Аремид Шелко - Наши Снимки

«Какая ты странная! Совсем чудная! Откуда ты такая свалилась?» – обычно после этих холодных фраз мне и приходилось менять школу. Ну, точнее, родители приходили и настаивали на переводе в другое учреждение.

На вопрос «почему» они постоянно отвечали, что не хотят, чтобы я училась в атмосфере, в которой каждый ко мне относится плохо. «Подростковый буллинг» – как-то так называют это психологи.

– В твоём возрасте я очень переживал, когда шёл в незнакомые места или находился в совершенно незнакомой компании! – широко улыбнулся он и, пододвинувшись ко мне, приобнял за плечи.

– Дорогой, пожалуйста, не настраивай ребёнка. – тяжело вздохнув, промолвила с упрёком мама и вернулась к плите, чтобы доготовить завтрак и мой ланч.

– Но даже когда я ужасно переживал, когда меня невыносимо лихорадило из-за незнакомой обстановки, я старался заводить друзей! В последующем это помогало мне чувствовать себя более комфортно.

«Комфортно? Друзья?» – раздалось громким эхом в мыслях, заставив меня замереть и ещё больше погрузиться в размышления. Значит, чтобы мне стало комфортно, мне нужно найти себе друзей?

– Пап, а как можно завести друзей? – с лёгкими запинками поинтересовалась я.

– Ох, Фейт, это очень сложный вопрос! – неловко посмеялся он, почесав затылок. – К каждому человеку в таких делах нужно прорабатывать особенный подход. Некоторые ребята не оценят игру на гитаре, им будет всё равно на возможный талант и креатив, а другие… начнут визжать от восторга!

– У меня всё очень хорошо с математикой. Можно ли найти того, кто оценит это увлечение? – продолжала я засыпать его вопросами.

Папа резко изменился в лице, будто не знал, что ответить. В целом, понятно почему…

– Просто в предыдущих школах не было никого, кому бы были по душе школьные предметы.

– Потому что абсолютно всем плевать на школу и школьные предметы! – прокричал на весь дом спускавшийся по лестнице Феликс.

Мокрые волосы, зачёсанные назад, мокрая футболка и старые спортивные штаны, ставшие в последнее время для него элементом домашней одежды.

– Феликс, что я говорила про подобного рода разговоры?! – оторвавшись от кулинарных дел, очень свирепо сказала Мама и повернулась к нему.

– Завести друзей можно очень просто – достаточно быть собой, не бояться и не навязываться. – не обратил Феликс внимания на её яркое недовольство и спокойно зашёл на кухню, сев за стол рядом со мной. – Не разговаривай со сверстниками про школу, она их ужасно бесит, по себе знаю. Лучше затрагивать интересы, желания и… чувства .

Мама резко бросила металлическую лопатку в раковину и неаккуратным жестом подозвала папу, перейдя в гостиную. Он, естественно, последовал за ней.

Обычно она так поступает, когда хочет поговорить с ним наедине об очень важных вещах. По крайней мере, Феликс так говорит мне. Довольно странно и подозрительно, что его постоянно ругают за разговоры о чувствах , эмоциях и взаимоотношениях. Чего в них есть такого запретного, что не позволяет даже мельком упоминать их за семейным столом?

По моему скромному мнению, они совершенно безобидны и отчасти даже полезны, если верить многочисленным статьям и лекциям психологов. Однако… почему-то эти явления, привычные каждому человеку, мне недоступны, непонятны. Ненависть, гнев, страх, радость – я постоянно слышу об этих вещах из окружающего мира: учителей, сверстников, соседей и родителей –, но ощутить их, отыскать их через сравнения и гипотезы, никак не могу.

Что заставляет человека улыбаться? Логично, что это хорошие эмоции – счастье и созвучная радость. Но как же всё-таки они способствуют появлению на лице людей улыбки? Не знаю. Чувствую себя из-за этого какой-то глухой.

«А если они перестанут действовать? Дорогой, умоляю тебя, хватит подначивать детей!»

И, как всегда, родители разговаривали о важном, думая, что мы с Феликсом ничего из их тихих криков не слышим. Неужели проблемы и разногласия происходят из-за меня?

***

– Ну, всё, Фейт, удачи тебе в новой школе! – радостным и позитивным тоном сказала мама, выдавив из себя улыбку, словно делала одну из семейных фотографий, и протянула мне пакет с моим сегодняшним ланчем.

– Хорошо, мам… и ещё я постараюсь завести друзей. – промолвила я, сунув его в свой лёгкий из-за отсутствия учебников рюкзак.

Она посмотрела на меня с отчётливым переживанием и волнением, необычайно тяжело вздохнув. Всё же ей не понравилось предложение отца. Но решение же всё равно принимать мне, не так ли?

– Фейт, только будь осторожнее, хорошо? Заводить в школе друзей – это, конечно, очень хорошее дело, но помни, что в настоящее время подростки немного жестокие.

– Я справлюсь. Всегда же справлялась. – постаралась я естественно улыбнуться. Надеюсь… у меня получилось это сделать.

– Да… да… да. Ты совершенно права. – сказала мама и легонько обняла меня на прощание. – Люблю тебя.

«Любовь» – ещё одно не очень знакомое мне чувство. Его описывают как привязанность, невозможность представлять себя без кого-то или непреодолимое желание быть с кем-то очень важным, обнимать его, целовать. В большинстве книжек, что подарил мне папа, это чувство буквально воспевается – вокруг него крутится весь прямолинейный сюжет. «Как вдруг можно полюбить кого-то? Как можно захотеть, чтобы он или она стали продолжением тебя?» – эти вопросы навещали меня каждый раз, когда их чтение подходило к концу.

– Угу. – последовало от меня мычание, наверное, равнодушное и холодное.

Мама плавно отстранилась и, легонько кивнув, ушла в гостиную к отцу. Снова они будут разговаривать на какие-то важные темы…

Взяв толстую книгу «Прикладные Ч.», что лежала рядом на полке, я вышла на улицу. Школьный автобус, наполненный ребятами самых разных возрастов, уже стоял напротив моего дома с открытыми дверьми, словно подзывая меня.

«Как понять, что это нужный мне автобус? Где номер или хотя бы табличка с наименованием школы?» – сама того не понимая, вдруг замерла я и погрузилась в мысли, походившие в некоторой степени на математические вычисления. Но буквально через несколько секунд нетерпеливый водитель пару раз нажатием на руль посигналил мне.

Придя в сознание, если не в чувства, я медленно пошла в сторону автобуса. Нет, это не было специальным издевательством над нервами водителя и находившихся на борту ребят, просто мне было не совсем понятно, что именно мне нужно сейчас сделать. Сесть в него? Вроде бы да – это единственно возможный вариант событий… но даже так кажется, что тут кроется какое-то упущение, будто в уравнении потерялся минус.

Поднявшись в салон автобуса, я на мгновение остановилась, чтобы осмотреться и найти для себя подходящее местечко. Мне хотелось сесть одной, у окна, ибо так можно заняться своими делами, не привлекая к себе лишнего внимания, но таких свободных сидений не оказалось.