Янка Рам - По осколкам

Слышу неспешные шаги.

Дышу глубже. Выдыхаю рвано. Отчего-то резко становится душно.

Вижу её силуэт, серый в темноте. На плече слинг с лялькой. Ботиночки…

– Дина, здравс…

– Боже мой! – сдавленно вскрикивает она и тут же начинает успокаивать захныкавшую дочку. – Тихо, тихо… ччч… спи. Что Вам нужно?

– Простите, ради Бога! – шепчу я. – Не хотел напугать. Глаза к темноте привыкли и…

– Вы кто?

– Я друг Кости Куницына и… Егора.

– Ммм. Что-то случилось?

Одной рукой она поддерживает слинг, во второй пакет с продуктами.

– Давайте помогу, – забираю из её рук тяжелый пакет. – Дина, я поговорить хотел с Вами.

– Если как парламентёр, то – нет. Не хочу. Уходите.

Пытается в темноте открыть дверь. Включаю телефон, подсвечивая ей замочную скважину.

– Дина, пожалуйста.

– О чём говорить?

– О его дочке.

– Нет у него дочки. Это моя дочка.

– Дина, ну что ж Вы такая строгая? Пригласите меня, пожалуйста, на чай.

– В качестве кого?

– В качестве… не знаю… человека, который помог Вам с пакетом! – выстреливаю я первым пришедшим в голову поводом. – Я Вам ещё чем-нибудь помогу.

– Заходите.

Делает шаг внутрь.

– Заговорите о Егоре – выгоню.

Разуваюсь. В квартире тоже темно.

– Как Вас зовут?

– Меня зовут Павел, – мой голос подрагивает.

– М. Уваров.

– Да! Откуда Вы знаете?

– Арсенин рассказывал про ваши детские приключения.

– А я вот про Вас почти ничего не знаю.

– Неудивительно. Может, оговаривался когда, да Вы среди всех остальных и не упомнили, – фыркает она.

Мне хочется возмутиться, что Арс не такой на самом деле. И что очень её любит. И говорит только о ней. Но я обещал о нём не говорить.

– Постойте. Здесь игрушки на полу. Я дочь уложу и свечу найду.

Отходит, и я ощущаю, как меня немного расслабляет. Рядом с ней вытягиваюсь в струнку, как солдат на параде. Разминаю плечи.

Дина возвращается со свечой.

– Пойдёмте на кухню.

Зажигает газ. Блики от огня пляшут по её лицу. Губам…

Не для этого я здесь!

Захлопываю глаза. Встряхиваюсь. А для чего?… А?

– А как зовут дочку?

– Алиса зовут дочку, – вздыхает она.

– Алиса Егоровна… Красиво.

– Алиса Павловна, – поправляет она.

– Почему «Павловна»?

– По моему отцу отчество. Своего у неё нет.

– Дин… её отец очень хочет им быть.

– Даже чаю не попьёте? – ядовито.

– Понял. Молчу.

Пока она колдует над чаем, рассматриваю кухню. Маленькая, уютная…

Ставит на стол две чашки с чаем, открывает окно. Щелчок зажигалки.

– Можно, я с Вами? – достаю сигареты.

– Можно.

Рассматриваю тонкую сигарету в её пальцах.

– А сколько сейчас Алисе?

– Восемь.

– Простите за бестактный вопрос… Вы курите… Не кормите её грудью?

– К сожалению, не перепало моей дочке такого счастья.

– Почему? Можешь послать меня, если я…

– Да… – отмахивается она. – Преждевременные роды. Ребёнок в реанимации, я отдельно. Не удалось молоко сохранить. Стресс… Дура я была! Не смогла абстрагироваться.

Очень тяжело слушать это. Арс – мудак.

– Прости, Дин.

– Тебя-то за что? Пей свой чай, Павел.

В прихожей загорается свет. Техника оживает. Пиликание стиральной машинки, гул холодильника… Дина щёлкает включателем. Мы оба щуримся от слишком яркого света.

Из детской – плач.

Дина уходит. Возвращается с Алисой на руках.

