Ирен Беннани - If you get me – 12.07.20. Если ты достанешься мне

Вскоре Владимир вернулся в салон, включил зажигание, отпустив сцепление, нажал на педаль скорости, машина, прибавляя свой ход, понеслась в автомобильном потоке. Минуло чуть больше часа, вот они и подъехали к Люберцам, вскоре достигли знакомых высоток. Завидев машину, дремавший охранник, поднял шлагбаум, автомобиль проследовал к подъезду трилистника одного из домов. Выходя из салона, заглянув внутрь, вытащив клетку, с птицей в руках в быстром темпе она шла к подъезду. В это же время, сидевший на водительском кресле, Владимир потянулся к ручке двери, захлопнув её, отъехал от входа парадной. Закончив парковку, он вышел. Понёс в подъезд чемодан, поднялся на лифте на девятый этаж, перед входом в квартиру поравнялся с Людмилой, которая вошла в коридор, у порога квартиры, он задержал долгий взгляд на её постройневшей фигуре, залюбовавшись упругостью тела, её бронзой кожей, глазами скользя по подкачанному силуэту красивых Людмилиных ног.

С клеткой она прошагала в гостиную, затем вернулась в прихожую и стоя у зеркального шкафа купе, принялась разуваться, через арку из коридора смотря в полутьму комнат, в то же время задумавшись: «И стоило ли спешить, вероятно, сглупила, – сожалея, « что слишком рано вернулась, ощутив себя одинокой среди всей этой несносной тюрьмы». Пройдя в кухню, приоткрыла жалюзи, посмотрела на стол, следом на подоконник, на тумбочку, на которой на подставке стоял телефон, все вещи в пыльном налёте, всё та же картина наблюдалась в гостиной; повсюду на мебели пыль, «квартира выглядит не жилой…».

– Люсиль, прости, – пока не успел, попри браться, – его слова прозвучали фальшиво, – вчера, позавчера, по приезду столько забот, а скоро мне снова к Камилле, поеду в аэропорт, они улетают все в Англию…, ну…, а собаку мне внук завезёт.

– Да? Что за срочность такая …, и этот отъезд, учебный год только, что только, что начался, они не в курсе?

– У Мотеля умер отец, да…, да всё именно так, сейчас выясняются причины смерти отца, Камилла собирается вылетать всем семейством туда.

– Понятное дело, наследство делить. Того, что у вас, недостаточно, как и дома, что Мотель отстроил и во Франции…, мало ей, бедная ваша английская Мери! Задача «ополовинить» свекровь и лондонский дом?

Владимир Арнольдович, стоя у навесного серванта, потянулся к стеклянной дверце в шкафу, открыв её, взял с полки двухсот граммовую бутылочку коньяка, налив содержимого в рюмку, приоткрыл рот и опрокинул её. «В действительности, насущнее этой проблемы, актуальнее нет ничего. Человеку пьющему, конечно, конечно, не алкоголик – всего лишь из культурной научной среды, который не мыслит свой быт без спиртного, строй поменялся в стране, а привычки людей остались со времён СССР».

– Не знаю, что и зачем, Камилла пусть дальше сама всё решает, меня больше беспокоит её состояние, состояние психики, она стала нервной, на супруга постоянно кричит, сыну она отдельную квартиру снимает, они с ним не ладят вообще.

– Круто живёт твоя дочь, казалось бы, инвалид…, но, вместо того, чтобы заняться своим здоровьем, на которое сетует часто, чем она занята? Ей почему – то становится легче, от того, что причиняет страдания людям – это, как понимать…, как скрытый садизм? Создаёт всем «головняк», почему она ту, что сдаёт, из четырёх комнат не разменяет, нормально? Или чтобы ты оплачивал внуку квартиру, что же тебе, как вижу ничего и не надо, ну понятно, кто на голову инвалид!

– Да, супер, с точки зрения меня, – заключила она, оставив Володю на кухне, тут же прошла в комнату и, переместив клетку с тумбочки на комод, осмотрелась; «все вещи в комнате были на прежних местах как в день отъезда на море, казалось, жизнь здесь без неё замерла, полумрак, словно в склепе, да и дверной проём в виде арки, ведущий в спальню, как в усыпальницу говорил сам за себя.

А за этими окнами столичная суета чуждая безмолвию затхлой квартиры, ей никак не взять в толк, почему там, на юге в небольшом городке; на набережной, на танцевальной площадке жизнь била ключом, а теперь будто застыла. Вспоминалась и женщина с рыжим хвостом и обиженные слова её ухажёра: – «Она всё в поиске генерала, а мои предложения – это не то». Что говорить, кого и к чему убеждать, пока не почувствуешь и не узнаешь, что значит жить с человеком, к которому развивается неприязнь, с каждым прикосновением с каждым днём. Какая разница, кто он генерал или генерал – майор, эти глупышки…, расходуют счастливое время на старую вонь, замшелых отставных генералов, а когда они ко мне прилипают, мне тошно, дошло дело и до анонимных звонков, в памяти возродился сюжет:

– Кто Вам дал мой телефон? Пауза…, а после неизвестный, звонивший, находясь где-то на другом конце провода, заявил, «что у разведчиков, проблем с информацией нет», продолжая рассыпаться комплиментами, приправляя сладким словцом. Несмотря на тон и комплименты того, что представился «древнейшим работником ГРУ», неся какую – то чушь, «что за околесица, что за игры? Мало ли, психов на каждом шагу, вместо того, чтобы отдыхать, в танцевальном зале одолевают расспросами: «Чем занимаетесь, вы откуда? – получая однозначный ответ, – А что сейчас, происходит свидание? – простой способ пресечь любопытство. Зачем посторонним эти подробности обо мне, – Вас какие интересуют детали? – парировала в танце Людмила, или порой, отделавшись просто словами: – А в данный момент, я танцую, – не каждому по душе её объяснение или отсутствие такового. – К чему Ваши расспросы, одна я или может быть с кем-то, понимаете, я выбираю…»

И на ум пришли мысли о выборе, связав с тем, когда пришлось выбирать между Олегом и Владимиром Арнольдовичем, – но, с другой стороны, скорее не выбор, а стечение обстоятельств. До встречи с Сысоевым, за полгода до отъезда в Москву и запутанных отношений с Савелием». Людмила познакомилась с мужчиной из Кёнигсберга, с Олегом, по возрасту намного моложе Владимира, стройный, со смазливым лицом, педантичный в вопросах одежды, как выяснилось, он занимался коммерцией но, на тот момент отдыхал в санатории, неподалёку от дома Людмилы.

Впервые встретились он и Людмила на танцевальной площадке, а после он заметил её, загорающую на пляже. Кто знает, может быть, Людмила бы его и отвергла но, причина заключалась в Савелии, с которым, накануне они и рассорились. Людмила злилась на Савву и демонстрировала тому безразличие, загорая с новым знакомым на морском берегу. «Ну, и что, пусть продолжает свой отдых, понимая, что не собираюсь бегать за ним, а лучше, пусть он наблюдает за мной, со стороны, пусть поймёт, что я теперь не доступна». Она понимала, что влюбила Олега, который с первых минут, предложил приехать к нему в Кёнисберг.

Время Олега подходило к отъезду, она собиралась принять его приглашение, пообещав заняться оформлением заграничного паспорта, так как транзит до Калининграда пролегал через страны бывших союзных республик; Украину и Белоруссию.