Полина Крайцер - Бабочка Каллима

«Я прекрасно помню тот день. Те истерики, то напуганное папино лицо, что пыталось выстоять перед ужасом в лице мамы. Но, к счастью, мама не выиграла этот раунд и ей пришлось сдаться. Отец был настроен максимально серьезно. С того дня прошло уже около 3 месяцев и пока не было ни одного повода усомниться в отцовской решимости, вот только и сказать, что все превосходно и новое увлечение отца никак на нас не отражается тоже сложно».

– Знаешь, Рэй. В последнее время мы редко проводим время вместе. Как родитель и ребенок мы слишком далеко находимся друг от друга. Я конечно не намекаю на семейного психолога, но…

– Прости, пап. Нет.

Он громко вздохнул и его лицо приобрело оттенок обреченности. Но я не могла ответить иначе. Наконец, он достал из холодильника сока и направился сесть за стол напротив меня. Он начал демонстративно вздыхать и говорить что-то в духе: «все понятно», «ничего страшного» и так далее, и спустя какое-то время это начало действовать мне на нервы.

– Пап! – немного грубовато вспылила я. – Прости, честно. Но меня это совершенно не интересует. И маму тоже. Мы поддерживаем тебя в твоем начинании и гордимся тем, что ты осмелился бросить все и посвятить себя любимому делу. Но правда, доставая нас каждый раз ты ничего не добьешься. –я пыталась говорить, как можно мягче ведь отец был слегка раним, но я так и не поняла получилось ли у меня это сделать или нет.

– Да, – он чуть посмеялся. – Я знаю, что вы не согласитесь, но…

На часах было уже 7 и мама зашумела открыванием входной двери.

– Я ушла, до вечера! – крикнула она нам и сразу исчезла из поля зрения, вернув дому прежнее спокойствие.

– До вечера! – синхронно ответили мы ей и продолжили говорить.

– Но знаешь, Рей, то что вы не пытаетесь меня переубедить я ценю по-настоящему, а в ботанический сад я смогу сходить и один, – он закончил пить апельсиновый сок и пошел к себе в комнату.

Ах да, мой друг, я совсем забыла сказать тебе, на кого же он променял свой бизнес. Так вот, готовься к ответу. После 20 лет работы он решил бросить все и посвятить себя маленьким чудам природы, что порхают так легко и имеют бесконечное число окрасок. Лепидоптеролог-специалист по бабочкам, вот какова мечта моего отца. Почему бабочки, хочешь узнать? Без понятия, но отец как-то говорил, что в детстве чуть ли не поклонялся этим созданиям, хотя я не видела ни одной фотографии из его детства или юности хотя бы с одной бабочкой. Я даже спрашивала у своего деда, почему именно бабочки, на что тот мне лишь скромно улыбался. Сейчас же он посвятил себя учебе, он полноценный студент, как и я. Он видит цель-стать лепидоптерологом, и он уверенно к ней идет. Что до меня… ты все вскоре узнаешь. Сегодня, кстати, первый учебный день. Наконец я на втором курсе колледжа и уже буквально через несколько часов я вновь встречусь со своими одногруппниками и все начнется заново: учеба, друзья и снова учеба, новые студенты и много-много стресса. Прошу, молись, чтобы я выжила в этом году, это будет сделать намного сложнее чем в том. Удачи мне.

Дальше все двигалось по обыденному сценарию: я поела, убрала за собой посуду, пошла одеваться, минут 15 залипала в телефоне, посмотрела на плакат бейсболиста, весящего у меня над кроватью, уже в сотый раз призналась себе, что он хорош и спустилась вниз. Отец к тому времени уже ушел и дом был полностью отдан спокойствию. Я оглядела чуть темную кухню с погашенным светом как вдруг услышала за углом раздавшийся чих.

– Черт! – я резко так разозлилась, что мигом скинула все вещи и помчалась на кухню. И там, у стены, валялась на спине моя ретриверша Чарли, пытаясь достать до хвоста.

– Чарли, Боже. Как я могла забыть тебя покормить.

Так началось мое утро, вполне обычно и спокойно. Через 10 минут я уже бежала на встречу к адовому месту, что сравнимо с сердцем преисподни-метро. Метро в самый час пик.

– Я считаю, что этот год надо постараться не просрать, – девушка за соседней партой с небольшими синяками под глазами говорила сквозь сон.

– Я слышала, что второй курс самый тяжелый, – добавила другая.

– Разве? – подключилась третья.

– Ну да, я спрашивала у четвертого курса. Они пожелали удачи, огромной удачи.

Мы все сидели в освещенной аудитории. В этом же классе в прошлом году мы изучали химию поэтому не особо любили этот кабинет. Я уже заняла свое место с прошлого года и быстро оглядела свою группу. Все те же лица, все те же голоса и смех, каждый в чистеньком, постиранном медицинском халате, с завязанными в хвост волосами, но немного с изменившемся отношением к другим и к этому месту в целом. Преодолев сессию и перейдя на второй курс, все мы немного повзрослели, то, что казалось таким тяжелым и немыслимым теперь было в прошлом. Только посмотрите на нас, мы смогли сдать тяжелую сессию, мы больше не те новички-первокурсники, которые не знают, чего ожидать. Мы больше не новички, мы теперь настоящие студенты этого медицинского колледжа, в наших сердцах поселилась уверенность, что еще чуть-чуть и мы также перейдем и на третий курс, а там и на четвертый и наконец выпуск. В аудитории я заметила пару новых лиц. Они не отрывали свой взгляд от телефона или же просто стола.

«Не волнуйтесь, мы вас научим как тут быть», – наверняка половина там и думала. Я начала считать новичков.

«Одна девушка, чуть улыбается, видно слушает разговор ее шумных соседей, так, еще одна, похоже хочет заговорить с той, что подслушивает. И это все? Нет. Еще есть один парень. Ого, он уже общается с нашими, как люди адаптируются так быстро? Кстати, он довольно милый, интересно, как его зовут?»

Вдруг, я перевела взгляд чуть назад и увидела то, что не особо хотела увидеть. Как только я зашла в класс, мне в глаза бросился вид одного человека. Словно обозленный на весь мир он сидел у окна на задней парте, а в его наушниках на всю аудиторию долбили тяжелые басы рок-музыки. По сути-ничего необычного, но то, какая аура была вокруг него… мне кажется этот ужас чувствовал каждый. Из-за плохого зрения я не смогла увидеть его лица и теперь, когда я в очках смотрела на ребят я… я его отлично разглядела. Черные непослушные волосы торчали во все стороны, немного острые черты лица и очень нахмуренный вид, его кожа была немного бледной и светло-голубые глаза источали вражду. Да, точно вражду и как мне могло показаться, за то время пока меня не запалили, очень глубокую грусть. Но я смогла ее разглядеть за пару секунд, мне показалось, что он чувствовал присутствие чужих глаз, но выжидал подходящего момента, чтобы показать человеку, что его время рассматривания подошло к концу и хорошенько напугать, резко посмотрев на любопытного. Честно сказать, его взгляд был дико устрашающим. Моментально по всему моему телу пробежали мурашки, а сердце забилось так, будто пульс переваливал за100. К тому же он цыкнул. Но это не важно. Важно то, что я буду опасаться этого человека как огня.