– Всё, – короткая улыбка. – Проснулась. Теперь долго не уснёт.

– Привет, Алиса.

Малышка что-то лепечет, внимательно меня разглядывая. На Арса похожа. Нет, на Дину тоже. Но и на Арса…

– Хорошенькая, – улыбаюсь я. – В мамочку…

Дина сажает дочь на детский стульчик со столиком. Малышка тянет ручку к огню свечи. На всякий случай отодвигаю чуть дальше, чтобы не обожглась.

Я тоже хочу дочку.

Недовольно лепечет, стуча ладошкой по столу.

– Мама… – неуверенно.

Дина кладёт перед ней детские счёты с цветными пуговицами. Выбрасывает. Хныкая, тянет к ней ручки. Дина берёт её на руки, целуя в висок.

– Ну вот, Павел. Как-то так! – снова становится она прохладной. – Выпили чай?

– Уже гоните?

– У меня дел много.

– Каких? Я могу чем-то помочь?

– Нет.

Короткий звонок в дверь. Дина вздрагивает, оглядываясь. Пытается посадить Алису в стульчик, но та начинает плакать и сопротивляться.

– Дина, можно я подержу? Пожалуйста.

Протягиваю руки.

– Пойдёшь ко мне?

Малышка настороженно смотрит. Улыбаюсь ей.

Ещё один звонок.

– Ладно, – Дина протягивает её мне.

Забираю.

– Ну, привет… – хватает ручкой за двигающиеся губы, уворачиваюсь. – Хулиганка… В папку?

– Дай… дай… – вытягивает из кармана пиджака ручку.

– Нет, в рот нельзя. Так играй… – оттягиваю ото рта.

Слышу негромкий голос Дины. Расслышать, о чём говорят, не могу. Но второй – мужской. И это не Арс! В животе нарастает жгущее, болезненное чувство ревности. Кто это?…

Это не моё дело! Всё!

Зачем я здесь?? А вот для этого… Достаю свой телефон и делаю несколько фоток довольной Алисы, развлекающейся с моей ручкой.

Это для Арса. Да простит меня Дина!

– Нет! – становится громче голос Дины. – Я сказала – нет. Не сегодня. Не хочу я! Выйди. Выйди отсюда!

Может, это и нетактично, но я иду вместе с малышкой к двери.

– Какие-то проблемы, Дин?

В дверях мужчина. Тот самый, которому разбил лицо Арс.

– А это кто ещё? – прищуривается он.

– Мой мужчина, – открывает она дверь шире. – Сергей, уходи.

А меня распирает от этой её фразы. Как будто она может иметь хоть какое-то отношение к реальности.

– Ты не услышал, Сергей? – мне хочется сорваться на него точно так же, как Арс.

– Ладно, – стреляет он в неё мстительным взглядом. – Дура ты, Дина.

Уходит. Она захлопывает дверь, ложится на неё спиной и закрывает глаза. Истеричный смешок.

– Реально, дура…

– Что?

– Да так. Спасибо, Паш.

– А что это за человек?

– А вот сейчас тебе действительно пора, – забрав у Алисы ручку, возвращает мне.

Достаю свою визитку, кладу на полочку.

– Дина, если вдруг что-то… Просто позвони.

– Куда, – улыбается она. – В Гонконг?

И об этом в курсе.

– Я пару месяцев здесь. А потом… Можешь и в Гонконг. Я и оттуда могу помочь, если что-то случится.

– Спасибо…

– Пока, малышка, – пожимаю маленькую ручку.

И с рвущимся сердцем выхожу за дверь.

Жена друга… Дочь друга… Жена друга… Друга жена…

Набор букв, бл*ть! Набор букв!! Прости меня, Арс…

Рингтон будильника синхронизируется с болью в виске. Висок пульсирует в ритме поставленного трека. Но телефон слишком далеко, чтобы я мог дотянуться и отключить.

– Б*яяя…

И только после третьего звонка до меня доходит, что на будильнике у меня стоит совсем другой трек. Подрываюсь. Смотрю на экран. Уваров!