Евгения Захарова - Пепел в отражении

– А что мешало раньше?

Марк помрачнел и отвернулся, снова уставившись на свои руки.

– Улик не было. Их и сейчас не особо много. Зато есть ты. Если, конечно, твоя история – правда.

– Так я подозреваемая? – спросила Дарина, пытливо вглядываясь в его лицо. Если Марк и удивился, то не повел и бровью. – Я не такая дура, какой могу показаться, поэтому ответь на вопрос. Пожалуйста.

– Пока ты свидетель, – прищурился Марк. – Но этот статус легко может измениться.

– То есть я кто? Неудавшаяся смертница? – грустно усмехнулась девушка. – Ты мне не веришь?

– Не важно, верю я или не верю, – он вскочил на ноги, скрестил руки на груди и глянул в окно. – У нас нет никаких доказательств твоей теории кроме твоих же слов.

– А камеры? Там ведь должны были стоять камеры! Посмотрите записи…

– Записей нет, – отрезал Марк. – Взрывом разнесло будку охраны, все компьютеры всмятку, архивы тоже. А на уличных камерах с соседних зданий он не засветился, просмотрели уже.

Дарине хотелось выть от отчаяния. Должно что-то быть, просто обязано!.. Ей необходимо убедить его, что она тут ни при чем, что он не зря рисковал собой, когда спасал ее из-под обломков, что она полностью искренна с ним. Нужно, чтобы он это знал, а зачем – не так уж важно…

– А что машина? – вспомнила она. Марк нахмурился. – Ты перед самым взрывом просил пробить номер машины, той лады, я слышала.

– Ничего. Угнана с месяц назад, номера Ульяновской области, – он немного помолчал, стараясь не встречаться с ней взглядом. – Я хочу тебе верить, но у меня такая работа – все подвергать сомнению.

Она тихо хмыкнула.

– Так охранник для этого? Для кого именно: для свидетеля или для подозреваемой?

– Для обоих, Дарина. Если ты свидетель, то лишним не будет, а если виновная… будет труднее сбежать.

На душе скребли кошки, и его ответ настроения не поднял.

Повисшее в воздухе напряжение противно давило. Дарина молчала, не зная, что еще придумать. Любое ее слово будет встречено недоверием, значит, остается просто ждать. Чего? Что фсбшники смогут накопать? У них не было улик раньше, нет и сейчас, а ее показания – всего лишь слова.

Отвернувшись от окна, Марк взглянул на часы. Скоро должен состояться брифинг по поводу последнего теракта, он обязан ехать. Журналисты так просто от них не отстанут, а Трофимов не слезет с него, пока он не найдет хоть что-то на этого отморозка.

– Мне пора. – Дарина не отреагировала, думая о чем-то своем, и он, бросив на нее еще один косой взгляд, направился к двери. – Я еще зайду, как будет время, а ты больше не смей беспокоить охранника. Он здесь не для того, чтобы резаться с тобой в «дурака».

Тишина в ответ. Вздохнув, он уже почти дошел до выхода из палаты, протягивая руку к дверной ручке, когда позади него раздался тихий потерянный голос.

– Когда ты поймешь, что ошибался, извиняться придется долго.

Он оглянулся. Она сидела в своей кофте, с загипсованной до локтя рукой на коленях, здоровой рукой держалась за бок, смотрела в пустоту и выглядела такой хрупкой, что он ощутил острый укол совести и жгучую потребность хоть как-то ее утешить. И не мог.

Впервые за восемнадцать лет службы он пожалел о своей работе.

До Лубянки он добрался быстро. Время перед брифингом еще оставалось, и Марк рассчитывал заглянуть к программистам, выяснить, что удалось найти, но его планам сбыться было не суждено.

Он это понял, как только увидел пару дежурных у главного входа в штаб-квартиру и кучку телевизионщиков, настраивавших камеры. Кто-то вел прямую трансляцию, несколько человек судорожно придумывали вопросы, надеясь задать их кому-нибудь из руководства, а Марку оставалось только скрипеть зубами и ускорять шаг, чтобы быстрее оказаться вне кольца прессы. Сквозь ряды журналистов, столпившихся возле кордона, он пробирался почти с боем, сочувствующе поздоровался с дежурными и вошел в здание.

Кабинет их оперативной группы располагался на третьем этаже. Миновав залы совещаний, он толкнул дверь в коридор, поздоровался с секретарем и шагнул в помещение.

За несколькими столами сидели четыре человека. Никита почти полностью скрылся за компьютером, только рыжая макушка торчала из-за монитора. Борис листал бумаги, в которых Марк распознал личные дела пострадавших во время взрыва. Илья и Денис склонились над фотографиями с камер наблюдения. Отряд айтишников работал за стенкой.

При виде него все, как по команде, выпрямились. Хоть он и не был их непосредственным начальником, но его авторитет и опыт признавались единогласно. Марк махнул рукой.

– Рассказывайте, что я пропустил?

– Да нечего пока… – вздохнул Борис. – У наших потерпевших ничего криминальнее штрафов ГИБДД нет. Ребята полностью успели проверить только несколько человек, окружение, прошлое, счета, там все чисто, я с остальными сижу.

Он кивнул на шесть отложенных папок. Марк сунул руки в карманы и перевел взгляд на Дениса с Илюхой.

– Что у вас?

– Криминалисты закончили со всеми осколками бомбы, полное совпадение с прошлыми взрывами. Самодел, ударная волна направленного действия, но, то ли ее немного неправильно собрали, то ли не так настроили… Короче, она сработала не так, как должна была, всего половина мощности. В основе пластит, никакой дополнительной начинки нет. Сработала по таймеру, но трудно сказать, на какое время он был установлен.

– Камеры?

– Машина заехала на стоянку за полчаса до взрыва, – отрапортовал Илья. – Камера соседнего офиса засекла, но лица водителя там не видно. Сразу после взрыва к выезду с парковки набежала толпа, потом приехали МЧС, так что кого-то подозрительного там разглядеть не получается.

– Хреново, – резюмировал Марк. – Никит?

– По известным подрывникам ничего подозрительного, ни ДНК, ни тем более отпечатков, все чисто, как и раньше. – Никита говорил, не отрываясь от монитора. – Я запустил поиск по массовым закупкам отдельных элементов нашей бомбы, но похоже наш товарищ готовился заранее и покупал все необходимое небольшими порциями, чтобы не вызывать подозрений. У айтишников тоже ничего. Нашли владельца угнанной машины, это милый старикашка из Ульяновска, даже не знал, что его гараж вскрыли.

– Ясно. – Марк замолчал, раздумывая. – Что по Дубцовой?

Никита быстро на него зыркнул.

– Тебе подробное досье или как? Тебя еще Трофимов ждет, да и журналюги требуют хлеба и зрелищ…

– Тогда короче, Никит!

– Дубцова Дарина Алексеевна, галеристка, владеет собственным выставочным залом. Среди искусствоведов на хорошем счету, вертится в высших кругах, из покупателей есть именитые товарищи. Частенько бывает на аукционах, устраивает выставки и благотворительные вечера.

Протараторив все на одном дыхании, Никита шумно втянул носом воздух. Денис за его спиной усмехнулся.