Ирина Шайлина - Мама для дочки бандита

– Да, – бросил я в трубку.

– В общем, тут такое дело, – не решительно начал Роман. – Тут ваша жена.

– Где?

– В саду,за беседкой, с колбасой.

Я выругался. Нехотя встал, натянул штаны, свитер, спустился вниз. На улице промозгло и холодно, сыпется с неба редкий и колкий снег. Беседка была недалеко от дома, метров пятьдесят, но тем не менее, учитывая, что по ночам в саду на самовыгуле здоровенный алабай – расстояние приличное. Девчонка явно быстро бегает и очень хочет жить.

Она сидела на земле. Не ревела, нет. Смотрела на собаку, а собака смотрела на неё. Он был на низком старте, готовый броситься в любой момент. Я видел его на тренировках, он бросался на человека, проникнувшего на территорию и хватал зубами за горло. В такой стойке ждал команды хозяина, подавляя любую возможную агрессию. Наверное, Анна-Лика натерпелась страху.

Вокруг неё на мерзлой земле валялись сосиски, колбаса и даже кусок говяжьей вырезки.

– Тренированный пёс еду из чужих рук не возьмёт, – покачал головой я. – О чем ты думала?

– Стоило попробовать, – мрачно буркнула она в ответ. – Мне можно встать? У меня попа замерла.

– Скажи спасибо, что Бакс твою попу не отгрыз, – сказал я, подавая ей руку.

Бакс тихо зарычал, показывая, что он все ещё на страже, пусть и не бросится без команды. Я ощутил гордость за пса – он впервые отработал все в реальных условиях, а не на учебной тренировке.

– Бросился сверху? – спросил я у Ромы.

– Всё, как положено, – тоже с гордостью откликнулся он. – Любо дорого посмотреть, я думал он её сожрёт.

– Завтра посмотрю записи с камер.

Девчонка выдернула мою руку, буркнула – психи, и пошла к дому. Я следом. Там разошлись не по комнатам, я повёл ее в кабинет. Кивнул девушке на гостевое кресло, сам сел за стол. Кофе хотелось ужасно, но тогда точно не усну, а спать было нужно.

– На что ты рассчитывала? – устало спросил я.

– Вы не имеете права меня тут удерживать, – тихо ответила она.

– Не имею, но удерживаю, – развёл руками я. – На будущее имей ввиду, дом обнесен забором. Мне дорога моя безопасность, поэтому ночью забор под током. И если ты умрёшь, пытаясь перелезть через забор, мне придётся либо втихую закопать тебя в лесу, либо похоронить под именем моей жены. Всё поняла?

– Поняла… – а потом вскинула глаза. Надо же, когда её чуть не съел огромный пёс, она не ревела, а сейчас слезы. – А вы не понимаете. У меня сестра в больнице! У неё скоро операция! Ей деньги нужны и моя помощь, а она не знаю, что теперь думает, я же пропала! Я буду пытаться убежать, даже если вы меня закроете в подвале!

Я устало потёр переносицу. Зачем мне все это нужно? Почему бы не жить спокойно? Почему бы, черт побери, не жить спокойно Лике, которая устроила мне и моей дочери кучу проблем?

– Если я разберусь с твоей сестрой ты будешь паинькой?

– Как?

– Тебя я к ней не пущу, не мечтай. Позвонишь врачу, узнаешь, что нужно купить, все куплю, оплачу все дополнительные услуги, сиделку сестре, если она нужна, и отдельную палату. Потом ты позвонишь и скажешь, что ты в командировке. Нормально?

Она минуту молчала, глядя неверяще, оценивая мои слова.

– Правда? Вы обещаете?

– Да.

– Тогда я…согласна.

Уснул я почти сразу. После холодной прогулки одеяло обволакивало теплом и дарило покой. А проснулся до рассвета, когда дом ещё спал, только через полчаса начала греметь посудой на кухне кухарка, а когда я вышел из душа, на столе в кабинете меня уже ждал ароматный горячий кофе.

Я распечатывал фотографии. Сам, потому что никого не хотел вмешивать. Кроме приближенных ко мне людей – пять человек, о подмене никто не знал и не должен был знать. К восьми утра прибежала Данка.

– Сегодня я принцесса, – сказала она. – Смотри, какая у меня корона.

Я похвалил корону и отправил ребёнка завтракать. Сложил фотографии в стопку. Подумал о том, что если бы все получилось иначе, то у моего ребёнка была бы любящая мать. А у меня – жена. За Данку было обиднее больше всего. Она моё сокровище, важнее всего, что есть в этом мире. У неё была няня, я, три раза в неделю приходил дипломированный педагог, который учил её правильно разговаривать и играл в развивающие игры, но всего этого было мало. Ребёнку нужна мать, а Данке с ней катастрофически не повезло.

– Здравствуй, дорогая жена, – сказал я входя в спальню Лики.

В ответ раздался визг – она переодевалась. Бросилась молнией к кровати, завернулась в плед, уставилась на меня круглыми от страха глазами.

– Вы должны стучать входя.

– С чего бы? Мы женаты пять лет, тебе не удивить меня своими прелестями.

Мелко перебирая ногами в своём одеяле, как японка в кимоно, девушка пробралась в ванную, и там переоделась. Вышла – сама целомудренность один румянец на щеках чего стоит.

– Что вам нужно?

– Ещё раз обратишься на вы, отправлю на ещё одну прогулку с Баксом. – бросил на кровать стопку. – Вот фотки, изучай. На оборотной стороне короткие данные. Это твои подруги, ты их всех ненавидишь.

– А они меня, – подхватила девушка.

– Соображаешь. Я надеюсь, вы не соприкоснетесь, но сиди учи.

На первом этаже надрывался домофон. К нему уже бежала горничная, махнул ей рукой, останавливая, нажал на кнопку, принимая звонок и картинку на экран. Черт, стоило только вспомнить. За воротами стояли три девушки, за их спинами краснел чей-то новенький автомобиль класса люкс.

– Пошли вон, – поздоровался я.

– Лика должна была приехать вчера, – обвинили сходу меня. – И не приехала. Что ты с ней сделал? Так люди говорят правду и ты её убил?

Я закатил глаза. Ненавижу Лику.

– У неё холера, – спокойно ответил я, и для вескости добавил. – И скарлатина.

– Юсупов, если ты не откроешь, мы никуда отсюда не уйдём. Будем стоять здесь весь день.

Этих просто охраной не прогнать – слишком богатые у них папочки. Можно было бы бросить за воротами, но… Слухи будут усугубляться. Всё станет только хуже. Им надо увидеться. Но блин, эта трепетная дева совсем ещё не готова!

– Сейчас я спрошу у неё, хочет ли она вас видеть, – решился я.

Направляясь наверх, размышлял, интересно, она вообще фотки посмотрела?

Глава 5

Болела голова. Я села на кровать и задумчиво посмотрела на фотки. Покрутила так и сяк, перевернула, читая ничего мне не говорящие имена.

– Они же все одинаковые, Наташ, – со вздохом сказала я известную фразу. И прочитала вслух, – Ксения, врет, что ей двадцать четыре, на самом деле уже тридцать, и ты это знаешь. Спит с Араиком, хозяином двух торговых центров.

Они и правда были одинаковые, хотя красивые, этого не отобрать. Безупречно гладкие лица, пухлые губы, блестящие волосы, точные фигурки. Губы были такими пухлыми, что я с опаской посмотрела на свои. Вчера они надулись и пугали, сейчас отёк спал, и они почти не отличались от моих привычных, слава богу.