Анатолий Арбузов - Деточки.RU

Далеко не сразу Саша поняла, что влюблена. Ведь это было новое, доселе невиданное для нее чувство, которое ворвалось в ее жизнь буйным, все поглощающим пожаром. Все мысли отныне были только о Руслане: где он и с кем, чем занят, думает ли о Саше, как она о нем. И сейчас девочка смотрела на баскетбольную площадку за окном, позабыв обо всем на свете. Благо, предмет ее обожания об этом не подозревал, иначе Саша сгорела бы со стыда.

Игра на площадке началась, и девочка с восторженным замиранием сердца следила за гибкими, точно у хищника, движениями Руслана. Вот он обошел одного соперника, второго… Прыжок! Тело юноши изогнулось дугой, а мяч в высоко поднятых над головой руках быстро пролетел мимо незадачливого защитника и опустился точно в корзину. Саша ничего не понимала в баскетболе и никогда им не интересовалась, но в этот момент искренне порадовалась за Руслана, испытывая странное чувство удовлетворения и теплоты. Отчего-то ей нравилось, что Руслан забросил этот мяч, будто от его успеха зависело ее собственное счастье, втайне она гордилась этим незначительным достижением, как если бы оно было ее собственным. Сашу настолько взволновала игра, что она принялась нервно покусывать кончик косы, которую по случаю четверга заплела сегодня утром.

– Смотришь на своего? – послышался вдруг ехидный шепоток за плечом.

Это, конечно, сказала Лизка – та еще язва и по совместительству единственная близкая подруга Саши. Знакомы они были лет сто, чуть ли не с детского сада. Лиза стала единственным человеком на свете, кого Саша посвятила в свою тайну. Впрочем, сама Лиза отрицала уникальность своего знания, нередко говоря, в точности, как сейчас:

– Да ну тебя, Саш. Вся школа в курсе, что ты сохнешь по Руслану! Абсолютно все, кроме него самого. Возьми да скажи ему. Ну?!

– Ты что?! Он надо мной смеяться будет!

– А что смешного-то? Нравится он тебе, и что тут такого? А будет смеяться – сам дурак. Я так считаю.

– За ним все девчонки ухлестывают! А то я не знаю, – не сдавалась Саша.

– И что с того? Он ни с кем не встречается, значит, у тебя есть реальный шанс, – с непререкаемой уверенностью в своей правоте заявила Лиза.

– А я все равно боюсь, – честно призналась Саша. – Вдруг он меня отвергнет? Вдруг не захочет встречаться со мной? И какой же дурой я буду выглядеть после этого?! Нет, Лиз, я так не могу.

– Отвергнет, так отвергнет. Что ты теряешь-то? А, впрочем, ладно, – нашлась Лиза. – Не хочешь разговаривать, напиши письмо. Во!

– Письмо? – задумалась Саша. – А это мысль! Только что я ему напишу?

– Ну, как что? Ты прямо как маленькая. То, что обычно пишут: люблю, мол, жить без тебя не могу и все такое.

– Да ну тебя!

– Соловьева! Федотова! – строго сказала Ирэна Григорьевна. – Что за шум там у вас? Кто может помочь Сивухину?

Девочки замолчали. Ирэна Григорьевна неторопливо поправила волосы, собранные в пучок на затылке.

– Соловьева! Какой минимальный положительный период синусоиды?

– Синусоиды?.. – переспросила Лиза. – У нее период… равен… – Она умоляюще покосилась в сторону Саши, но та снова уставилась в окно. Там Руслан опять бросил мяч в кольцо, но на этот раз не попал. Саша расстроилась.

– Не помнишь? – допытывалась Ирэна Григорьевна. – Так… А что твоя подруга скажет?

Саша не расслышала вопроса Ирэны Григорьевны, в классе снова послышались смешки. Все привыкли к подобным периодическим выпадениям Саши из реальности и любили пошутить на эту тему. Не были они новостью и для Ирэны Григорьевны.

– Федотова! Снова спишь? С добрым утром тебя, Федотова! Просыпайся, скоро обед!

– А? Что? – вздрогнула Саша, услышав свою фамилию.

– Какой минимальный положительный период у синусоиды? Тихо всем! – Ирэна Григорьевна старалась перекричать шум безудержного веселья, вдруг охватившего учеников.

– Два «пи», – заученно отбарабанила Саша.

– Верно. Ну, что, Сивухин? Теперь понял, как график пойдет? А тебе, Соловьева, стыдно должно быть. Мы столько раз это повторяли!

– Ирэна Григорьевна, я помню, как мы это проходили… – начала тараторить Лиза, оправдываясь.

– Мимо! – безапелляционно перебила ее Ирэна Григорьевна. – Пройти можно только мимо чего-то. А мы с вами – что? А, Соловьева? Правильно! И-зу-ча-ли, – наставительно произнесла она по слогам.

Раздался звонок. Ребята засобирались на выход. И быстрее всех несчастный Сивухин. От радости, что так легко отделался, он даже подкинул вверх мелок правой рукой и залихватски поймал его возле самого пола левой.

– Все сидим! Не расходимся! – скомандовала Ирэна Григорьевна. – Записываем домашнее задание…

– Знаешь, думаю над твоей идеей, и она мне все больше нравится, – призналась Саша, когда они шли домой после школы.

– Ты о чем? – поинтересовалась Лиза.

– Ну, о письме… Руслану.

– А… Я всегда только хорошие идеи подсказываю. Разве нет? – Лиза лукаво усмехнулась и показала язык. – Я такая… идейная! – Она тряхнула рыжей шевелюрой и поддела носком блестящей туфельки маленький камушек, которому не посчастливилось случайно оказаться у нее на пути. На Лизе была ярко красная ветровка, расстегнутая так, чтобы открыть принт с изображением популярного рэппера, и светлые широкие брючки, легкие и просторные, подпоясанные плетеным ремешком, отделанным мелкими стразами, – предметом зависти девчонок в классе.

– Пойдем ко мне, – пригласила Саша. – Я тебе уроки помогу сделать, а ты мне – письмо правильно написать. Ну, чтоб цепляло!

– Это я могу! – похвасталась Лиза. – Зацепит так, что потом не слезет твой Руслан. Идем!

Подруги направились к дому Саши. Идти предстояло недалеко, буквально один квартал. Девочки часто так делали, потому что Лизе добираться было куда дольше и сложнее, и лучше всего на автобусе. По этой причине квартира Саши уже давно превратилась в своего рода девичий штаб, где подруги нередко собирались, чтобы посекретничать, обсудить школьные сплетни или просто побездельничать и послушать музыку.

– Мама! – позвала Саша, едва переступив порог. – Со мной Лиза. Мы позанимаемся в комнате.

– Хорошо, – откликнулась мама. – Привет, Лиза.

– Здрасьте, тетя Тамара!

– Как дела? Как учеба? – задала свой дежурный вопрос мама Саши.

– Нормально, – пожала плечами Лиза. – Только на дом задают много. Чем ближе к концу года, тем больше.

– А ты уже выбрала, куда пойдешь после школы?

– Не знаю. Может, на иняз, а может, на журналистику вместе с Сашей. Одним словом, что-нибудь гуманитарное, а то у меня с математикой не очень.

– Пора бы и определиться! – наставительно сказала мама.