Аля Кьют - Цена покорности

– Считай.

Она что-то забормотала, горячо выдыхая мне прямо в ширинку. Я дернул ее за косу, заставляя развернуть голову в другую сторону.

– Считай удары, Дарина. Вслух.

– О-один, – выдавила она.

– Громко.

– Один, – четко, почти без дрожи в голосе.

Я замахнулся снова. Звон ладони о задницу.

– Два.

Еще удар.

– Три, – едва подавляя всхлип.

Я стиснул зубы и ударил опять.

– Четыре, – почти рыдая.

Последний хотелось простить или шлепнуть слабее, потому что она была на грани. Но я знал, что это необходимо, поэтому не сделал поблажки ни ей, ни себе.

– Пять.

Дарина расплакалась, трясясь и корчась.

– Ты должна поблагодарить меня.

– Спасибо, – выкашляла она со слезами, хрипом и, драть меня, сарказмом.

– Иди к себе, умой лицо.

Она неуклюже сползла на пол и едва ли не бегом помчалась через гостиную в комнату.

Не знаю, сколько я просидел в кресле. Пару минут или часов? А может целую вечность. Нужно время, чтобы успокоиться. Мне или ей?

Я не первый раз наказывал покорную. Не в первый понимал, что эта сторона темы мне совсем не нравится. Что же говорить о девчонке, которая впервые сталкивается с подобным. Сейчас она ненавидит меня, конечно. И только я сам могу это исправить, постараться ей объяснить.

Встав с кресла, я пошел к ней в комнату, толкнул дверь. Дарина лежала на кровати, свернувшись калачиком, укрывшись одеялом. Я прилег к ней, обнял, уткнулся носом в ароматную шею. Она все еще чуть всхлипывала от долгих рыданий.

– Поговори со мной, детка.

Дарина

Меня никогда не били. Нет, мама могла отвесить подзатыльник в сердцах, но чаще попадало Женьке. Он хоть и умник, но хулиган еще тот. Отец вообще пальцем не тронул ни разу. Правда, он в принципе не особенно с нами общался. Постоянно пропадал на работе. Из-за мамы. Она у нас дома была тем самым членом семьи, у которого стальные яйца. Отец с ней никогда не спорил, тихо ждал, когда проорется, и уходил в себя. Конфликт рассасывался сам собой. Или не рассасывался, а попросту забывался в суете быта. Мне всегда было немного дико, что папа такой смиренный, мягкий.

Мои подружки боялись гнева отцов, а я вот опасалась только матери. Все принципиальные вопросы решались через нее. Я любила предков, конечно, но уж точно их брак не был примером для повторения. Когда стала постарше, то поняла, что хочу сильного мужчину, которому можно довериться, на которого можно положиться.

А потом они погибли. И я поняла, что лучше такие родители, чем никакие. Лучше любые родители, чем никакие. И сильной пришлось стать самой. Но внутри все равно жила девочка, которая нуждается в заботе, любви, не хочет ничего решать, только платишко и на ручки. Эти тайные желания, наверно, и были препятствием в моих отношениях с противоположным полом. Знакомые парни никак не тянули на роль покровителя. Все отношения неизменно заканчивались, почти не начинаясь.

Да и начинать особенно было некогда. Я работала, как одержимая. Поэтому сильный, достойный, уверенный в себе мужчина, так и остался в моих мечтах в виде сказочного принца. И вот куда меня все это привело.

Придурок с садистскими замашками лупит по заднице. А теперь еще и приперся в комнату. Зачем? Злорадствовать? Мало ему моего унижения?

Салманов прилег рядом, и я судорожно втянула воздух ртом. Может быть, он не закончил? Но Кирилл, кажется, не собирался больше меня бить. Наоборот, он дышал мне в шею, обнимал поверх одеяла, провоцируя прижаться крепче. Нелогичное желание повернуться к нему лицом, уткнуться в грудь и поплакать всласть я прогнала прочь.

– Поговори со мной, детка, – произнес он тихо и вкрадчиво, почти нежно.

На перемены в его настроении у меня развивается аллергия. Как он может так быстро переключаться? Недавно был демоном, а теперь сущий котик. Или я все еще что-то не понимаю в наших отношениях?

– Не замыкайся, Дарина, – снова проговорил он, потому что я не отвечала. – Говори свободно. Нам нельзя переживать это порознь.

– Что ты хочешь от меня услышать? – промямлила я сухими губами.

– Хочу знать, что ты чувствовала.

– Когда?

– Когда вместо оргазма получила по заднице.

– Боль, – тут же выпалила я.

Кирилл усмехнулся.

– Ты заплакала из-за того, что было больно?

– Да.

– Не ври мне! Я и вполсилы не шлепал.

Я сжала губы. Конечно, хотелось послать его к черту, но я боялась теперь повторения. Поэтому пришлось искать ответы в себе. Мне, правда, было не столько больно, сколько…

– Обидно, – выпалила я. – Я плакала, потому что обидно.

– Уже лучше, – похвалил Кирилл, потеревшись носом о мои волосы. – На что ты обиделась?

– Я даже не обиделась. Это было неожиданно, унизительно.

– Угу. А еще ты, конечно, жалела себя, всю такую хорошую и славную, которую лупит больной ублюдок? Угадал.

– Бинго, – огрызнулась я и тут же прикусила язык, боясь, что ляпнула лишнего.

Но Кирилл не разозлился, наоборот. Лишь рассмеялся и сунул руку под одеяло, чтобы погладить меня по ноге.

– Я чувствовал себя так же, Дарин, когда приехал домой. Думал, ты ждешь меня красивая, отшлифованная, вкусненькая. Хотел, чтобы нам было сегодня весело. А в итоге получил пустой дом, выключенный телефон, да еще и нарушенный приказ. Знаешь, как все это описать одним словом?

– Нет. Но ты же меня просветишь.

– Обязательно. Разочарование.

Я не сдержалась – фыркнула.

– Полагаю, ты тоже была разочарована, хотя и ждала наказания? Ответь, Дарин.

Его искренность и проницательность подкупали. Как бы ни была я сейчас обижена, но пришлось признать правоту засранца.

– Да, я была разочарована. Я не ожидала.

– Понятно. Я так и думал. А теперь обиделась на меня смертельно, да?

Вот на это отвечать не буду.

– Думаешь, я получал удовольствие, наказывая тебя?

И на это не стану. Но Кириллу, похоже, уже не нужен был диалог. Он продолжал меня поглаживать по бедру, задевал губами кожу шеи и говорил тихо, вкрадчиво. Мне приходилось слушать и понимать.

– Мне не нравится бить женщин, маленькая. Но ты должна понимать, что это часть наших отношений. Я делаю так, что тебе не нужно ничего решать. Ты доверяешь мне всецело. И если мой приказ нарушен, значит, я упускаю контроль над твоей жизнью, а это может быть фатально. Для тебя, в первую очередь. Знаешь, что я подумал, когда не застал тебя дома и не дозвонился?

– Что я сбежала, – предположила я очевидное. – Но Лиза же…

– Лиза точно обязана быть со мной на связи двадцать четыре часа в сутки. И ей тоже влетит, если я не дозвонюсь. Но сейчас мы говорим о тебе. Ты должна была ответить на звонок. Ты должна была позаботиться, чтобы быть дома вовремя…

Я собиралась вклиниться с оправданиями про пробку, но он не дал.