ваткинс хотела опять посмотреть историю болезни, но поймала себя на том, что не может оторвать глаз от лица Дафны. Несмотря на бинты и бледность, в нем было что-то притягательное. Нечто такое, от чего вам хочется, чтобы она открыла глаза, посмотрела на вас и открыла вам свою тайну. Элизабет Ваткинс стояла рядом с ней, слегка касаясь ее руки. Вдруг веки Дафны стали медленно вздрагивать, и сестра почувствовала, что сердце ее забилось от волнения.

Дафна медленно открыла глаза и посмотрела затуманенным взглядом. Сознание еще не вернулось к ней полностью, и было очевидно, что она не понимает, где находится.

– Джефф? – только и прошептала она.

– Все в порядке, миссис Филдс. – Сестра Ваткинс решила, что Дафна Филдс замужем.

Когда Элизабет произносила эти слова у самого уха Дафны, голос ее был привычно мягким, успокаивающим. Ее интонация обычно вызывала у пациентов вздох облегчения и ощущение безопасности. Но Дафна казалась испуганной и озабоченной, когда ее взгляд сфокусировался на лице сестры.

– Мой муж... – Она вспомнила знакомый вой сирен минувшей ночью.

– С ним все в порядке, миссис Филдс. Все хорошо.

– Он пошел к ребенку... Я не могла... Я не... – У нее не хватило сил продолжать.

Элизабет медленно поглаживала ее руку:

– Не беспокойтесь... Не беспокойтесь, миссис Филдс...

Произнося это, она думала о муже Дафны. Он, верно, уже потерял рассудок, не зная, что приключилось с его женой. Но почему в рождественский сочельник она была одна на Медисон-авеню? Элизабет ужасно хотелось знать больше об этой женщине, о людях, заполнявших ее жизнь. Были ли они такими же, как те, о ком она писала в своих книгах?

Дафна снова погрузилась в свой беспокойный, наркотический сон, и сестра Ваткинс пошла сдавать дежурство. Она не смогла удержаться и спросила сестру утренней смены:

– Ты знаешь, кто здесь?

– Попробую угадать. Санта Клаус. Кстати, с Рождеством тебя, Лиз.

– И тебя также. – Элизабет Ваткинс устало улыбнулась: ночь выдалась тяжелая. – Дафна Филдс. – Она знала, что сменщица тоже читала ее книги.

– Правда? – Сестра-сменщица удивилась. – А как она к нам попала?

– Ее сбила машина сегодня ночью.

– Господи, – содрогнулась сестра. – Состояние тяжелое?

– Загляни в историю болезни.

Большая красная наклейка на ней обозначала, что положение пациентки было критическим.

– Ее привезли из операционной около половины пятого. Она пришла в сознание всего несколько минут назад. Я сказала Джейн, чтобы она это записала.

Сестра-сменщица кивнула и посмотрела на Лиз:

– Какая она? – И поняла, что задала глупый вопрос. Как можно было на него ответить, если Дафна в таком состоянии? – Да нет, я так, – улыбнулась она смущенно. – Просто она меня всегда интересовала.

Лиз Ваткинс не скрывала, что разделяет ее интерес:

– Да, и меня тоже.

– А муж у нее есть?

– Вероятно, да. Она спросила о нем, когда очнулась.

– Он здесь? – Маргарет Мак-Гован – сестра, принявшая дежурство, была заинтригована.

– Нет еще. Я не думаю, что кто-либо знает, кому следует сообщить. У Ht& в бумагах ничего нет. Я там внизу скажу. Он, наверное, жутко волнуется.

– Это будет жестокий удар для него в рождественское утро.

Обе женщины согласно кивнули, и Лиз Ваткинс, расписавшись в журнале, ушла. Но прежде чем уйти из больницы, она зашла в регистратуру на первом этаже и сказала, что у Дафны Филдс есть муж по имени Джефф.

– Это нам не особенно поможет.

– Почему?

– Их телефона нет в справочной. По крайней мере, Дафна Филдс у них не значится. Мы ночью проверяли.

– Проверьте Джеффа Филдса.

И из любопытства Лиз Ваткинс решила на пару минут задержаться и посмотреть, что получится. Девушка из регистратуры позвонила в справочную, но Джефф Филдс у них также не значился.

– Может, Филдс – это псевдоним?

– Нам это ничего не даст.

– Так что же?

– Подождем. Скорее всего ее семья теперь в панике. Они, вероятно, позвонят в полицию, в больницы и найдут ее. Она же не просто неизвестно кто. А в понедельник можно позвонить ее издателю.

Девушка в регистратуре, видно, тоже узнала, кого привезли сегодня ночью. Она с любопытством посмотрела на Лиз.

– Как она выглядит?

– Как пациент, которого сбила машина. – Лиз помрачнела.

– Она выкарабкается?

Лиз вздохнула:

– Надеюсь.

– И я тоже. Господи, она единственный автор, которого я могу переваривать. Я перестану читать, если она не выкарабкается.

Предполагалось, что эта фраза должна быть забавной, но Лиз уходила из центральной регистратуры раздосадованная. Получается, что та, наверху, не живой человек, а просто фамилия на обложке книги.

Лиз вышла на улицу, где под лучами зимнего солнца ярко сверкал снег. Она поймала себя на том, что думает о женщине,скрывающейся под именем Дафна Филдс. Лиз редко«брала домой» пациентов. Но это была Дафна Филдс. Женщина, с которой, как ей казалось, она знакома уже четыре года. И когда она дошла до станции метро «Лексингтон-авеню» на 77-й улице, то вдруг остановилась и посмотрела в сторону центра. Дом, указанный в истории болезни, находился в нескольких шагах от места, где она сейчас стояла. Почему же не пойти к Джеффу Филдсу? Он, должно быть, сейчас сходит с ума, не зная, куда делась его жена. Это, конечно, нарушало обычный порядок, но, в конце концов, мы же все люди и он имеет право знать. Если она сейчас ему скажет и тем самым сократит безумные поиски, что в этом плохого?

Ее ноги сами выбирали направление. Она шла по соли, которой был посыпан свежевыпавший снег, и, дойдя до 69-й улицы, повернула направо к Центральному парку. Минутой позже Лиз уже стояла перед нужным домом. Он был именно таким, каким она себе его представляла, – большим, красивым, кирпичным, с темно-зеленым козырьком. В подъезде стоял швейцар в ливрее, Он открыл ей дверь с видом следователя и спросил:

– Вы к кому?

– Здесь квартира миссис Филдс?

Как странно, подумала она про себя, глядя на швейцара. В течение четырех лет она читала ее книги и теперь стояла в вестибюле ее дома, словно была с ней знакома.

– Мисс Филдс нет дома.

Она заметила, что у него английский акцент. Это было как кино или сон.

– Я знаю, я хотела бы поговорить с ее мужем.

Швейцар сдвинул брови:

– У мисс Филдс нет мужа.

Он говорил авторитетным тоном, но ей захотелось его переспросить, уверен ли он в этом. Может, он здесь недавно и не знает Джеффа. Или, может, Джефф – это просто ее любовник, но ведь она сказала «мой муж». На мгновение Лиз смутилась.

– А еще кто-нибудь дома есть?

– Нет.

Он смотрел на нее настороженно, и она решила объяснить:

– С мисс Филдс нынче ночью произошел несчастный случай.