Саша Зеркальный - Конструктор

– Да, я слышал об этом, – прошептал Слава, который плохо видел лицо директора, а от прикосновения теплых пальцев начинал паниковать.

– Папа, я закончила! – вбежала на кухню Маришка.

Мужчины отступили друг от друга на шаг. Слава надел очки, чувствуя, как начали гореть щеки, и кивнул дочери:

– Хорошо. Сейчас проверю.

– Уже поздно, – заметил Авдеев и сделал шаг к двери. – Я пойду.

Маришка схватила гостя за руку и начала уверять, что время раннее. Тот, в свою очередь, рассказывал, что устал и завтра рано вставать на работу. Слава молча за ними наблюдал. Маленькая процессия двигалась к прихожей медленно, но верно. Там Авдеев быстро оделся и посмотрел на хозяина квартиры:

– Думаю, завтра можно начать.

– Наверно, – поджав губы, тихо ответил Слава, прекрасно понимая, что директор хочет начать.

– Тогда до встречи.

Закрыв за гостем дверь, Лазарев впервые за вечер выдохнул и прижался лбом к холодному металлу. Впереди была бессонная ночь размышлений о произошедшем, а пока внимания требовала дочь.

Утро на работе началось не очень удачно. Сборы возле кофейного аппарата закончились раньше обычного из-за очередного аврала, и в толпе служащих Слава заработал ощутимый тычок в бок. Он не разглядел обидчика, но очень надеялся, что сделали это не специально.

Ксюша была непривычно занята и не выходила из своего кабинета до самого обеда. Леша, как всегда был погружен в свои мысли, курсируя между столами, а Спицына с упоением делала маникюр. Лазарев погрузился в работу и не сразу заметил, что по офису ходит тихий шепот, словно шелест опавшей листвы, сопровождаемый тихим смехом. Сплетни Слава не любил. Ему казалось неправильным обсуждать людей за их спинами. Какие бы проблемы у них не возникли – это их личное дело, а не общественное. К тому же информация могла быть не достоверной.

Во время обеда, Ксения заявила, что хочет пойти в кинотеатр на показ нового мультфильма, а муж отказывается. Сюжет обещал быть занимательным для всех возрастов. Это означало, что Славе нужно откладывать все свои дела, брать дочь в охапку и тащиться в кино. Только на этот раз с ответом парень замялся, ибо не знал, как будут обстоять дела с Авдеевым к концу этой недели. Обещав подумать, Лазарев тут же словил удивленный взгляд и резонный вопрос:

– У тебя какие-то планы, о которых я не знаю?

– Просто не хочу ничего обещать и загадывать, – расплывчато ответил Слава.

– Хорошо, – закивала подруга и, наклонившись над столом, спросила громким шепотом. – Только один вопрос: я его знаю?

– Ксю! – воскликнул парень, с опаской оглядываясь по сторонам.

Своей ориентации Слава жутко стеснялся. С того самого момента, как он узнал о ней, комплекс неполноценности возрос до невероятных высот. Парень всегда считал себя ущербным во всех отношениях, и тут такое открытие. Да и на жизненном пути ему встречались одни гомофобы. Одна Ксения была исключением из правил. Только, как она узнала о его ориентации, было для Лазарева загадкой. Она просто однажды заявила, что все знает, чем вызвала у Славы приступ панической атаки.

– Да ладно тебе. Все равно непонятно, о чем мы говорим.

– И слава богу! Если все будет нормально, тогда расскажу, ладно?

– Договорились, – просияла Ксюша и на секунду задумалась. – Так может, пригласишь его с нами в кино?

– Ксю!

– Все-все, молчу!

Слава еще раз осмотрел столовую на предмет навостренных ушей и вернулся к салату. А после обеда его ждало сообщение по «аське»: сразу по возвращению зайти к директору с последними чертежами. Парню понадобилось несколько минут, чтобы восстановить дыхание и не хлопнуться в обморок на глазах у всего офиса.

После вечернего разговора с Авдеевым, Лазарев чудом не поддался панике и не сбежал из города, прихватив дочь. Ночью, естественно, он спал плохо: кошмарные сны сменялись откровенным порно. Проснувшись, в зеркале он увидел зомби. Придя в офис, то и дело смотрел в сторону кабинета директора. В сиденье стула словно натыкали иголок.

Теперь, получив приглашение, парень снова был готов бежать прочь, но пришлось идти. Может, действительно ничего страшного не произойдет, и они просто поговорят. В приемную директора инженер-конструктор Лазарев вошел мокрый, как мышь, с лихорадочным румянцем на щеках и паникой в глазах. Но со стороны могло показаться, что парень просто долго откуда-то бежал. Ему даже говорить ничего не пришлось секретарю, как та, завидев пришельца, замахала на него руками:

– Шуруй быстрее, тебя уже заждались!

Вошел Слава в кабинет, как на эшафот. И с первых же мгновений понял, что плохое предчувствие оправдалось: начальник был не один. За столом перед ним сидел плотный мужчина в деловом костюме и залысиной на светло-русой голове. Он с интересом посмотрел на парня, и как показалось, плотоядно облизнулся.

– А вот и наш ведущий инженер, Лазарев, – громко проговорил Авдеев, а на лице появился хищный оскал. – Сейчас он нам все и расскажет. Да, Слава?

Но Слава уже не мог ничего рассказать, потому что горло сдавил спазм. Сердце норовило выпрыгнуть из груди, в ушах шумели водопады, а ноги сделались ватными. Он хватал ртом воздух и не мог вдохнуть. Он так хотел довериться человеку, а вместо этого над ним снова будут издеваться.

Разбушевавшееся воображение подкидывало страшные картинки, а в кровь огромными порциями поступал адреналин. Парень наблюдал, как директор поднимается в полный рост и приближается, словно в замедленной съемке. Мужская рука стальным захватом взяла за плечо и поволокла в переговорный зал. Спасительный обморок не наступал. Но спустя минуту Слава понял, что оказался один.

Авдеев сразу сообразил, что с парнем что-то не так, как только последний зашел в кабинет. Он был перевозбужден, глаза ярко блестели, и толстые линзы очков не могли этого скрыть. А когда он начал бормотать что-то об издевательствах, стало ясно, что у него очередной приступ. Дмитрию не пришло в голову ничего лучше, кроме как отправить парня в переговорную, предварительно забрав чертежи. Им, конечно, не впервой позориться перед заказчиком, но такого еще не бывало. Заказчик же сидел и не хуже Славы минуту назад изображал рыбу, выброшенную на берег. Авдеев поднял глаза к потолку и начал медленно считать до десяти. За что ему столько головной боли?

– Игорь Владимирович, – наконец, взял себя в руки Дмитрий. – Приношу извинение за увиденное и потраченное впустую время.

– С ним все в порядке? – указал на дверь Игорь Владимирович. – Мне показалось у парня сердечный приступ.

– У него паническая атака. Реакция на стресс и волнение, – устало объяснял Авдеев, возвращаясь на свое место. – Просто нужно отдохнуть немного.