Архелая Романова - Улыбайся, если больно

К ночи я успела пообщаться с Леной и Светой – обе были застенчивыми, говорили мало. Возникало ощущение, что попадание сюда сильно их травмировало, сказавшись на речи. Их обычно брали вдвоем – своего рода экзотика, как объяснила мне Лейла. После ухода Марины она тоже стала собираться к клиенту, за ней краситься начали и сестры.

Неподвижной оставалась только Руфь. Поймав мой недоумевающий взгляд, Лейла недовольно буркнула:

– Она у Пучка была, отлеживается. Не трогай ее.

– Может, ей надо чем-то помочь?

– Врач уже осмотрел, ничего не надо, – отрезала Лейла. – Если только сама не попросит. Ей снотворное дали.

– А что с ней? – спросила я, кусая губу.

– Пальцы на одной руке сломаны, несколько ушибов и гематом. Ожог на правом бедре, – перечислила Лейла, и замолчала.

Потом со злостью выдохнула:

– Урод.

Я притихла, испуганно поглядывая на спящую Руфь, укрытую одеялом с головой. Что ждало меня, представлять не хотелось. В глубине души я всегда была оптимисткой, верящей в лучшее, наверное, поэтому сейчас я до конца не осознавала масштаб катастрофы, упрямо надеясь, что пронесет.

Не пронесло.

На второй день Костя зашел в комнату за Светланой и Еленой, и, нехорошо улыбаясь, протянул:

– Птичка, звать-то тебя как?

– Яна, – сумев побороть дрожь, ответила я.

– Хорошее имя, – еще шире улыбнулся он. – Соберите ее, девочки. Вечером у Яны клиент.

– Кто? – осмелилась спросить Лейла.

– Бигин, – как ни в чем не бывало сообщил Костя, и вышел вслед за сестрами, громко хлопнув дверью.

Марина приглушенно ахнула, Лейла побледнела. Я испуганно уставилась на них.

– Это тот самый Бигин? – уточнила я дрожащим голосом.

Лейла медленно кивнула, не сводя с меня темных глаз. Ее щеки, обычно смуглые, сейчас были какого-то нездорового оттенка. Марина сильно прикусила губу, до крови, и машинально облизала ее.

– Это еще ничего не значит, – неуверенно сказала она. – Может, повезет. Ты, главное, не сопротивляйся.

Я оцепенела от ужаса. Не сопротивляться, когда незнакомый мужик будет резать меня ножом? Это шутка какая-то?

Меня не отпускало ощущение, что я сплю, и мне снится необычайно длинный и причудливый кошмар.

– Слушай, – Лейла дернулась, словно выходя из транса, и встряхнулась. – Можешь притвориться, что тебе плохо. Вызови рвоту, не знаю, имитируй припадок. Может, тогда…

Она не договорила, обеспокоенно посмотрев мне в глаза. Я кивнула. План был неплохой, однако что-то мне подсказывало, что тошнота вряд ли оттолкнет Бигина, если он, конечно, и впрямь такой психопат, как его описывают.

А припадок… Актерских способностей во мне ни на грамм, боюсь, охрана и врач быстро распознает притворство.

«Ты должна быть сильной», – напомнила я себе, вымученно улыбнувшись. Но сил не хватало. Ни моральных, ни физических – пока девушки красили меня, я устало сидела на кровати, даже не думая встать. Одевалась там же – Лейла дала мне невообразимо короткое платье из серебристой тонкой ткани. Оно было красивым. Если бы не ужас, вцепившийся мне в горло, я бы восхитилась тем, как сказочно оно смотрелось на мне.

Дверь в комнату приоткрылась, и на пороге возник Костя все с той же улыбкой, которую я уже тихо ненавидела.

– Ну что, собралась, птичка? Давай, покрутись немного, покажи себя, – гадко ухмыльнулся он.

Я уставилась на него, вложив во взгляд все свои чувства.

– Ого как, – хмыкнул Константин. – Даже проняло. Сама пойдешь или тащить придется?

Я не двинулась с места.

– Понятно, – скучающе протянул он, и потянулся к Марине, стоявшей к двери ближе всех.

Схватив ее за волосы, сильно дернул вниз. Та вскрикнула, падая на колени, а в руке у Кости мелькнул странный прибор. Через секунду на всю комнату раздался характерный треск.

– Знаешь, что это, птичка? – спросил он. Я кивнула. – Сама пойдешь, или мне ее током шибануть пару раз?

– Сама.

Я встала и быстро приблизилась к Константину, стараясь не смотреть на перепуганную Лейлу и плачущую Марину на полу. Отпустив копну светлых волос, Костя удовлетворенно произнес:

– Вот так бы сразу.

И без предупреждения ударил меня по лицу. Голова дернулась, в затылке зазвенело. Я выдохнула сквозь сжатые зубы, инстинктивно приложив ладонь к горящей щеке, и упрямо уставилась на него.

– Даже жаль тебя Бигину отдавать, – заявил он. – Глаза-то вон как горят. Люблю таких. Ну, ладно, пошли. Не скучайте тут, – обратился он к остальным, и указал мне на дверь. – Хлопай крыльями, птичка.

Я вышла в коридор, сразу же заметив охрану в количестве двух человек на площадке перед лестницей. Один мазнул по мне ленивым взглядом и сразу же отвернулся.

– Шевелись. Нам на второй этаж.

По ступеням я спускалась медленно. Каждый шаг приближал меня к неизвестному; я не представляла, что меня ждет, оттого и страшилась сильнее. В конце концов, Константину надоела моя неторопливость, и он легонько толкнул меня в спину со словами:

– Давай быстрее. Мне что тут, час с тобой возиться?

«Пошел на хрен, придурок», – мысленно огрызнулась я.

На втором этаже меня завели в одну из комнат. Оказавшись внутри, я внимательно осмотрелась, ища взглядом что-нибудь, что может мне помочь.

Огромная кровать в центре, красное постельное белье из гладкого скользящего материала. Должно быть, шелк. Багровый ковер на полу, пурпурные тяжелые занавески. Все помещение было оформлено в алых тонах, в воздухе витал запах чего-то приторно-сладкого.

«Наверное, чтобы крови не было видно», – подумалось мне. По коже побежали мурашки.

– Руки давай, – скомандовал Костя.

Я обернулась, протягивая ему запястья.

«Что бы сегодня ни произошло, ты должна вынести это», – сказала я самой себе.

Туго перевязав запястья красной лентой, Костя деловито сообщил:

– Садись на кровать и жди. Господин Бигин скоро подойдет. И не вздумай выйти отсюда самостоятельно, поняла? Охрана будет стрелять на поражение.

– Поняла, – беззвучно прошептала я одними губами.

На удивление, он остался доволен и вышел. Я последовала совету – села на кровать, еще раз тщательно осмотрев комнату, теперь уже на наличие камер. Ничего подозрительного мне найти так и не удалось – наверное, она была слишком хорошо спрятана для такого дилетанта, как я.

Примерно через десять минут в коридоре послышался шум. Я внутренне напряглась, с замиранием сердца глядя на дверь. Мужской голос о чем-то громко разглагольствовал, ему отвечал второй, но гораздо тише.

Дверная ручка повернулась. Я сглотнула слюну, скопившуюся во рту, и замерла, не в силах пошевелиться.

– Ладно, меня тут вещи поприятнее ждут, – сказал кто-то пьяным и самодовольным голосом. Наверное, Бигин.

Его собеседник что-то ответил ему, но слов я не разобрала. Дверь в комнату распахнулся, и внутрь ввалился высокий полный мужчина с кудрявыми волосами. В молодости у него их была целая копна, но время оставило свой след на прежде пышной шевелюре в виде залысины на лбу, и теперь оставшиеся кудряшки сиротливо обрамляли уши.