Виржини Гримальди - И только сладкие моменты длятся вечно

Поворачиваю ключ в замке, вхожу – и не вижу Эдуара. Странно – при Тома он вечно подпирал закрытые двери, ненавидя их всеми фибрами собачьей души. Так, в прихожей пусто, ковер не смят. В кухне тихо, в гостиной никого. Я готова запаниковать, но тут слышу храп, получаю наводку и на цыпочках иду в комнату Тома.

Стены хранят следы его юношеских увлечений. Рядом с концертной афишей рок-группы висят несколько фотографий в квадратных рамках, неоконченный эскиз граффити и осиротевшие канцелярские кнопки. На белой этажерке красуются запылившиеся медали, последние свидетельницы подвигов сына на гимнастическом помосте. Его первая гитара лежит на полу. Дверцы шкафа распахнуты, и у меня сжимается сердце при виде двух маленьких футболок, рваных джинсов, дико грязных носков и нелюбимого свитера (я связала его, когда Тома постигла первая любовная неудача). На месте, где стояла кровать, – пустота. Исчез письменный стол. А у меня дыра в груди – там, где у человека должно биться сердце.

Эдуар лежит там, где раньше находилось кресло.

Он одним глазом смотрит на меня, а другим обследует потолок. Мы усыновили пса, когда ему было четыре года: это был мой подарок Тома на день рождения, а выбрал он его сам, никого другого не захотел. Я согласилась, когда поняла, что это не блажь, но поставила условие: заниматься зверем будешь сам, без моего участия. Эдуар был самым уродливым существом в приюте. Белая шерсть с желтоватыми подпалинами, уши-радары, зубы в шахматном порядке, глаза, впитавшие всю скорбь мира с начала времен. Тома был сражен наповал.

– Мама, мы не можем его взять, на нас все будут пальцем показывать! – ныла Шарлин.

– Я-хочу-его! – отрезал Тома.

Моя дочь попыталась соблазнить брата лабрадором, французским бульдогом и прелестным малышом-метисом, но Тома не отступился и выдвинул железный довод:

– Он похож на дедулю.

Мы потеряли моего отца три месяца назад. Тома его обожал. Папа увлекался астрономией, любил природу и часто водил детей на свидание с деревьями, насекомыми и звездным небом. Он умер в свой день рождения. Ему было семьдесят четыре года. Звали его Эдуар.

Собака воспринимает мой взгляд как одобрение, вскакивает и мчится ко мне, оскальзываясь на паркете, язык болтается, как флаг на ветру. Я не успеваю принять защитную позу: Эдуар отталкивается задними лапами, выгибает спину и достает меня передними, больно царапая когтями.

– Уйди от меня, чертов дурак! – кричу я, и собака распластывается по полу. Когда мы пришли забрать его домой, волонтер в приюте предупредил нас, что с Эдуаром дурно обращались. Он не выносил, когда мы повышали голос, вздрагивал и подскакивал при малейшем шуме, даже если звук издавало его собственное тело. Однажды он описался, когда я включила пылесос. Любовь, как известно, творит чудеса, и к Эдуару со временем вернулась вера в двуногих, но детские травмы не излечиваются полностью ни у людей, ни у братьев наших меньших.

Я наклоняюсь и нежно глажу его по голове. Пес перекатывается на спину и подставляет мне розовый живот. Зажатый между задними лапами хвост бьет чечетку. Пустота комнаты возвращает меня к реальности. Я выхожу, оставив Эдуара наедине с надеждами на нежные чувства хозяйки.

Я не знаю, где ты.

Они выдернули тебя из моего живота, на несколько секунд поднесли поближе и забрали.

Твоя бабушка (моя мама) часто рассказывала, как мы встретились. Она сразу меня узнала. Любовь к дочери сразила ее наповал. Я была уверена, что почувствую то же самое.

Я тебя не узнала.

У меня отлегло от сердца, когда я услышала твой крик. Разглядела волосики, увидела, что ты пускаешь пузыри, подумала: «У нее длинное тельце и могучий голос…» – но не связала маленькое существо с ребенком, которого растила внутри себя и любила всем сердцем.

Я лежу в реанимации, в узком боксе. Твой папа с тобой. Мне одиноко, впервые за семь месяцев.

Так не должно было случиться. Я миллион раз мысленно проигрывала сцену появления на свет моего ребенка.

Я безумно боялась родов с восьми лет, когда нашла в маминой комнате брошюру для беременных и пролистала ее. Мама тогда носила моего брата (твоего дядюшку Валентина). На последней странице была помещена кошмарная фотография чего-то, смахивавшего на голову младенца, вылезающего из того места, которым… мы писаем. Я побежала к бабушке, но она отмахнулась от моих вопросов, погладила по щеке и отослала играть. Книжица исчезла, оставив простор для моей фантазии, а ужас затаился в дальнем уголке мозга, чтобы ожить в подходящий момент. В юности я приняла решение не заводить детей, а если и впустить маленькое существо в свою жизнь, то пусть появится на свет из чужого места «сами понимаете для чего…». Страхи исчезли после встречи с твоим отцом: победило желание сотворить существо, как две капли похожее на него.

Все месяцы беременности я вырабатывала позитивный подход, надеясь заглушить тревогу. Говорила себе: «Мой ребенок родится солнечным днем, схватки будут похожи на щекотку, акушерка – на балерину, мой муж споет серенаду, а по радио споют ребята из Radiohead [2] Radiohead (от radio – радио и head – одержимый, фанат, англ .) – британская рок-группа из Оксфордшира. Группа была основана в 1985 году, и ее состав с того времени не менялся: Том Йорк, Джонни Гринвуд, Колин Гринвуд, Эд О’Брайен и Фил Селуэй. – Здесь и далее прим. перев. , не будет ни жарко, ни холодно, я в худшем случае закричу два, ну, может, три раза, а в лучшем – просто чихну, и ты явишься на свет во всей своей красе. Тебя положат мне на живот, мы встретимся взглядом, я красиво заплачу, твой папа обнимет нас, и мы станем настоящей семьей».

Все произошло иначе.

Ты не должна была рождаться, пока не будешь готова.

Я не должна была становиться матерью, пока не созрею для этой роли.

09:08

Привет, милый, это мама.

Как прошла твоя вторая ночь? Сегодня будет очень жарко, пей побольше воды. Целую. Мама

10:43

Все в порядке? Мама

11:34

Да, я спал. Целую, мам.

11:35

Целую, дорогой. Не забывай пить. Мама

11:36

Воду, естественно.

Целую. Мама

Сегодня моей дочери исполняется двадцать три года.

Я звоню ровно в полночь по лондонскому времени.

– Привет, мамочка!

– С днем рождения, милая!

– Спасибо! Ты всех опередила.

Она знает, что я в этот момент довольно улыбаюсь. Смешно? Ну и пусть, зато я первая! Каждый год именно я открываю череду поздравлений, ведь это и мой праздник тоже. Я мама уже двадцать три года.

Я слышу голос Гарри, бойфренда моей девочки, он как обычно подтрунивает надо мной:

– Браво, тещенька, вы опять чемпионка!