Мария Абдулова - Не шути со мной, Рыжая

Это были люди, которые, кажется, хотели подставить Дмитрия именно в этот самый момент.

– Серый, ты уверен, что в доме никого нет?

– Уверен, Паха. Ты же сам видел, как Лебедев со своей тёлкой уехал.

– Видел, но тогда какого свет вон там горит?

– Да кто их буржуев знает? Денег куры не клюют, вот и не знают, куда бабло девать. Электричество жгут почём зря. Ну, да ладно. Давай быстрее. Вот герыч. Засунешь в стол куда-нибудь подальше, чтобы не сразу нашли, а я бумажки подменю.

Аня вздрогнула, когда голоса слышались всё чётче, а шаги раздавались громче, словно незваные гости вот-вот должны были распахнуть дверь и увидеть тут её, ненароком подслушавшую их разговор. Лебедева громко сглотнула, почувствовав, как сердце стальной хваткой сжала паника, а волоски на затылке зашевелились от страха. За всю свою жизнь она немало пересмотрела, перечитала детективов и наслушалась историй, когда жертвами становились как раз случайные свидетели и очевидцы, а Аня сейчас вроде как была и тем и другим. Представить, чем неожиданная встреча может для неё закончиться, не составило ни малейшего труда. Всё-таки богатое воображение было всегда неизменной чертой её характера, а адреналин в крови только добавлял красок в ужасающие картины, что проносились со скоростью света перед глазами.

Лебедева, не до конца соображая о том, что делает, обернулась вокруг своей оси и внезапно ясно поняла, что единственный выход – спрятаться. Под стол или за шкаф – не вариант, найдут сразу. Девушка бросила испуганный взгляд на тюль и через считанные секунды уже сидела на корточках на балконе, затаив дыхание, под морозным февральским ветром, что, не стесняясь, гулял под расстёгнутым пуховиком и охлаждал горящее лицо. Следующие несколько секунд ушли на то, чтобы совладать с молнией на кармане, достать телефон и после недолгих раздумий включить камеру. Осторожно подняв руку с зажатым в пальцах смартфоном, Аня замерла, боясь пошевелиться или каким-то иным образом выдать себя. Со стороны балкона было прекрасно видно, что происходит внутри, съёмке не мешал даже тюль, а вот изнутри, как надеялась Лебедева, в окне отражалась лишь обстановка комнаты и её сумасшедшие попытки запечатлеть происходящее в кабинете были незаметны. Спасибо вечерней темноте и чёрному чехлу на телефон, который она приобрела несколько дней назад специально для поездки в Париж.

Внезапное воспоминание о Франции заставило Аню едва не всхлипнуть от обиды и не произнести вслух: “Я должна сейчас любоваться картинами в Лувре, а не быть героиней остросюжетного детектива”, но все мысли о музеях и несправедливости жизни тут же выветрились стоило только двери в кабинете открыться.

Их было двое. Подняв глаза вверх к экрану телефона, девушка видела, как мужчины в чёрной одежде уверенно и по-хозяйски расхаживали по комнате. Один открывал дверцы в шкафу и ящики стола, а второй – рассматривал бумаги и некоторые из них старательно сворачивал, пряча во внутренний карман куртки и подкладывая вместо них другие белые листы. Оба в перчатках и кепках, натянутых по самые глаза.

– Кажется, это самая лёгкая халтура из всех, – со смешком проговорил высокий мужчина, доставая из кармана что-то белое, скорее всего, тот самый “герыч”, и убирая его в нижний ящик стола.

– Да, согласен, хотя Потапов так стращал, будто тут крепость какая-то, – ответил второй, отличающийся от первого наличием живота и хриплого голоса.

– Серый, как думаешь, чем ему этот Лебедев помешал?

– Чем-чем? Бабки, Паха, бабки… Что ещё может быть?

Высокий что-то ответил, а Аня прикрыла глаза, стараясь не расплакаться и понять во, что она, чёрт побери, ввязалась. Ведь жила же совершенно обычной жизнью… Работала, поддерживала отца с его женой и по вечерам смотрела сопливые сериалы о любви. Ничуть не мечтала об острых ощущениях и леденящих кровь приключениях. Её и так всё устраивало, но из-за “Котика” Беллы она сейчас скрывалась от каких-то преступников, которых, насколько она понимала, послал какой-то человек, чтобы Дмитрию насолить.

Господи, если Юлька с папой узнают, то они же её до конца жизни в комнате запрут и запретят нос на улицу показывать. Скажут, что с её везением и удачей лучше сидеть дома, и Аня не сможет с ними не согласиться.

– Серый, ну чё ты там?

– Да всё, Пах, не ной. Здесь дело сделано. Сейчас погнали в офис. Закрепим результат, так сказать.

Через пару минут мужчины скрылись из кабинета, словно их там никогда и не было, а Лебедева, так и осталась сидеть на корточках, несмотря на сильно затёкшие ноги и руку, в которой держала телефон. В голове стало неожиданно пусто, будто это не у неё ещё мгновение назад количество мыслей возрастало в геометрической прогрессии. Но выдохнуть не получалось всё равно и совсем некстати стали дрожать губы.

Аня неловко выпрямилась, держась за перила балкона и на негнущихся ногах прошла в кабинет. Теперь он не казался таким удобным и уютным. Сейчас хотелось сбежать отсюда как можно скорее, но прежде, чем это сделать, Аня выдвинула нижний ящик стола и, ощупав рукой заднюю и верхнюю стенку, наткнулась на тот самый, закреплённый скотчем к поверхности пакетик, который так старательно спрятали. Девушка, не глядя, сунула находку в карман, предусмотрительно натянув перчатку, и едва не выбежала из комнаты, позабыв щёлкнуть выключателем. Преодолев расстояние от кабинета до входной двери в рекордные сроки для её состояния, буквально выпала из дома на крыльцо прямо в чьи-то сильные руки, вовремя её подхватившие и спасшие от падения.

В первые секунды Аня сама машинально ухватилась за неожиданного спасителя, а потом, опомнившись, резко отпрянула и закричала.

Кажется, ей всё-таки не удастся посетить Париж. По крайней мере, не в этой жизни.

– Аня, чего кричишь, и почему ты до сих пор здесь? Книжку свою не нашла?

Белла смотрела на неё с искренним недоумением и, кажется, не замечала, что цвет лица Лебедевой в данный может посоперничать с цветом её белоснежной песцовой шубы, в которую Уварова с нескрываемым наслаждением куталась, или со снегом, что, неспеша, падал сверху.

Аня прижалась спиной к входной двери и шумно выдохнула, когда перевела лихорадочный взгляд на “Котика”, который как раз её и поймал. Мужчина внимательно следил за каждым её движением, и у неё в голове пронеслись тысяча слов и предложений, которыми она могла бы объяснить ему своё поведение, но с губ сорвалось лишь жалкий всхлип и до ужаса плаксивое:

– Дима…

С чего это она решила так его назвать, Аня понять не смогла. Они даже не были знакомы официально, об имени ей поведала Белла, и уж тем более на “ты” не переходили и на брудершафт не пили. Что уж говорить, Лебедева до этого дня, вообще, ни разу к нему никаким образом не обращалась, а тут сразу, без перехода и лишних расшаркиваний… Но Дмитрий таким обращением к себе проникнулся и шагнул вперёд, не заметив, как Уварова несколько ошарашенно следит за происходящим.