Нэнси Уоррен - Поворот налево

– Мне надо отослать письма по электронной почте, – сказал Джо после того, как несколько раз безуспешно попытался проверить входящие сообщения на мобильном телефоне у себя в комнате. – Ты не против, если я воспользуюсь твоим кабинетом?

– Нет, конечно, не против, – сказала Эмили. – Чувствуй себя как дома.

Джо сделал вид, что на кухню к Эмили его привели дела, но его просто-напросто соблазнил аромат ее стряпни.

Он покачал головой:

– Я думал, что Нью-Йорк полон странными людьми, но сегодня утром я проехал мимо Наполеона.

Эмили продолжила перекладывать печенье с противня в корзинку. Словно почувствовав, что он исходит слюной, она протянула ему корзинку:

– Угощайся.

– Спасибо. – Джо впился зубами в хрустящую корочку, под которой оказалось мягкое и еще горячее пропекшееся тесто. И как он мог раньше есть печенье из упаковки?

– Это Гельмут Шоль.

– А мне показалось, что здесь есть имбирь, – сказал Джо, прожевывая печенье.

– Наполеон. Его настоящее имя Гельмут Шоль. Джо проглотил печенье и взял еще два.

– Немец, а притворяется Наполеоном? Если у него мания величия и ему надо кем-то вырядиться, то почему он не выбрал Гитлера?

– Ну… – Эмили задумалась и повернулась к нему лицом, сжимая в руке металлическое приспособление, которое она использовала для снятия выпечки с противня. – Гельмут любит лошадей. А я что-то не припомню, чтобы видела Гитлера на лошади.

– Да и Наполеон не кричит «яволь».

Джо решил, что воздух в Бивертоне делает даже нормальных людей сумасшедшими. Например, его. Он не был в числе выпущенных на свободу пациентов доктора Бивера после того, как обанкротился санаторий, так что на это не спишешь его помешательства за последние тридцать часов, проведенных здесь. Где-то между похабными мыслями о своей хозяйке, украденным разжиревшей кошкой сном и встречами с «эксцентричными» местными жителями он перестал чувствовать себя уравновешенным человеком. Нужно срочно уезжать!

Пока Джо раздумывал – убьет его Эмили за то, что он возьмет еще одно печенье или нет, вошла тетушка Лидия, – нет, даже не вошла, а ввалилась, пошатываясь. Расставляя ноги на предельную ширину, она морщилась при каждом шаге. Не слишком разбираясь в старушках, Джо держал язык за зубами, но Эмили тут же побросала все и кинулась к ней.

– Тетушка Лидия, что случилось?

– Не суетись, девочка. Я просто надела кожаные ремни. Слышала, что это эротично. Ха! И что эротичного в том, что тебе всю задницу натерло?

– А где ты взяла эти ремни? – спросила Эмили.

Не обращая внимания на Эмили, старушка повернулась к Джо и спросила его, как будто это он был во всем виноват:

– По-вашему, это эротично?

Джо решил, что первый ответ, пришедший ему в голову: «Зависит от того, кто их носит», – прозвучит не совсем тактично, поэтому он остановился на безобидном пожимании плечами. Если на Эмили не будет ничего, кроме ремней и фартука, то это будет эротично. О да! Чертовски эротично.

– Так где же ты их взяла? – повторила тетушка Олив вопрос Эмили, входя в комнату.

Лидия, посмотрев на него так, словно он расстроил ее своим ответом, прошлась по кругу, изображая корову на льду.

– Не вы одни такие умные, знаете ли. Заказала по почте. Хотела надеть это как костюм для пьесы. Но теперь, наверное, не стану.

Олив и Эмили переглянулись.

– А что еще тебе прислали?

Она коварно улыбнулась. Старушка Лидия выглядела такой довольной собой, что Джо был уверен: ее ответ никому, кроме нее самой, не понравится.

– Две помады. И только-то. Эмили протянула руку:

– Покажи мне.

Старушка достала из кармана своих вельветовых штанов цвета лайма помаду и подала ее Эмили. Девушка открыла тубу и повернула ее у основания. Туба завибрировала, и Эмили от неожиданности подпрыгнула, а Лидия засмеялась так, что по щекам ее потекли слезы.

– Значит, кожаные ремни и помада-вибратор. Что еще?

Джо ни разу раньше не видел вибратор, замаскированный под помаду, поэтому вытянул шею, чтобы получше рассмотреть.

– Ничего. Я хотела еще заказать вибратор в виде кролика, но после этих ремней сомневаюсь.

– Постыдилась бы, в твоем-то возрасте. Ты что, хочешь, чтобы люди узнали о том, что ты покупаешь такие вещи?

– Никто не узнает, милая, я воспользовалась твоим именем.

В повисшей тишине Джо услышал, как тикают старые часы, затем, к его удивлению, Эмили рассмеялась и продолжила перекладывать печенье. Остальные тоже словно забыли о случившемся и принялись нетерпеливо принюхиваться. Джо только сейчас заметил, что Эмили ведет себя как бабуля, стряпая печенье и одеваясь в фартуки, а пожилые дамы, напротив, словно легкомысленные девочки, покупают себе кожаные ремешки и болтают всякую ерунду. Они как будто поменялись ролями.

– А мне нравится доставка почтой, – сказала Лидия, откусив крохотный кусочек печенья. – Там и продавать тоже можно.

Олив громко фыркнула:

– Милая, то, что ты хочешь продать, уже много лет никто не покупает.

– А вот здесь ты ошибаешься. Я уже отправила анкету в журнал.

Металлическая лопатка выпала из рук Эмили.

– Что ты сделала?

– Я продаю ночь любви.

– Но…

– Мои таланты пропадали в этом городишке. Все эти годы совершенствования и частных уроков с доктором Эмметом остались невостребованными. Мужчины, что приходили сюда за терапией, все равно предпочитали целомудренных девственниц. Так что я расширяю дело. Выставляю себя на франчайзинг. [7]

Эмили издала неопределенный звук, как кошка, которой наступили на хвост.

Джо заинтересовала фраза о целомудренных девственницах. Забавно! Похоже, Эмили не часто ходила на свидания. Она была такой удивительно сексуальной, что ему с трудом в это верилось. С другой стороны, с кем ей здесь встречаться? С Наполеоном?

– И как, есть заказы? – Голос Олив звучал заинтересованно, хоть она этого и старалась не показывать.

– Ну конечно! Уверена, что уйду за хорошие деньги. Я разбогатею. Я назвала себя «Общественной виагрой».

– «Слабоумная нимфоманка» тебе бы больше подошло, – пробурчала Олив.

– Давай-давай, смейся, слива сушеная. Если сама не справлюсь с клиентами, так и быть, проведу аукцион на тебя.

– Ох ты, Боже мой! И как же ты меня назовешь? «Общественный сироп из рвотного корня»?

– Признайся, ты все еще завидуешь мне. Только потому, что я моложе и все лучшие клиенты всегда доставались мне. – Лидия ткнула указательным пальцем в Олив. Пожилые дамы выглядели как два бойца легчайшего веса, которые не прочь провести на ринге пару раундов.

– Это потому, что в твоем ограниченном словарном запасе отсутствует слово «нет».

Высыпав оставшееся печенье в корзинку, Эмили украдкой подобралась поближе к Джо. Две спорщицы ее даже не заметили.