Ксения Громова - Под его защитой

А Минин все продолжал рассматривать мою персону.

– На меня посмотри, – раздался голос мужчины, и я вздрогнула. Повернула голову и встретилась с его глубоким взглядом. Он опять изучал меня. Анализировал. Что ему нужно? Пусть отпустит. Хочу домой.

– Слушай внимательно. Сейчас мы выйдем из машины, и ты спокойно пойдешь со мной. Не будешь кричать, сопротивляться или пытаться убежать.

Боже, что ему от меня надо? Куда он собрался вести меня? А самое главное – зачем? На глаза навернулись слезы, и меня опять начало трясти. Неужели… Неужели история снова повториться? Неужели я заслужила такое наказание?

Минин, заметив мои слезы и подрагивающие плечи, нахмурился и наклонился ко мне. Отстегнул мой ремень безопасности, а потом сжал мои предплечья. Его ладони были большими, пальцы сильные, они держали крепко, не вырвешься, но не причиняли даже дискомфорт.

– Я не сделаю тебе больно. Не нужно бояться меня.

Заворожено смотрела ему в глаза, словно я – добыча, а он – хищник.

– Тогда что тебе от меня нужно? – голос дрожал, и по лицу все-таки скатилась пара слезинок.

– Просто поговорить. А потом я тебя отпущу. Обещаю.

Верила ему? Не совсем. Но выбора-то у меня не было. Послушно вышла из автомобиля и подождала Минина. Он подошел и, положив ладонь мне на спину, подтолкнул вперед. Я сделала несколько быстрых шагов, чтобы избежать его прикосновения. Мужчина никак не прокомментировал мои действия. Уже хорошо. Он шел чуть впереди, но то и дело оглядывался на меня. И еще его взгляд сканировал местность. Сильная спина и широкие плечи были напряжены. Минин хмурился, тем самым заставляя меня еще больше его опасаться. Мы подошли к подъезду многоэтажки, и мужчина пропустил меня вперед. На лифте поднялись на шестой этаж. В квартиру он опять пропустил меня вперед.

– Не бойся, – еще раз тихо повторил он, закрывая за нами дверь. Квартира с первых секунд мне понравилась. Хороший ремонт, дорогая и качественная мебель. Приятно пахло цитрусами, и, что удивительно, было чисто.

– Чья эта квартира? – спросила я, разуваясь и следуя за мужчиной.

– Моя.

Ого. Редко встретишь, когда у мужчины такая идеальная чистота в доме… Хотя, что я о нем знаю? Ничего. Возможно, у него есть жена или девушка… Просто сложно представить Минина в фартуке и с половой тряпкой в руках.

На кухне Минин кивнул на стол, и я послушно опустилась на стул.

– Вода? Сок? Или ты голодная?

Он собрался меня кормить? Я не ела еще сегодня, и, как назло, желудок громко заурчал.

– Понял, – кивнул мужчина и открыл холодильник, – будешь борщ?

Я просто не верила, что это происходит наяву. Вероятный бандит собрался кормить меня борщом. Даже если бы я не любила этот суп, то не посмела бы ему отказать.

Через пятнадцать минут передо мной стояла огромная тарелка горячего супа, хлеб и кружка чая. Сам Минин тоже сел есть. Мы молча помыли руки и присели обратно за стол. Господи, что я творила? А если меня сейчас отравят? Замерла и отложила ложку. Мужчина хмыкнул и съел ложку супа.

– Не бойся. Сказал же, что со мной тебе ничего не угрожает.

Слишком громкие слова. Один раз мне уже говорили так, а потом изнасиловали.

Несколько минут я гипнотизировала тарелку супа, опасалась съесть даже ложку, хотя была ужасно голода. Но Минин же ел суп. Значит, правда, не отравлено. Но все же я не следила за его руками. Поэтому кто знает, кто знает…

– Ты будешь есть? – спросил мужчина, не отрываясь от своего обеда, – Если нет, то заберу сейчас.

Голод победил упрямство и страх. Суп оказался невероятно вкусным, что я не заметила, как съела его. Потом мужчина напоил меня чаем, угостил тортом. И с каждым кусочком мое настроение улучшалось. Давно я так не ела плотно. Раньше просто не хотелось. Могла поесть один раз в день, или вообще проигнорировать прием пищи. Это началось после изнасилования. Психолог говорил, что сознательное голодание – последствие стресса.

Постепенно стала расслабляться, но старалась не терять бдительность. Наблюдала за мужчиной, который сидел напротив меня, и все никак не могла понять, как относиться к нему. Он, по сути, похитил меня, увез насильно. Но ведь он спас меня… Хотя я не знаю, что ждало там, куда везли меня изначально. И что вообще ожидать от этого мужчины, чьего имени даже не знала. Он накормил меня. Успокоил. Но я прекрасно понимала, что он сделал это не по доброте душевной. Ему что-то было нужно от меня. Но что? Минин не спешил говорить, а я не решалась первой начать разговор.

В один момент наши взгляды встретились, но я тут же посмотрела на окно, чтобы не выдать, как смутили меня его карие глаза. Чувствовала, как они сканировали мое лицо, сканировали эмоции, которые, я была уверена, легко читались. Закрыла глаза, и перед взором тут же всплыло его мужественное лицо. Его нельзя было назвать красивым в общем смысле этого слова. Грубые черты сразу же показывали, что мужчина не «одуванчик». Не мальчик, с ним не поиграешь. Судя по морщинке на переносице, Минин часто хмурился и мало улыбался. Его черные волосы были коротко подстрижены, а на скулах – густая щетина. Минин точно выглядел мужественным, сильным и опасным. Но в памяти хорошо отпечатались его темные глаза. Я так и не смогла разгадать, о чем он думал.

– Поговорим? – спросил, наконец-то, он. Мужчина сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. И все так же продолжал прожигать своим взглядом дырку в моей голове.

– Поговорим.

А что я еще могла ответить? Он заварил всю эту кашу. Пусть теперь и расхлёбывает. Он похитил меня. Нет, точнее сказать, спас от похищения. Успокоил, покормил. Явно непросто так. Пусть сам и начинает рассказывать. А я потом подключусь к разговору. Наверное.

– Ты знаешь, куда тебя везли? – не в бровь, а в глаз.

Это только первый вопрос, а я уже растерялась.

Что же будет дальше?

– Нет.

Минин кивнул, словно ожидал подобный ответ.

– Тебя говорит о чем-нибудь имя… Черногорского Антона Эдуардовича?

Что? Откуда он? Нет. Нет. Я ненавидела это имя. Ненавидела этого человека. Стоило кому-то упомянуть его, то тело и разум тут же давали сбой. Да, это имя о многом мне говорило. О многом.

Зажмурилась, потому что перед глазами заплясали темные пятно, а в мыслях опять вспыхивали сцены той ночи. Горло сдавило, стало тяжело дышать. А в груди начало давать. Нет, только не это. Паника накрывала меня, и от нее не было спасения. Такие приступы должны были уже прекратиться… Должны… Не заметила, как по щекам покатились слезы, и я сжала голову руками. Мир вокруг перестал существовать, потому что я уже погрязла в воспоминаниях той ночи. И я не знала, как вынырнуть оттуда. Не знала, как спастись и вернуться в реальный мир. Но самое страшное, что я не знала, как избавиться от этих воспоминаний. Я уже теряла надежду. Понимала, что это мой крест. Та ночь навсегда останется в моей памяти.