Ксения Мельрих - Марионетка. Странная связь

Я вернулась к кровати, забралась под одеяло и вновь попыталась уснуть, но внизу послышались пение и игра на рояле. Венера. Она ежедневно по три часа упражнялась, честно говоря, у нее получалось очень даже неплохо для десяти-то лет. Но она никогда не музицировала в семь утра. Это был перебор. Какого хрена всем не спится? Я в это время в школу-то еле-еле вставала, а уж на каникулах и выходных меня раньше полудня было не поднять. Когда звуки рояля смолкли, я наконец-то уснула. Но едва пришли красочные сны, как меня вновь разбудили, тряся за плечо. Это была Марина.

– Вставай, – проговорило ее накрашенное красивое лицо без единой морщинки. – Уже десять, а к полудню все должны быть готовы.

– Я приду, – прохрипела я, едва ворочая языком, и отвернулась от нее на другой бок.

– Куда придешь? – в ее голосе слышался смех. – Ты что, забыла? Мы сегодня едем к моему отцу на праздник.

Я застонала от злости и села на кровати.

– Завтрак ждет тебя в столовой, – улыбнулась мне она. – Поторопись, а то все остынет.

Когда она вышла, я кинула подушкой в дверь. Бесит. Строит из себя этакую заботливую мачеху. Но я-то знаю, какая она дрянь. Мне сложно забыть тот факт, что она увела мужика из семьи, где был маленький ребенок.

На двери шкафа висел приготовленный ею наряд, я даже не поглядела, что там в чехле. С деревянной головой я пошла в душ. Долго стояла под обжигающими струями, пытаясь проснуться. Зубы я чистила уже более адекватной. Высушив густые длинные волосы – мама настояла, чтобы не стричь их, – я немного подкрасилась и в халате спустилась вниз. Пофиг на их культуру и манеры, мне было лень одеваться.

Завтракала я в одиночестве. Вяло пережевывая остывшую яичницу, я тупо глядела перед собой.

– Трудное утро? – спросил меня Константин, вошедший в столовую. – Составить тебе компанию?

Он уселся напротив меня и взял тост с моей тарелки. Захрустев хлебом, он поглядел на меня сочувственно.

– Ну ты явно не жаворонок, – сделал он заключение. – Мне тоже поспать не удалось.

Слабо верилось. В отличие от меня, он выглядел бодрым и свежим. На нем был симпатичный наряд из серой рубашки с коротким рукавом и темно-синие джинсы. Его волосы, как всегда, были тщательно убраны в прическу – зачесаны назад, на затылке крохотная шишечка.

– Позволишь? – он отпил из моей чашки какао, не дожидаясь разрешения. – Сегодня твой дебют, ну, я про то, что увидишь всех наших родственников. Их тьма тьмущая!

– Пофиг! – бросила я, с трудом подавляя зевоту. – Где Марина?

– Венере прическу крутит, – ответил парень, глядя поверх моей головы. – А она тебе зачем?

– Надо! – огрызнулась я, пребывая не в духе.

– Да ладно тебе! – типа обиженно проговорил он. – Я могу помочь, уверен! Чулки там подобрать, белье.

– Ты невыносим! – скривилась я. – Тебе что, двенадцать лет?

– Семнадцать. Но что такое годы? Это лишь абстракция, не более того! – глубокомысленно заметил он. – Танцуешь со мной.

– Что? – не поняла я. Опять его шуточки.

– Вечером, как всегда, будут танцы на открытом воздухе. Так что? – он выгнул бровь и протянул свою ладонь к моей руке. Коснувшись, он сильно ее сжал. – Потанцуешь?

Я внезапно перестала дышать, словно что-то сдавило грудь. Все вокруг исчезло, остались лишь его глаза и прикосновение. Я не могла вырваться из этого плена, меня словно что-то держало в тисках. Все тело завибрировало, я ощутила жар в области сердца. А потом пришел страх. Нет, ужас. Он был таким ощутимым, что я могла дотронуться до него, стоило лишь руку протянуть. А потом резко все оборвалось. Он отпустил мою руку.

