Екатерина Орлова - Доктор V

– Прикоснись к своей груди, – хрипло прошу я, и она подчиняется. – Сожми сосок. Потяни за него. А теперь всю грудь сдави так сильно, чтобы почувствовать только легкую боль. Черт, детка… Эли, я… я скоро, малышка.

Она сильнее подается вперед, глубже заглатывая член, и я взрываюсь, выстреливая прямо в горячую влажность ее рта. Клянусь, ни хрена подобного я никогда не испытывал. Десятки, а может, и сотни минетов в моей жизни, в том числе от самых опытных саб. Но ни один из них не сравнится с этим. Когда перед глазами плывут цветные круги, а ноги подкашиваются от слабости. Я смотрю на этот порочный рот, который довел меня до сумасшествия, и глаза, которые жадно ловят мою реакцию, и понимаю, что вот сейчас доктор Винсент Колтрейн готов мысленно встать на колени перед женщиной. Впервые. И я сделаю это. Вот только немного отдышусь и встану перед ней на колени. Чтобы вылизать сладкую киску, которая, уверен, уже течет для меня.

Эли выпускает член изо рта и облизывается. Розовый язычок так быстро скользит по губам, что я понимаю: она делает это неосознанно. Но успеваю уловить движение.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

– Да… Наверное, да.

– Наверное? – спрашиваю с усмешкой.

Опускаюсь на колени и становлюсь между ее ног. Обхватываю за бедра и дергаю на себя так, чтобы она практически балансировала на самом краю матраса.

– Тебе понравилось? – спрашивает она, заглядывая мне в глаза.

– Ты взорвала мой мир, – шепчу у ее губ. – Такой ответ тебя устроит? – Она кивает, доверчиво глядя в мои глаза. – Но мы не с того начали, Эли.

Я подаюсь вперед и целую ее. Как только наши губы соприкасаются, по моему телу пробегает разряд тока, который передается и Элисон. Она вздрагивает и вцепляется в мои предплечья. Я целую без напора, не настойчиво и грубо. Сначала нежно пробую ее губы на вкус, к которому примешан мой собственный. В другой ситуации, после минета я бы вряд ли стал целовать девушку, но с Эли не хочу терять ни минуты удовольствия. Потом она приоткрывает рот, и я пользуюсь этим, проскальзывая в него языком. Мы никуда не торопимся, хотя меня аж потряхивает от желания ускориться и усилить напор. Я так хочу показать ей, какое влияние она на меня оказывает, что сводит скулы. Но сдерживаюсь, потому что наслаждаюсь каждым нашим нежным контактом, который заставляет мою кровь вскипеть и нестись по венам на бешеной скорости.

– Прикоснись ко мне, – просит она, когда наш поцелуй прерывается, и я, в последний раз коснувшись ее губ своими, медленно веду ладонью по ее плечу, спускаюсь на спину и одной рукой расстегиваю бюстгальтер. Вот и начался процесс распечатывания подарка. Прелюдия – это лучшая часть секса, и я собираюсь убедить в этом Эли.

Эли

Я как будто нахожусь под действием наркотиков, словно сама не своя. Минут сорок назад и вовсе перестала задавать себе вопрос о том, что творю и почему позволяю себе такое поведение. Меня ведут инстинкты, которые, к слову, еще никогда не подводили. Надеюсь, в этот раз будет так же. Я еще никогда не была настолько смелой, чтоб предложить себя мужчине и уж тем более взять то, что предложил он. Хотя, по большому счету, Винсент и не предлагал. Он просто позволил желанию вести меня. Или это такой хитрый ход знатока человеческих душ и женских желаний? Он, скорее всего, просто сделал вид, что оставляет все на мое усмотрение, в то время как сам уже принял твердое решение. Беспокоит ли это меня? Нет, нисколько.

И наконец я осмелела настолько, что попросила его прикоснуться ко мне. Не попросила даже. Наверное, в большей степени это можно было бы назвать словом «умоляла», потому что прозвучало жалко и с каким-то отчаянием в голосе. В первую секунду мне почему-то показалось, что он посмеется надо мной, потому что его глаза сверкали как будто насмешкой. Но уже в следующий миг его руки потянулись к моему телу, и я вздохнула от облегчения. Лифчик за секунду был отброшен в сторону, и жадный взгляд Винсента уже блуждает по моей обнаженной груди. А потом он проводит руками по моим плечам, спускается вниз и сжимает грудь так, как будто без этого контакта кто-то из нас умрет. Мои глаза закрываются, и изо рта вырывается стон. Все тело дрожит.

– Ты должна вести себя тихо, крикунья, – шепчет Винсент у моих губ.

– Я не крикунья, – возражаю ему.

– Еще какая крикунья. Позже мы это проверим. Но сейчас ты должна быть тихой, Эли. Ты сможешь сделать это для меня? Сможешь сдержаться?

– Да, – на выдохе, потому что одна горячая ладонь уже пробирается мне под трусики.

Как только пальцы касаются моей промежности, спина непроизвольно выгибается.

– Уже мокрая. Такая мокрая, – со стоном произносит Винсент.

Он начинает поглаживать клитор, и я шире развожу ноги, чтобы дать ему легкий доступ. Мне едва ли удается сдерживать стоны, из горла вырываются хриплые негромкие охи, я повторяю его имя и дрожу. Постоянно дрожу и не могу эту дрожь побороть. Винсент неожиданно останавливается, а мне хочется закричать на него. Распахнув глаза, сталкиваюсь с жадным взглядом, полным желания и одержимости. Винсент стягивает с меня трусики и слегка надавливает на плечо, укладывая на кровать. Я не сопротивляюсь. В этот момент я готова сделать все, о чем бы он ни попросил, только бы закончил то, что начал.

– Я тоже хочу попробовать тебя на вкус, – говорит он, широко разводя мои ноги. – Я с ума схожу, как сильно хочу попробовать тебя, Эли. С того самого дня, когда впервые увидел на озере. Нет. С того дня, как впервые увидел в больнице.

Не успеваю среагировать на его слова и ответить хоть что-то, потому что горячие губы уже касаются внутренней стороны бедра. За ними следует язык, дальше зубы, которые прикусывают чувствительную кожу, пылающую от его прикосновений. А потом он бережно зализывает укусы – и так по кругу. Я извиваюсь и тяжело дышу. Сердце как будто работает на пределе своих возможностей, но резко пропускает удар, когда пальцы раздвигают складочки и упругий язык бьет по напряженному клитору.

Винсент повторяет это несколько раз, и мне приходится прикусить собственную руку, чтобы сдержать крик. Я говорила, что мне было приятно касание его пальцев? Забудьте. Язык – это совсем другой уровень. Он буквально вырывает из меня стоны, которые я глушу ладонью и силой воли, роняя лишь всхлипы, которые остановить не в силах. Ни одна фантазия не сравнится с тем, что со мной вытворяет Винсент в эту секунду. Он лижет, щелкает языком, потом проникает между влажными складками, совершая обратно-поступательные движения. Я теряюсь в ощущениях, кожа горит и сердце вырывается из груди. А потом он отрывается от меня, но я даже не успеваю возразить, как на мою промежность опускается ладонь и серией коротких, но точных шлепков доводит меня до исступления. Я выгибаюсь и кричу в свою ладонь, крики перемежаются всхлипами и даже какими-то ругательствами. Меня переполняют ощущения такой силы, что на какое-то мгновение я, кажется, отключаюсь, чувствуя только горячий язык, который слизывает мое возбуждение.