Дж.Дж. Пантелли - По ту сторону рая

– Чтоб вы сгнили за решёткой. Буду счастлива, видеть, как вам зачитывают пожизненный приговор.

Боковым зрением замечаю движение. Хёрли устремляется к двери, но я преграждаю ему путь своей рукой.

– Оставь ее, Дастин.

– Кажется, ей было мало твоего наказания! Она так и не научилась держать язык за зубами!

Игнорирую слова друга, устало опускаюсь в свое кресло. Щелчок зажигалки и никотиновый дурман приводит мои мысли в относительный порядок. Какого хрена рядом с Марлоу я теряю самообладание? Мой нож, что лежит на столе с окровавленным лезвием, заставляет меня морщиться от отвращения к самому себе.

– Она получила по заслугам, Рон! – ухмыляясь, произносит Хёрли, разливая виски по стаканам. – В следующий раз отведаю эту малышку!

– Тебе понравится!

Моя фальшивая улыбка скрывает настоящие чувства, что сейчас переворачивают мои внутренности. Я не хочу, чтобы Дастин прикасался к Эшли. Никогда.

ГЛАВА 12. ЭШЛИ

Я засыпаю в каком-то дурмане с телефоном в руке. После всего случившегося, я написала Джошу сообщение, что больше не смогу принимать участие в этой заварушке. Боль, что пронзает опухшую ладонь, напоминает, как низко я падаю. И я не собираюсь скрывать, что мне на самом деле плохо. Ответ друга приходит незамедлительно: «Мы вытащим тебя, малышка». С мыслями о светлом будущем, зарываюсь в одеяло и пропадаю на несколько часов, наплевав на все обязанности в «Октанте».

Среди ночи, кто-то царапается в дверь, и я нехотя отрываю голову от манящей в грезы подушки.

– Эшли, это я, Дрю. Открой мне, пожалуйста. Я принесла тебе поесть и кое-что сверху.

Я, молчу, в ответ и снова устраиваюсь в своем мягком укрытии от всех любопытных гостей. Уже около трех часов утра, я выбираюсь в туалет, косым взглядом, замечая сверток под дверным полотном. В узкой щелке, нечто создает причудливую тень. Когда вещь оказывается в моей руке, иду к свету и разворачиваю над раковиной кусок помятой бумаги. Каракули Дрю и две таблетки, убеждают в том, что это наркотик. Не задумываясь, принимаю подарок внутрь, растираю пропитавшийся кровью бинт и проклинаю Ронана за то, во что он меня превратил. Огромная кровать, принимает в свои теплые объятия и мозг, спустя двадцать минут ловит воздушных акробатов по имени галлюцинации.

***

Почти в семь часов, рассветные, жадные языки, пробуждают меня ото сна. Я встаю, быстро задергиваю шторы и ложусь обратно в пуховое ложе. Мне плевать, что скажет урод, засунувший свой член мне в рот, и трахнувший меня сзади. Пусть выпускает пар с Ширли, что по уши влюблена в этого Еl Demonio* (*с исп.сатана). Смартфон вибрирует где-то между прикроватным ковриком и тумбочкой. Слабость дает о себе знать, и я пару раз роняю аппарат, прежде чем пальцы начинают работать. Джош интересуется как я и говорит, что Люк в бешенстве. Для Мёрфи, это операция – шаг по карьерной лестнице. Естественно, Анна скоро родит и ему нужно повышение. Мне же, просто хочется побыть в одиночестве. Вдали от всех. Ни он, ни шеф Райан, никто сейчас надо мной не властен. Я сама по себе. Блокировка снова в действии и я откидываюсь на спину.

