Мария Абдулова - Не шути со мной, Рыжая

Клара Львовна хмурила соболиные брови, упирала руки в бока и командирским тоном, не терпящим возражений, заявляла:

– Анюта, конечно, это не моё дело, но вы же не пленница, а гостья. Поэтому настоятельно прошу вас вести себя подобающе своему положению.

Как именно себя нужно вести в доме Лебедева, чтобы соответствовать своему статусу гостьи Аня не знала и уточнять у горничной не решалась, но клятвенно ей обещала своё поведение пересмотреть, со временем замечая, что, благодаря дружбе с Кларой Львовной, перестала чувствовать себя одиноко и не к месту в огромном чужом доме. Конечно, она не стала тут же наглеть, раскидывать вещи и устанавливать свои порядки, но чуть свободнее вздохнула и перестала переживать по поводу того, что может что-то испортить ненароком или хоть как-то Дмитрия разозлить.

Последний же о её страхах и волнениях не знал ровным счётом ничего, и о том, что Клара Львовна упорно пытается его гостью растормошить, не догадывался. Много работал, уезжая из дома ранним утром и зачастую приезжая обратно поздним вечером. Возвращался усталым, голодным и недовольным, но при виде Ани старался сменить гнев на милость и даже шутил, задавая провокационные вопросы:

– Ну что, Рыжая, соскучилась?

А она невольно задумывалась о том, спрашивал ли Дмитрий то же самое у Беллы, когда та была с ним, подмигивал и улыбался ли ей так же, как Лебедевой при встрече. Зачем об этом думала, Аня и сама не знала. Просто всё чаще себя ловила на том, что задумчиво Диму разглядывает, когда Кларе Львовне удавалось усадить их за совместный завтрак или ужин, и пытается представить себе, каково это жить с ним вдвоём под одной крышей по-настоящему. Не так, как она, не имея больше другого выхода, а по обоюдному желанию обоих, находясь друг с другом в отношениях. Представлялось с трудом, может, потому что уже теперь была в курсе того, сколько времени Лебедев проводит в своём офисе, работая, и какого образа жизни придерживается Белла, предпочитая проводить каждую свободную секунду своего времени с пользой, а точнее на концертах, званых ужинах, премьерах фильмов и прочих гламурных мероприятиях. А может и из-за того, что у самой опыт в этом плане был весьма скуден и негативен. До встречи с Артуром дело до проживания с молодыми людьми как-то не доходило, а срок совместного ведения быта с бывшим женихом был ничтожно мал. Предполагалось, что после свадьбы, когда она сменит фамилию «Лебедева» на «Бакланова», они вместе переедут на новую квартиру, где и заживут долго и счастливо, а во время помолвки и приготовления к женитьбе будет лучше, если каждый останется в своём жилье, чтобы вдоволь насытиться свободой и в последний раз сделать глоток холостяцкой жизни. Как уже выяснилось немного позже, к счастью для Ани, Артурик глотнул свободы с излишком, и свадьба была отменена, а сам Бакланов отправился изучать новые стороны себя и искать своё место в жизни. Поэтому проживание с Лебедевым в качестве его пары виделось Анюте чем-то нереальным и оттого весьма любопытным.

Но потом она вспоминала, что личная жизнь Димы – это не её дело и допускать размышлять о нём в таком ключе неправильно. Ведь сама себе же противоречила. Благо подобные мысли возникали только тогда, когда Лебедев находился в непосредственной близости от неё, а такие моменты случались в основном по ночам, когда они случайно сталкивались на лестнице, коридоре или на кухне. На кухне чаще всего. Девушка спускалась попить воды перед сном, а он сидел за столом с чашкой чего-то горячего, уткнувшись в экран ноутбука, смартфона или бумаги, с которыми в последнее время почти не расставался.

В первую такую ночь, Аня, зайдя на кухню и наткнувшись на Дмитрия, сосредоточенно изучающего документы, нерешительно замерла в дверях. Почему-то именно в этот момент, увидев его в обычной футболке и спортивных штанах, осознала, что всё происходящее – правда, и она действительно живёт под одной крышей с «Котиком», о котором до недавнего времени без злости и негодования подумать не могла, а теперь рассматривала его исподтишка, словно любуясь им таким домашним, милым и умиротворённым. Даже не верилось, что этот спокойный мужчина был способен выводить её из себя одной лишь фразой.

– Рыжая, прекрати мной любоваться и заходи уже, – не отвлекаясь от документов, усмехнулся Лебедев и отпил из кружки.

Очарование момента растворилось в воздухе сразу же, будто его и не было, а Аня, вздохнув, прошла на кухню. Быть замеченной за разглядыванием было не очень приятно, но и стыдливо отступать в её планы не входило.

– Дмитрий Александрович, если вы намерены меня смутить, то не тратьте зря силы.

Мужчина, оторвавшись от бумаг, взглянул на неё.

– Нюся, ты меня пугаешь. Откуда такая серьёзность на ночь глядя?

Аня отвернулась от его прямого взгляда и прошла к шкафу, где, как ей казалось, должны находиться стаканы, но открыв дверцы и даже приподнявшись на носочки для лучшего обзора, искомого не обнаружила, на что Дима за её спиной невинно поинтересовался:

– Что ищешь?

– Стакан.

– Я думаю, они в нижнем ящике.

Лебедева с сомнением оглянулась на мужчину, но решилась всё-таки проверить, а когда, наклонившись, нашла лишь комплект кастрюль различного размера и резко выпрямилась, услышав насмешливое:

– После такого шикарного вида попрошу Клару Львовну переставить всю посуду в нижние шкафчики.

Аня, вспыхнув, резким движением одёрнула задравшуюся водолазку и повернулась к Диме, намереваясь высказать всё то, что о нём думает, но машинально отступила назад, когда обнаружила его стоящего рядом и протягивающего ей стакан с водой. Пить резко расхотелось, как и выражать своё мнение. Лучше бы она так и продолжила безвылазно сидеть в «своей» комнате.

– Не злись так, Рыжая. Ты же на меня смотришь, а мне, что, нельзя?

– Нет, – упрямо фыркнула Лебедева, стараясь не смотреть мужчине в глаза и не выдавать своего неуместного волнения. – Я разрешения не давала.

– А я его и не спрашивал, – усмехнулся Лебедев и упёрся рукой о столешницу позади девушки, наклоняясь к ней ближе. – Вот скажи мне, ты всегда такая язва?

– Обычно по вторникам и четвергам, но для тебя, Дмитрий Саныч, делаю исключения, – Аня отпила воды и облизнула губы, поздно спохватившись, что под пристальным мужским взглядом этого, наверное, делать не стоило.

– Я весьма польщён, – Лебедев внезапно протянул ладонь и завёл рыжий локон ей за ухо, заставив собеседницу невольно замереть. – Отправляйся-ка ты спать, Рыжая. Поздно уже.

Аня, растеряно моргнув, подняла взгляд на мужское лицо и склонила голову к плечу, всматриваясь в голубые с чёрными крапинками глаза.

– Что у тебя творится в голове, Лебедев?