– Я могу поговорить с дочерью? – словно сквозь вату донесся до меня голос отца.

– Уже ухожу, – проговорил Константин, отрывая взгляд от меня.

Я видела, как родитель провожает парня злыми глазами. Я тряхнула головой, чтобы согнать остатки оцепенения.

– Я думаю, нам стоит кое-что обговорить, – обратился ко мне отец, отодвигая стул рядом со мной.

– Я не собираюсь ни на кого кидаться и оскорблять тебя на этом чертовом празднике, – словно эхо, прозвучал мой голос. – Если ты об этом.

– Веди себя безупречно, если такое возможно, учитывая твое воспитание, – приказал мне мужик.

– Ну ты им точно не занимался, и слава богу, – язвительно заметила я.

– От того, как ты себя сегодня поведешь, зависит, как скоро ты получишь телефон обратно, – указал мне мое место этот козел. – И как часто ты сможешь покидать пределы этого дома.

Я покачала головой, но ничего не сказала.

– Да, Марина забыла тебя предупредить, что в чехле одежда, которую ты должна надеть для дневной части праздника, – пояснил он. – На вечер все уже уложили в машину.

Он поднялся со стула.

– И да, переключи свое внимание на Эрнеста и Игоря. Это они твои братья.

Сказав это, он покинул столовую. Красная от смущения, я быстро побежала в свою комнату. В чехле оказались симпатичные светлые брючки, блуза и длинный жилет. Одевшись, я взглянула на себя в зеркало. Мне шло, даже очень. К одежде прилагались лодочки на средних размеров каблуке. Я обулась и прошлась по комнате. Удобные, даже не ощущается высота каблука. Это хорошо. Я больше привыкла к плоской подошве. Собрав волосы в высокий хвост, я вышла из комнаты. Было без четверти 12. В холле на стуле сидел Эрнест, устремив свой взор в угол. При моем появлении он поднял голову, но я не желала встречаться с ним взглядом и, опустив глаза, промчалась мимо него в гостиную, надеясь застать всех там. Но никого не было. Я решила выйти на улицу, благо день был солнечный и теплый.

– Все уже выехали, – донесся до меня голос моего брата. – Твой отец попросил меня отвезти тебя.

«Что?» – чуть не заорала я, так сильно испугавшись, что едва в истерику не ударилась. Это шутка такая? Но мне не было смешно. Ехать с ним в одной машине – это чересчур. От одного его взгляда мне становилось страшно. Да и в спортивных машинах я никогда не ездила. Он не стал ждать меня. Вышел из дома. Я, тяжело вздыхая и ожидая ужасной поездки, поплелась следом, кляня отца на чем свет стоит.

Его автомобиль стоял у ворот, урча заведенным мотором. Он уже сидел внутри. Я открыла дверцу справа и забралась в тесный салон. Только хлопнула дверь, как ворота открылись. Я еще в прошлый раз подивилась, когда мы ездили за покупками, видимо, они на датчике, открываются изнутри автоматически.

Гнал он с бешеной скоростью. Я вжалась в спинку сиденья, стараясь удержать в себе завтрак. Я глядела перед собой на дорогу, но ничего не видела. Я не могла перестать думать о том, что сейчас разобьюсь, что этот злодей слишком рядом, наши плечи соприкасаются периодически на поворотах, когда меня кидало к нему. Мой взгляд то и дело падал на его руки. Грубые, мужские, они скорее подошли бы какому-ибудь работяге, но никак не обладателю столь дорогого авто. Иногда я искоса глядела на его чеканный профиль, но быстро отводила взгляд, боясь, что он заметит. Я была натянута, словно струна. Сколько мы провели времени в дороге, я не знала. Может, 10 минут, а может, час. Когда мы остановились, он обратился ко мне: