Gabriel Costa - За стенкой. История Отиса Ревиаля

– А моя вина в чем? – Конард улыбнулся. Ему нравилось дразнить Отиса.

– Быстрее, сильнее! Да! Еще!

Отис спародировал крики, которые слышал в ту ночь. Он старался изобразить их карикатурно, но это все равно прозвучало пошло. Внутри Конарда затянулся узел. Да, он готов признать, секс был одним из его любимых занятий. И даже стоны, которые Отис пародировал, рождали в нем нешуточные желания и эмоции. В конце концов, они оба сейчас голые. Из раздумий его вырвал издевающийся голос Отиса:

– Я тогда просил заткнуть ей рот. Такими криками можно будить мертвых или поднимать воинов на сражение. Поэтому ты должен мне клавиатуру.

– Ты можешь позвонить Жаклин. Орала она. – Конард назвал первое имя, пришедшее в голову. Он и под пытками не вспомнил бы, кто тогда был с ним. Да, он менял девушек как перчатки. – Что я могу поделать? Я просто очень хорош.

– Я скидывал Джеймсу запись со стонами этой девушки. Он назвал тебя Ганнибалом. Казалось, ты там не сексом занимаешься, а кого-то убиваешь. Не знаю, почему тебя еще не забрала полиция. – Отис повторно намылил голову. За сегодняшний день кто только ни придирался к его грязным волосам.

– А как им занимаются, Отис? – почти неслышно спросил Конард.

Отиса бросило в жар, и причиной этому была не горячая вода. Он и так покраснел, когда Конард лишь заговорил с ним. А теперь тот без стеснения спрашивал о сексе. Хотя, стоит заметить, что Отис сам открыл ящик Пандоры. И зачем он вспомнил его подружек, если даже сам Конард не помнит их имен? Отис опустил голову на руки. Он попытался сосредоточиться и придумать остроумный ответ, но воображение его подвело. Если Конард узнает, что он до сих пор девственник, поднимет его на смех. Отис решил, что скажет, чего бы ему хотелось в свой первый раз.

– Я думаю, что секс – это нечто большее, чем просто физический контакт. Секс без любви – это мастурбация. Эм… С помощью другого человека. Твои девушки орут, потому что хотят заявить на всю общагу «Я в постели Конарда Леграна!» – Он на секунду остановился. – Может они хотят польстить тебе, но… – Отис вновь прервался и судорожно глотнул воздуха. Конард обратился в слух. Ему безумно хотелось узнать мнение Отиса. – Но любовь – это поступки, тишина. Не надо орать, стонать и лезть на стену. Достаточно смотреть в самые прекрасные для тебя глаза, дышать одним воздухом, быть отдельной личностью, но при этом чем-то единым с тем, кого любишь… Вот что для меня секс, Конард. А твои девушки устраивают спектакли. Мои бедные уши.

– Ты романтик. Твоей девушке сильно повезет. – Конард знал, что Отис гей. Он успел навести справки, да и сосед смотрел на него «тем самым взглядом». Фраза была брошена скорее для того, чтобы убедиться в своей правоте.

– Да, наверное.

Эти два слова повергли Конарда в шок. Неожиданный ответ. Что угодно, вплоть до танцев с радужным флагом и проведения забастовок, но не это. Он фыркнул и решил все же закончить мыться. Он выдавил немного яблочного шампуня и начал массировать кожу. Теперь все его мысли занимал не просто Отис, а Отис, который скрывает от него свою ориентацию. Неужели Конард похож на гомофоба? Да, в большинстве случаев он предпочитал девушек, но не имел ничего против парней. Недоверие Отиса сильно задело его. Джеймс наверняка знает о его ориентации. Он с силой втирал шампунь в волосы, потом смыл. Снова нанес, не переставая думать об этом. Напрямую спросить он не решался. За нежеланием Отиса открыто заявить об этом могли скрываться личные проблемы. Конард это понимал и уважал.

– Что связывает тебя с профессором Малькольмом? – поинтересовался Отис.

– Могу заверить, не секс. – За стенкой послышалось шипение. Конард тоже рассмеялся, оставляя свои темные мысли. – Он мой научный руководитель. Крутой мужик. Никогда ничего не забывает. Он ходячий компьютер.

– Отстой.

– Что такое? Учеба только началась. Еще полтора года он будет вдалбливать вам основы математики.

– Я уснул и захрапел на его лекции. В тот самый злополучный день. Именно его пара стояла первой. – Конард громко рассмеялся за стеной. Эта мысль задержалась в голове Отиса. За стеной… – Прекрати смеяться. Если не сдам, я подожгу твою дверь.

– Сдашь. – Конард был уверен.

В эти минуты Отис находился не здесь. Он всматривался в голубую мелкую плитку и думал о стене. Забавный факт, но их с Конардом постоянно что-то разделяет. Стена в общежитии, дýше, колонна. Отис почувствовал сладкий запах яблок. Его гель для душа и шампунь пахли примерно так же. Значит, Конард все же соврал, что ему не нравятся яблоки. Отис положил руку на стену, разделяющую их. Та была намного толще, чем в комнате, но в разы тоньше, чем в жизни. Отис усмехнулся. Он стоял со своими тяжелыми мыслями около пяти минут, пока настойчивый голос Конарда из соседней кабинки не вывел его из ступора. Возможно, пора заканчивать, но как ускользнуть из душевой?

– Отис. Ты снова проглотил язык?

– Что, прости?

– Почему ты так запаниковал в столовой?

Точно, пора отступать.

– Это было неожиданно. Я не могу дать отпор вот так сразу. Тем более незнакомому человеку. – Отис нагло врал. Но решил идти до конца. Во-первых, он не сказал Конарду о своей ориентации, а значит, правду тот знать не может, во-вторых, он не собирается открываться незнакомцу. Но таким человеком был его сосед, не стеснялся задавать личные вопросы. Для него все это было шуткой, так думал Отис. – Мы первокурсники, и не хочется лезть в неприятности.

– Джеймсу было по барабану. – Конард горько улыбнулся. Вот они и начали играть, кто первый попадется на лжи. Он ненавидел ситуации, когда все знают правду, но продолжают врать. – Моника всегда отличалась скверным характером. Мстительным. Думаю, это в самом деле связано с ее комплексами по поводу внешности.

– Так зачем ты с ней спал?

– Она хорошо красится, – пошутил Конард. – Это был второй год университета. Я тогда только входил во вкус студенческой жизни. – Снова ложь.

– Конард?

– Да? – В первый раз из уст Отиса его имя прозвучало без издевки, без злости и сопутствующих ругательств. Конарду это понравилось. Ему хотелось снова и снова слышать, как Отис произносит его имя.

Отис же радовался, что смог уйти от неприятной темы, и, пока они не нашли другие, нужно было бежать.

– Если я сейчас выйду из душа и пойду одеваться, ты пообещаешь не смотреть?

– Пока ты не наденешь боксеры с собачками?

Отис закатил глаза.

– Да.

– Только если ты пообещаешь подождать меня.

Отис знал, что просто с этим человеком не будет. Никогда.

– Хорошо.

Схватив ванные принадлежности, Отис выбежал из кабинки, прикрываясь, как только мог, и не смотря в сторону Конарда. А тот и не думал нарушать обещание. Но Отис торопился, словно за ним гнался зверь. Одевшись и отдышавшись, Отис посмотрел на выход. Можно было уйти, и никто бы не стал обвинять его в нечестности. Он даже сделал шаг, но так и не смог заставить себя сделать второй.