Аля Алая - Хозяин моих желаний

– Да.

– Доводящую до белого каления?

– Угу.

– Неопытную?

– Все поправимо, – Миша протянул мне ладонь и сплел наши пальцы, принуждая обойди стол и вернуться к нему, – ты готова?

– Нет, – я начала прокручивать в голове мысли, чтобы еще немного потянуть время, – а если мне не понравится?

– Скажи стоп. Если есть какие-то табу или сильные страхи – можешь предупредить.

– У меня клаустрофобия. Ненавижу тесные лифты в старых многоэтажках, – мой голос дрогнул, – и бешено боюсь насекомых. Тараканы, пауки, большие мухи. Черт, еще мышей и крыс тоже боюсь.

– Впечатляющий список, – Миша хмыкнул и вытащил меня в центр своей развратной комнаты, – обязательно учту.

– Хорошо, – неожиданно повлажневшими от волнения ладонями я провела по бедрам и с тревогой осмотрелась по сторонам еще раз.

– Тебе понравится, – на мои плечи опустились его ладони, они проехались по рукам и талии, спускаясь ниже до самого края платья, который подцепили ловкие пальцы и очень медленно потащили вверх, – давай уберем все лишнее.

– Как скажешь, – я лихорадочно облизала губы, глядя в его темнеющие от возрастающего возбуждения глаза.

– Мне нравится, что ты уже поняла в чем весь смысл, – он по-блядски прикусил губу и оттянул ее. Платье улетело в сторону входа и приземлилось на полированный деревянный пол. Мишины пальцы пробежались по ключицам, бесцеремонно ущипнули соски, отчего я сразу сжала зубы и постучали по плечам с возрастающим нажимом. По коже побежали колючие мурашки и дыхание участилось. В ответ на давление пальцев, мои колени сами подогнулись и опустились на пол, – такая умница, – он похвалил.

Мишины слова были одновременно волнительными и дискомфортными. С одной стороны, ну я же не маленькая девочка, чтобы называть меня умницей уж тем более хвалить за то, что я на колени перед ним стала. А с другой стороны, было в этом какое-то темное удовольствие, позволить Мише быть главным, выше, отдать ему всю власть.

Моей щеки коснулась теплая ладонь и слегка, по-хозяйски потрепала в знак одобрения, будто я ему питомец какой-то. Пальцы подхватили опущенный подбородок и подняли, заставляя смотреть Мише в глаза. В них так и читалось самодовольство.

– И что, мне называть тебя теперь хозяином? – не удержалась я.

– Надоело, – губы изломились и на лице появилась печать пресыщения, – хозяин это вообще как-то в общем. Да и мне нравится мое имя, так что Миша подойдет. И, кстати, не надо больше кричать «о господи», когда я тебя трахаю, это раздражает. Тем более, что к твоему оргазму он никакого отношения не имеет. Все ясно?

– Конечно, Миша, – я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Никто не любит конкуренцию. А тут еще такое дело.

– Для первого раза я не буду очень строг, – Миша взял со стола небольшую плетку с кожаной лопаточкой на конце и оттянул ее, показывая насколько девайс гибкий и упругий.

– Спасибо, – в моем голосе явственно прочитался сарказм и плетка, рассекая воздух с легких ветерком, обожгла нежную кожу груди. Я вскину на Мишу полный обиды и злости взгляд, обернулась к закрытой двери прикусила губу.

– Такая понятлива, – издевательски ухмыльнулся он, – ну что ж, раз все правила ясны, давай продолжим.

Плетка еще раз легко ударила по груди, уже не принося боли, но все равно создавая волнение в груди от прилива адреналина. Кожаный кончик очертил ключицу, шею и линию подбородка, скользнул между губ, позволяя почувствовать мягкость материала и легкий привкус выделанной кожи.

– Значит, не любишь быть покорной? – легкое сожаление считалось в голосе Миши, – сейчас будем это исправлять, – он шагнул обратно к столу и выдвинул полку, которую я сразу не заметила, замер ненадолго перед ней и вернулся с ошейником и цепочкой. Мои брови поползли вверх. Что, реально на меня наденет? – не обрадуйся так сразу, это ошейник для игр. Если ты проявишь себя достойно и заслужишь мое расположение, то я подарю тебе именной, с гравировкой.

Ну спасибо… всю жизнь мечтала.

Довольно широкий ошейник из черной кожи с блестящими клепками окольцевал мою шею и Миша застегнул так, чтобы он сидел свободно, но тем не менее создавал определенный дискомфорт и напоминал, что ошейник все время на мне, заставляя думать, что свобода выбора окончательно уплыла из моих рук.

Довершила этот эффект цепочка. Миша намотал блестящие позвякивающие звенья на кулак и слегка потянул к себе. Ошейник впился в кожу и я инстинктивно подалась вперед, приподнимаясь и цепляясь руками за скользкие металлические звенья. Меня всю затопило ощущением полной беспомощности смешанной с сильнейшим возбуждением. Как на той чертовой горке. От тебя больше ничего не зависит, ты пристегнут и летишь в пропасть ко всем чертям. И эта пропасть, она сейчас прямо перед тобой в голубых льдинках, которые смотрят на тебя так, будто ты принадлежишь этому человеку полностью, до самой последней клетки. Вся, без остатка.

– Нравится? – Мишин голос стал совсем низким, даже мороз по коже пробежал. Он намотал на кулак последний свободный отрезок цепочки и прижал меня к себе, заставляя щекой впечататься в ее пах. Ткань домашних брюк была мягкой и тонкой, она позволяла легко ощутить, что за ней скрыт уже возбужденный и подрагивающий член. Это заставляло чувствовать ноющее предвкушение между ног и интенсивнее сглатывать слюну, в большом количестве скопившуюся во рту, – вижу, что нравится, – послышалось легкое одобрение, – посмотри, как идеально ты смотришься.

Свободная Мишина ладонь указала на одно из зеркал напротив нас и я задохнулась от нереальной пошлости зрелища. Обнаженная на цепи у его ног. Мозг отказывался обрабатывать собственный образ, ведь всю жизнь я знала себя совсем другой. Порядочной, обычной, скучной и одна встреча с Мишей перевернула все, превратила меня вот в это. А превратила ли? Может он как лучший в мире фокусник, просто вытащил вот эту Снежу из той скучной, взял и показал, что внутри я именно такая.

Облизываю пересохшие губы и несмело перевожу взгляд со своего отражения на Мишино. Он смотрит пытливо, наблюдая за обуревающими меня чувствами и сомнениями, наслаждаясь внутренней ломкой. Не знаю в чем дело, в том ли, что температура в комнате выше нормы или в возбуждении, которое окутывает меня, но все тело горит. Кожа пылает, чувствительные соски заострились, внизу жжет. Я хочу Мишу, хочу того, что он делает, как делает.

– Ползи, – цепочка соскальзывает с его ладони и превращается в поводок. Миша спиной отступает и натягивает цепочку, заставляя двигаться следом за ним. Мои ладони опускаются на теплый деревянный пол, гладкий и приятный на ощупь. Я легко прогибаю спину и осторожно двигаюсь, пытаясь прочувствовать и привыкнуть ко всему новому, что со мной происходит.