Оливия Лейк - Госпожа Эйджвотер-холла, или Тайны дома у воды

– Так расскажите правду. Об Эйджвотер-Холле информации также прискорбно мало, как и о вас самом.

– Мой предок выкупил землю у Короны в 1815 году и построил здесь Эйджвотер-Холл. Полперро тогда был мелкой рыбацкой деревушкой, но природа и климат одни из лучших в Англии, идеально для загородного поместья. А легенды о короле Артуре, кельтах, эльфах, феях по сей день добавляют Корнуоллу некий мистический шарм. Самый загадочный уголок Британии, – мечтательно произнес Захария. – Я очень рад, что выбор Колина Гленервана пал именно на это графство.

– Гленерван? – уточнила Габриэлла. – А по какой линии проходило ваше родство?

– Моя семья не является прямыми потомками Колина Гленервана – первого хозяина поместья.

– Как случилось, что семья Денвер стала владеть этими землями? – сделав очередную пометку в блокноте, спросила Габриэлла.

В дверь постучали и вошла Пегги с подносом. На нем стояли чайник, фарфоровые чашечки, приборы, кувшинчик с молоком, а также крошечные бутерброды с лососем и целое блюдо птифуров. Пока она разливала чай, Захария молчал, а Габриэлла думала, что с удовольствием выпила бы большую кружку какао с молочной пенкой и откусила кусочек от каждого маленького пирожного.

«Интересно, во всех английский семьях из горячих напитков предпочитают исключительно чай или это особенность семейства Денвер-Крэмвелл?» – размышляла она, мысленно поставив галочку напротив еще одного вопроса. Но, прикусив губу, решила отбросить эту мысль. Если мистер Денвер хочет пить чай, она потерпит.

Когда они вновь остались вдвоем, Габриэлла оторвалась от блокнота и, подняв глаза на Захарию, споткнулась об его изучающий взгляд.

– О чем вы думаете, мисс Хилл?

– О какао, – честно ответила она. Сделка есть сделка. «И пирожных! – мысленно добавила Габриэлла. – Полуправда – тоже правда». В своих маленьких женских слабостях признаваться ох, как не хотелось!

– Я думал, вы не любите только овсянку. – Он уже поднял трубку телефона, чтобы приказать поменять напитки, когда Габриэлла быстро произнесла:

– Пусть будет чай, давайте продолжим. – Она демонстративно поднесла чашку к губам и сделала маленький глоток.

– Когда в 1921 году в Эйджвотере случился пожар и погибла леди Гленерван, ее муж Рональд не прожил и двух недель после случившегося. Обширный инфаркт. Говорят, он очень любил супругу. У них не было детей, и мой прапрадед, ближайший родственник по мужской линии, унаследовал землю и поместье. Рональд четко прописал в завещании пункт о наследовании поместья – владеть Эйджвотер-Холлом может только мужчина.

– Мистер Денвер, именно смерть леди Гленерван породила много слухов и загадок. Вы верите, что ее смерть – не роковая случайность?

– В Корнуолле может быть все, – загадочно начал Захария. – Ровена была потрясающей красавицей, и я знаю об этом не понаслышке, ее портрет сохранился и находится в особняке. А ее муж, по слухам, был страшным ревнивцем. В архивах, которые достались моему прапрадеду, были упоминания о сестре Рональда. Она была вдовой и часто гостила в поместье брата. Поговаривали, что она не любила леди Гленерван и всячески наговаривала на нее. Возможно, ее наговоры возымели действие, и лорд Гленерван в приступе ревности запер супругу в любимом салоне, где она принимала гостей, устраивала чаепитие, а затем поджег его. Но это всего лишь легенды и домыслы, которыми обрастают все трагические истории. – Захария пожал плечами, что означало – правды в этой истории уже не найти.

– Почему ни ваш отец, ни вы не восстановили восточное крыло? Вы верите, что там обитает не упокоившийся призрак Ровены Гленерван?

– Я не верю в паранормальную чушь. Я верю только своим глазам, а они никаких духов не видели. А крыло… – Он на секунду задумался. – Эту часть особняка отец считал семейным достоянием, и я с ним согласен. Дом и без того большой, пока нам не нужны дополнительные комнаты, возможно, когда-нибудь я и отстрою его заново.

Габриэлла замолчала, обдумывая следующий вопрос. Ей было интересно, почему мужчина, обладавший внушительными материальными возможностями, не обделенный талантами и умом, и достаточно привлекательный внешне…

«Нет, не так, – оборвала она свою мысль. – Чертовски привлекательный внешне!»

Которого с полной уверенностью можно назвать одним из самых завидных холостяков Великобритании, до сих пор не женат?

– Мистер Денвер, вы были женаты? – решилась на довольно-таки личный вопрос Габриэлла. Но они заключили сделку, и по ее условиям она может спрашивать о чем угодно. А отвечать или нет, пусть сам решает.

– Это интересно знать лично вам, мисс Хилл, или читателям? – тон Захарии стал резче, а пальцы, до этого лениво рисовавшие невидимый узор на столе, сплелись в замок.

– Вы говорили, что я могу задавать любые вопросы. Мне нужно узнать вас лучше, чтобы достоверно передать образ, – спокойно ответила Габриэлла.

– Хорошо, давайте познакомимся поближе. Кто ваши родители, мисс Хилл? – достаточно агрессивно начал он. – У вас весьма незаурядная внешность. Занятное сочетание бледной кожи и светлых глаз с угольно-черными волосами. Они ведь натуральные, таких не наследуют от… – он слегка замялся, подбирая правильное слово, – от среднестатистических американцев, – вполне корректно закончил Захария.

– От белых, вы хотели сказать? – ощетинилась Габриэлла. – Так вот, мистер Денвер, у моей матери были индейские корни, а отец родился в Бремене. И да, вы правы, их сложно назвать среднестатистическими американцами.

– Немец и индианка – очень интересно, – задумчиво протянул он.

Габриэлла сложила руки на столе и подалась корпусом вперед, чтобы оказаться ближе к нему, вторгнуться в личное пространство.

– Что, мистер Денвер, мои волосы для вас оказались слишком черными?

– Вы обвиняете меня в расизме? – изумленно спросил Захария.

– С такой внешностью, как ваша, можно придерживаться крайних взглядов в отношении равенства рас.

– Мисс Хилл, у меня много недостатков, но этот в их число не входит.

– А если к вам на работу придет устраиваться чистокровный англичанин и, скажем, азиат, кого вы возьмете? – быстро проговорила Габриэлла.

– Если они будут одинаково компетентны, я не задумываясь возьму англичанина, – отозвался Захария, но заметив ее осуждающий взгляд, напрягся.

– Черт возьми, – тихо начал он, – я имею право выбирать себе окружение, но это не значит, что я не сяду за один стол с кем-то, чьи волосы, глаза или кожа будут отличаться от моих. – Договорив, он откинулся на спинку кресла и замер. Они оба вспылили и теперь оба молчали.

– Уже поздно, мисс Хилл, пора заканчивать. – Захария первый нарушил повисшую в кабинете тишину. Габриэлла поднялась и, пожелав доброй ночи, направилась к выходу.