***

Миссис Афер, моя учительница по истории, говорила, что я подавала большие надежды, и специально для меня в школу приезжал настоящий юрист из Карсон-сити. В старших классах, я загорелась мыслью, что хочу работать в полиции. Отец издевался надо мной, а мама с грустью утешала, когда мы оставались одни. Только благодаря ней, я не бросила эту затею. В тот счастливый день, я приоделась, выпрямила волосы и спустилась к завтраку во все оружии. Улыбка отца, убила во мне хорошее настроение. Сальная бейсболка, рубашка с набивными карманами и свисающие джинсы, выдавали в нем жителя захудалого городишка, у которого предел мечтаний – пиво и игра «Рыцарей» по субботам. И, по его мнению, я была достойна той же самой участи. А еще мужа, что будет выбивать из меня всю наивную дурь. В общем, в то утро, мы вместе отправились в школу. Мама несколько раз поцеловала меня, перед тем, как мы сели в пикап и отъехали от дома. Она чувствовала, что мы видимся в последний раз…

***

Грохот по ту сторону стены, вытягивает из сладкой дрёмы далеко под вечер. На мне все та же пижама с короткими шортами и майкой с эмблемой любительского хоккейного клуба, в котором играет Люк. Черт, я до сих пор люблю этот кусок хлопка. Ко всему прочему, от меня, наверняка несет блевотиной, что выворачивала наизнанку прошлой ночью, потому-что таблетки Дрю, не для моего девственно-чистого желудка. Снова шум. Ловко метнувшись на живот, зажмуриваю глаза и пытаюсь прогнать переживания за девчонок. Почему, даже в самый хреновый момент в жизни, думаю о других? Потому-что я слишком добрый человек. Отцу не удалось надломить меня и сотворить зверя в овечьей шкуре. Как бы сильно он того не хотел. Святые небеса! От сильного удара, замок в двери щелкает и Ронан появляется на пороге моей комнаты.

– Какого черта?! – выпаливаю я.

– Если ты не забыла, у тебя есть четко установленные обязанности. – Он делает шаг, а я отодвигаюсь на два и понимаю, что дальше некуда.

– Я взяла выходной. Тоже запрещено?

– Не помню, чтобы ты спрашивала об этом. – Фицрой откидывает покрывало и карие глаза, моментально чернеют от вида моих обнаженных ног. Успев схватить за лодыжки, тащит на себя и опрокидывает лицом в матрас.

– Да отвали уже от меня!!!

Большие ладони парня карабкаются по икрам, коленным впадинам, бедрам и стаскивают шорты.

– Нет!!!!! Слышишь?! Нет!!!

Вместо внятного ответа, я слышу, как лязгает ремень брюк, и ударяется о бортик кровати. Ему опять переклинивает башку! Мои руки скованы у изголовья, а подушка не дает вздохнуть, так как полностью душит своей массой. Ронан нанизывает меня на свой член и без особых трудностей, трахает, как ручную куклу. Я не чувствую ничего, кроме соленых слез на простыни. Через тридцать секунд, воздух исчезает полностью, а я отключаюсь. Насколько? Не знаю. Прихожу в себя, когда в спальне пусто. Всё тело болит, ноги разведены в разные стороны, и лишь синяки на запястьях, говорят о присутствии Фицроя. Сволочь!!! Грязная, похотливая сволочь!!! Я желаю забраться в душ и смыть с себя эту свинью. Я пропиталась его «Шанель» и теперь от меня несет имбирем, белым мускусом, сандалом, грейпфрутом и мятой. Раньше, я считала, что «Блю де Шанель» самый сексуальный аромат из всего многообразия одеколонов этой марки, но сейчас я даже не могу о нем думать. Не могу!

Отрезвляющий и спасительный душ, наконец, вытаскивает из затяжного самобичевания. Я гляжу в зеркало и вспоминаю, что отправила кучу сообщений Джошу. Твою мать! Надо срочно исправлять положение. Я никогда не отступаю, никогда не сдаюсь, никогда не позволяю мужчинам управлять собой. Отец был последний, кому удавалось превратить меня в ничего не значащую мошку. Но его больше нет. Адское пламя, изо дня в день глодает его кости.