Коул Нагамацу - Не было нам покоя

Это Эмберлин Миллер?

Нет.

Гэтан Келли?

Это Линк.

Линк умер.

Ага.

Можешь мне позвонить?

Нет.

Линк бы мне не отказал.

Прости.

Но иногда я тебе отказывал.

Все выходные Ноэми старательно избегала Джонаса. Утром накануне новой четверти она зашла на кухню и обнаружила, что сын Мэтта Лейка пьет молоко прямо из коробки. Джонас стоял перед холодильником в трениках и белой футболке с круглым вырезом.

На его лице отразилось удивление, но отнюдь не стыд, который она ожидала увидеть: как-никак, его только что застукали за пусканием слюней в общую еду.

Он поздоровался.

– Вообще-то это молоко пьют все в доме, – ответила она.

Джонас вытер рот запястьем и с искренним любопытством поглядел на упаковку, словно выискивая слова: «НЕ ПИТЬ ИЗ ГОРЛА».

– Ты права. Прости. Я привык жить с мамой, а она не пьет молоко.

Ноэми как раз подумывала, не пригласить ли его поехать в школу вместе с ней и Лайл. Теперь об этом не могло быть и речи. Она фыркнула и принялась шумно стучать дверцами кухонных шкафов, потом включила на полную мощность кран, давая Джонасу понять, что по его милости ей придется есть овсянку на воде.

Собираясь следующим утром в школу, она утешала себя мыслью, что Джонасу придется ехать на автобусе, а значит, встать и выйти из дома ему надо намного раньше. Направляясь вниз, она заглянула к нему в комнату. Розенкранц лежал поверх стопки футболок на кровати. Ну и предатель. Она разбудила спящего кота и позвала, а потом подняла с покрывала и чисто из принципа отнесла в коридор.

В такую рань не спал только Мэтт, хотя ему-то как раз не нужно было вставать по будильнику: он работал из дома и сам выбирал, когда начинать.

– Привет школьникам. На автобус не опоздала?

Он приподнял брови над кружкой с изображением Лувра, которую Ческа купила сто лет назад, когда проводила семестр за границей.

– Права дают в шестнадцать, так что меня отвезет Лайл.

– А, точно.

Он поставил кружку на подставку и повозил ею по поверхности стола, который сам когда-то сделал.

– Видимо, Джонас был не в курсе, – задумчиво сказал он. – Ушел на автобус совсем недавно. А мог бы прокатиться с вами.

Ноэми, избегая его взгляда, склонилась над низким кухонным шкафчиком, чтобы достать оттуда тостер.

– Зато со всеми познакомится по пути.

– И то правда. Кстати… ты не знаешь, за что просит прощения наше молоко?

– Что?

Ноэми выпрямилась, так и не найдя тостер.

На столе перед Мэттом рядом с полупустой миской стояла упаковка хлопьев и пакет молока.

– Нет, не это. – Он кивнул на стол. – В столе стоит еще одно, вот оно-то и извиняется.

Ноэми потянула за стальную ручку. Да, так и есть: на верхней полке стояла свежая упаковка двухпроцентного молока, точь-в-точь как оскверненная Джонасом, только свежее. На упаковке значилось фломастером: «Я Чистое, Честное Слово! Прости!»

Каждое слово начиналось с большой буквы, словно это был газетный заголовок. Рядом с восклицательным знаком красовался улыбающийся смайлик. Ноэми не знала почерк Джонаса, но это было и не нужно.

– Понятия не имею. Наверное, это Диана. Ты знаешь, она любит все одушевлять.

Нет уж, это молоко Ноэми пить не станет. Джонас поступил правильно, купив новую пачку, но это-то ей почему-то и не нравилось. Выходило, словно это она была неправа.

