Татьяна Михаль - Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки

Я сделала глоток воды, смачивая пересохшее от волнения горло, и нервно затеребила шёлковую салфетку.

– А дальше Ладомирский сделает следующее. Когда он добьётся совместной опеки, на этом не остановится.

– Я в принципе ему и говорила об этом, что максимум готова пойти на совместную опеку. Он ведь не сможет отобрать у меня ребёнка, правда?

– Дело в том, что он его отберёт, Тамара. У вас могут внезапно найти наркотики. Или вас уличат в хакерских махинациях с деньгами. Есть множество вариантов, как можно подставить человека и сломать ему жизнь. Но это уже будет зависеть от фантазии и кровожадности Ладомирского. И вот тогда вы навсегда потеряете своего ребёнка.

Стало трудно дышать…

Страх…

Липкий, удушливо-сладкий, с вязким привкусом гнили… Я никогда не испытывала такого всепоглощающего страха – потерять всё, потерять ребёнка…

Нельзя бояться. Никак нельзя. Страх сделает меня слабой… Чем меньше я стану бояться, тем менее уязвима буду. Но как избавиться от страха, что ядом начал отравлять мою кровь?

Нужно посмотреть ему в лицо и сказать: «Я не боюсь… Это я, Тамара, и есть твой страх перед неизбежной испорченностью и наказанием за твои деяния, что ещё не совершены. Я стану твоей карой и болью. Я стану кнутом, который накажет тебя, и рукой, которая будет держать этот кнут. Я не боюсь тебя…»

– Я не сдамся, – произнесла твёрдым голосом. – Я пойду на телевидение и всё расскажу. Правду не спрятать, Борис Габрисович.

– Поверьте моему опыту, Тамара. Прав будет тот, у кого связи и большие деньги. И никакая общественность вам не поможет. Поймите, Ладомирский зацепился за этого ребёнка не только из принципа вам досадить и доказать, что он сильнее. Это его ребёнок тоже. Насколько известно, у Ладомирского нет детей на стороне, он за этим щепетильно следит. Представьте, он богатый человек, будет жить и знать, что где-то растёт его продолжение, его кровь.

Я смотрела на этого мужчину и начала чувствовать к нему презрение. И это правозащитник?

– Что вы предлагаете, Борис Габрисович? Сдаться и отдать своего ребёнка Ладомирскому? Это вы мне советуете? Вы, кто призван защищать и отстаивать правду? – мои слова прозвучали как кислота, разъедающе и беспощадно.

Он покачал головой.

– У меня другой для вас совет, Тамара, – произнёс адвокат.

– Буду рада услышать его, – ответила с долей ехидства.

– Вам лучше договориться с Ладомирским. Вы – женщина, Тамара, и очень красивая женщина, а ещё умная. Вы выбиваетесь из привычных для Ладомирского понятий о женской сути и можете сыграть на этом.

Я хмыкнула на его слова. Нечто похожее я слышала от подруги сегодня днём.

– Моя подруга предложила согласиться на предложение Ладомирского жить в его доме во время беременности и попробовать… охмурить его… – ну вот, я это произнесла. Тяжело вздохнула.

– Вы знаете, Тамара, а ваша подруга права. Вы можете не то чтобы сблизиться с ним, но познакомиться и узнать лучше. Открыть себя, показать, какая вы есть… Не гарантирую, но, возможно, Ладомирский проникнется к вам – и в будущем вы сможете договориться о совместной опеке. Вам не придётся воевать и бояться будущего. Только не соглашайтесь что-либо подписывать. Даже на пустых листах, вам понятно?

Задумчиво кивнула.

– Понятно. Я… я пока не знаю… Мне нужно подумать… – улыбнулась рассеянно адвокату. – В любом случае благодарю вас за консультацию.

Малкович рассмеялся.

– Ох, моя дорогая, благодарность не заменит масло и икру, – он протянул мне свой телефон, в котором написал сумму за консультацию.

Я едва не поперхнулась от такой наглости. Цифра была впечатляющей.

– Что ж… давайте номер вашей карты, я перечислю вам указанную сумму.

Малкович

Распрощался с Тамарой Юрьевной и сел в свой автомобиль. Первым делом набрал номер телефона человека, которого я уважал, но и боялся до дрожи в коленках.

– Говори, – раздался голос Ладомирского.

– Добрый вечер, Руслан Германович, я встретился с Тамарой Юрьевной и переговорил, – произнёс ровным и уверенным тоном.

– Каков результат вашей встречи? – сухо поинтересовался он.

– Тамара Юрьевна явно сбита с толку и ищет выход, Руслан Германович. Я предложил ей согласиться на ваше предложение переехать в ваш дом и присмотреться к вам как к отцу ребёнка, которого она носит, – рассказал поверхностно, не вдаваясь в подробности разговора.

Весьма неплохую выгоду можно получить с обеих сторон, так почему бы не поиграть одновременно на стороне Ладомирского и на стороне Ждановой?

– Что она ответила?

– Сказала, что подумает. Больше ничего.

– Говорила об отъезде из города или страны?

– Нет, Руслан Германович, об этом не было ни слова.

– Ясно. Есть что-то ещё, о чём я должен знать?

– Никак нет. Разговор вышел у нас коротким…

– Она согласилась взять тебя в роли адвоката?

– Нет, Руслан Германович, это мы пока не обсуждали, хоть я и дружу с её бывшим мужчиной, но думаю, она в данный момент просто не определилась, как будет действовать дальше. Вполне возможно, попросит стать её адвокатом.

– Если предложит, соглашайся. Будешь разворачивать дело так, как я скажу, – в его голосе прозвучали стальные ноты. Мне не предлагали, а приказывали.

Меня передёрнуло от возникшего страха и недавних воспоминаний, как разговаривали со мной его люди. Дрожащей рукой вытер со лба выступивший пот и ответил:

– Конечно, Руслан Германович. Ваши люди мне всё доходчиво объяснили.

Ладомирский отключился.

Я отбросил телефон на соседнее сиденье и положил голову на руль.

Бедная Тамара Юрьевна, не повезло ей попасть в лапы такого, как Ладомирский. Надеюсь, что она последует моему совету и примет предложение пожить у него на время беременности. А там, глядишь, и правда у них что-то сложится. Тогда я смог бы стать их семейным адвокатом.

Да, с такими людьми нужно дружить. Только дружить и никак иначе.

– Привет, Сань. Прости, что звоню поздно. Сможешь уделить мне несколько минут своего времени? – мне в голову пришла идея, которую я собиралась воплотить в жизнь.

Сдаваться не намерена, но и борьба, ни к чему хорошему не приведёт – это факт. Мне и правда нужно договариваться с Ладомирским. Но договариваться будем на моей территории, на моих условиях и только о совместной опеке.

– Тома? Томочка! Неужели это ты? – обрадовался мой друг и коллега по работе, Александр Александрович Саньков, или просто Саня, а ещё ведущий руководитель огромного игрового проекта. – У меня для тебя всегда найдётся не только несколько минут, но и часы, дни, а если хочешь, и вся жизнь.

Рассмеялась его шутке. Саня когда-то был в меня влюблён, а я, к сожалению, нет, хотя парень он очень хороший. Сейчас его влюблённость прошла, а шутка-подколка осталась.