Майя Бессмертная - Не бывшая жена миллионера

– Умница, всё равно будем покупать всё новое.

–А где мои… вещи?

Дрожу, не до конца уверенная в том, что хочу это знать. Вспоминаю, как уходила от Антонова налегке, подхватив всё эту же сумочку, в которой лежали лишь документы да пара фотоальбомов из моего собственного детства.

Больше не взяла ничего – ни денег, ни драгоценностей, ни эксклюзивных шмоток, справедливо полагая, что это всё на самом деле мне не принадлежит.

Ушла, чтобы начать всё с нуля положась только на себя. Даже алиментов на содержание не потребовала. Думала, Никита одумается. Вернёт бывшую жену. Постарается наладить нашу семейную жизнь. Изменится.

А потом перестала ждать. Начала действовать, даже не вспоминая об тех эксклюзивных драгоценностях, оставшихся в моей шкатулке в особняке Антонова, от продажи которых, я могла бы купить магазинчик побольше.

– Сжёг.

Он отвечает совершенно спокойно, как будто всё это – ничего не значило для него ровным счётом ничего.

– И драгоценности? И мою шубу?

Вскрикиваю, понимая, что перегнула палку. Сдала с себя потрохами, открывая меркантильные уголки души.

– Да. К чему они мне?

Насмешливо переспрашивает, ожидая ответа. Но я не доставлю ему такое удовольствие. Промолчу.

Спокойно накидываю на плечи пальто, стараясь не смотреть на бывшего мужа. Цепляю пальцами крохотную сумочку, в которой лежат смартфон и кошелёк. Больше, как оказалось, мне даже взять нечего.

Никита выходит первым. Начинает спускаться по ступенькам, не дожидаясь моего присутствия рядом.

Я щёлкаю замком. Проворачиваю ключ в скважине, с каждым поворотом ощущая, что назад дороги не будет. Будто я закрываю сейчас часть своей жизни. Переворачиваю старую, исписанную страницу, чтобы начать новую.

Спускаюсь по ступенькам на плохо гнущихся ногах, словно я – шарнирная кукла. Не оглядываюсь, словно боюсь передумать в самый последний момент. Дать слабину.

Спастись бегством.

Сажусь на переднее сидение внедорожника, врезаясь пальцами в тонкий ремешок своей сумочки. Закусываю губу, следя за действиями бывшего мужа из-под полуопущенных ресниц.

Он предельно спокоен – что-то щёлкает в своём смартфоне, не замечая моего любопытного взгляда. Медлит, не нарушая звенящую гнетущую тишину, от которой у меня волоски на руках встают дыбом.

– Куда мы едем? В Японию?

Насмешливый взгляд карих глаз прожигает меня насквозь. Заставляет щёки заалеть предательским румянцем.

– Не так быстро, мышка. Для начала мы поживём пару дней вместе. Привыкнем друг к другу.

– Зачем?

Слишком едкая фраза вырывается из моего горла и Никита тут же превращается в соляной столп. Смотрит на меня с холодной неприязнью, как на мелкое, зудящее над ухом, насекомое.

– Чтобы ты не шарахалась от меня при Ямамото, ясно? Мне нужна жена, а не испуганная лань. Ты должна подготовиться.

– Ямамото?

Переспрашиваю, понимая, как игольчатый ужас высовывает свою сущность наружу. Принимаю ядовитый взгляд Никиты, закусывая губу.

– Это – фамилия моего японского партнёра. Я уже сообщил ему, что готов приехать с тобой, провести несколько дней в его доме. По приглашению, разумеется.

– А он?

– Раздумывает. На самом деле, я думаю, он собирает информацию о тебе, моя дорогая. По крупицам.

– Зачем?

Сканирую знакомые улицы, мелькающие за стеклом, каким-то дрожащим, нервным взглядом. Понимаю, что уже давно не бывала в этой части города – там, где живут обеспеченные, не отказывающие себе ни в чём, люди.

И я совершенно не скучала по этому отголоску прошлого. Вычеркнула его из памяти, разорвав на тысячи кусочков вместе с семейными фотографиями.

– Я уже тебе говорил, что Акайо Ямамото – приверженец древних взглядов на жизнь. Он не потерпит, чтобы его имя связывали с именем холостяка или, ещё хуже – неверного мужа, изменщика, гуляющего от юбки к юбке.

– И как же его угораздило связаться с тобой, Антонов? Насколько я знаю, за эти пять лет холостой жизни ты успел уложить к себе в постель просто тучу знойных красоток.

– Приятно, что ты всё это время интересовалась мной, Вероника.

Ехидная ухмылка растекается по чётко очерченным губам, приподнимая уголки рта, и я нервно фыркаю, понимая, что сейчас ляпнула что-то совсем не подходящее для такой железной леди, которой хотела казаться.

– Но у него, моя дорогая…

Пальцы бывшего прочно сплетаются с моими, образуя крепкий замок. Прошибают меня до нервной дрожи, грозясь раздробить от натуги кости.

– Совершенно иная информация. Мы с тобой женаты уже почти десть лет и единственное, что омрачает наш счастливый брак, это…

– Твой скверный характер?

Выдыхаю, стараясь держаться как можно более непринуждённо.

– Нет. Отсутствие детей.

Никита смотрит на дорогу, поворачивая руль, но мне кажется, что сейчас он заглядывает прямо в душу. Проходится грязными сапожищами по самому сокровенному.

Больному и такому желанному.

Я споро отворачиваюсь, чтобы он не заметил хрустальные слёзы, вставшие пеленой, размывая привычные очертания предметов до размера смазанных пятен.

Сканирую глазами особняк, возвышающийся за высоким кованым забором. Закусываю нижнюю губу.

Господи, никогда не думала, что мне придётся сюда вернуться. Тем более вот так – не по зову сердца, а по хитро продуманному расчёту не бывшего мужа.

Но другого выхода я не вижу. Неустойки и кредиты просто задушат меня. Лишат права на жизнь. Права на будущее.

Пальцы Никиты выдёргивают меня из пучины воспоминаний, распахивая дверцу лакированного монстра. Прочно переплетаются с моими, обжигая каждую клеточку кожи. Фальшивая улыбка слетает с моего лица, когда я понимаю, что пути назад уже не будет.

– Добро пожаловать домой, дорогая.

Никита

*****

В десятый раз просматриваю контракт с японцами, и без того знакомый мне до последней запятой и мысленно возвращаюсь к воспоминаниям о Веронике.

Снова и снова мысленно поднимаюсь по длинным ногам к упругой заднице, которая у неё всегда была просто первоклассной. Останавливаю взгляд на осиной талии, на которой по-прежнему, как и пять лет назад, нет ни намёка на жировую прослойку, и ползу вверх, к крохотным соскам-вишенкам.

Расставляю ноги пошире, понимая, что жар в паху становится просто нестерпимым. Выдыхаю, пытаясь прогнать это сексапильное видение, которое теперь находится поблизости от меня, как и пять лет назад.

Сопит за стенкой, укутанная в мягкое одеяло, словно редкая бабочка в тёплом коконе, готовящаяся вот-вот расправить яркие крылья. И взлететь.

Вылететь из этого дома навстречу солнцу. Но я этого не позволю. Сейчас, по крайней мере, когда я уже начал подбираться к своей цели с японскими инвесторами. Вот заключим контракт – пусть летит на все четыре стороны.