Школьный год только начался, и поэтому даже ребята с машинами приехали в школу достаточно рано, чтобы догнать пассажиров автобуса в спортзале. Там обычно ждали, когда приедут все автобусы, учеников пересчитывают, а потом отпускают в классную комнату. Обычно водители подгадывали так, чтобы им не приходилось ждать в зале. К следующей неделе они с Лайл тоже будут так поступать. Но сегодня они приехали раньше необходимого и выслушали все полагающиеся комплименты свежеокрашенным волосам Лайл и украшениям Ноэми ручной работы (собранным из деталей от старых Барби).

Она провела Лайл к скамье всего в двух рядах за Джонасом. Они уселись рядом с Тайлером Олсеном, который с прошлого года начал ежедневно носить рубашку с галстуком. Увидев их, он просиял и убрал с их пути гитару.

– Привет, Тайлер, – поздоровалась Лайл.

– Привет. Эй, Ноэми, отличная юбка.

– А, спасибо.

На ней была узорчатая юбка и черный топик, надетый в честь ее упорной борьбы (или, как говорили в школьной администрации, бунта) против школьной формы.

Краем глаза Ноэми заметила широкоплечую фигуру Гэтана Келли. Он сидел в ряду между ними и Джонасом.

Гэтан повернулся на звук ее голоса и окинул ее нарочито похотливым взглядом. С прошлой весны, когда он побрился наголо, волосы у Гэтана сильно отросли. Теперь они спадали темными роскошными волнами, и Гэтан забросил их на сторону – то ли от лени, то ли, наоборот, изо всех сил пытаясь выглядеть небрежно.

Рядом с Гэтаном сидел его прыщавый одноклассник ростом пониже. Стив Уортон. По его лицу расплылось такое же сладострастное выражение, и Ноэми недовольно вздохнула.

– Симпатично, – наконец огласил свой приговор Гэтан.

– Звучит гадко, – ответила Ноэми.

У нее промелькнула мысль, что в присутствии Линка Гэтан бы такое не говорил. Однако не успела она ощутить, что Линка здесь нет, как поняла, что это неправда. Неодобрение друга никогда не останавливало Гэтана от грубостей. Он считался роковым красавцем, но у Ноэми он вызывал лишь раздражение. Иногда она притворялась, что они незнакомы, и пыталась взглянуть на него свежим взглядом, фокусируясь на отдельных чертах. Но это не помогало.

– Кстати, – сказала она, обращаясь к Лайл, – вон там, перед Гэтаном, сидит Джонас.

– Осквернитель молока, – сообщила Лайл Тайлеру, который понятия не имел, о чем она говорит: – Темные волосы, синяя футболка?

Ноэми кивнула.

Уже разошлись слухи про новое прибавление к Шивери, «Лэмплайт» и районной школе Гэлэкси. Услышав, что Ноэми указывает на своего прославленного соседа, Гэтан над самым ухом Джонаса выпалил: «Вот этот чувак?»

Джонас обернулся на него через плечо.

– Я это не тебе, парень.

– А.

Джонас снова уткнулся в игру на телефоне.

Если что-то и могло заставить Ноэми встать на сторону Джонаса, то это был Гэтан. Пока Лайл с Тайлером трепались про то, как они провели лето, Ноэми посматривала на Гэтана с его дружком. Они развлекались тем, что зажигали и гасили спички прямо за спиной у Джонаса. Гэтан поднес горящую спичку к его уху, и сидящий рядом с Джонасом девятиклассник отодвинулся от огня.

Тайлер Олсен рассказывал, как они с семьей съездили в Йеллоустон, и Ноэми оборвала его на полуслове:

– Лайл, мне нужна твоя бутылка с водой.

Подруга без лишних расспросов протянула ей бутылку.

Осторожно пробравшись на соседний ряд, Ноэми набрала в рот воды и села рядом с Гэтаном. Он широко заулыбался, показывая белоснежные зубы. Ноэми представила, как он сидит в кресле у зубного с этим стоматологическим слюнявчиком на груди и ему чистят зубной налет. Мысль ее развлекла.