Наталия Левин - Сны Авроры Гройс

© Наталия Н. Левин, 2022

ISBN 978-5-4496-6578-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Мне часто снятся сны. Обычное дело, я знаю… Только мои сны – необычные. Все они будто пронизаны одной тонкой нитью и связаны между собой во времени и пространстве. Они дополняют друг друга. Они продолжают друг друга. Я просыпаюсь, и мне кажется, что реальная, настоящая моя жизнь – там. Каждый раз возвращаясь из снов, я думаю о том, что происходит там , в моих снах, пока меня нет там … пока я здесь , – она стряхнула пепел с длинной тонкой сигариллы. – Я просыпаюсь и долго не могу прийти в себя. Иногда мне кажется, что я попадаю в чужое тело, словно мою душу, мой разум помещают в нечто такое, что не позволяет мне видеть, слышать, чувствовать, говорить. Это тело не дает мне дышать, – она подняла глаза на Адель: – Оно не мое.

Адель вела с кем-то переписку в своем смартфоне и, по всей видимости, ей не было дела до исповеди очередной клиентки, страдавшей от хронической депрессии, бессонницы и мании преследования. Все эти женщины, приходившие к ней на терапию, жаловались на семейные неурядицы, на молодых любовниц мужа, на быстрое старение кожи, на нереализованные возможности и ощущение полной ненужности в неполные сорок лет. Они вызывали у нее тоску, а иногда и раздражение, и тогда она погружалась в свой смартфон и лишь изредка кивала им и говорила: «Да-да, я слушаю Вас, продолжайте». В конце концов, она разделила своих клиенток на две группы: в первую входили те, кто объективно нуждался в медикаментозном лечении – и тогда она незамедлительно передавала их психиатру, во вторую же она определяла тех, для кого, по ее мнению, визит к психоаналитику был неким изощренным способом убить время, найти применение кредитной карте своего супруга и посетовать на жизнь, в которой все было испробовано, и наполнить ее новыми впечатлениями уже не представлялось возможным. Но они хотя бы платили, и за это их можно было терпеть. Эту же зеленоглазую брюнетку направили к ней из полиции. Психиатрическая экспертиза признала ее полностью вменяемой, однако, ей рекомендовали пройти курс психотерапии, и теперь они обе должны были терпеть друг друга еще несколько долгих месяцев.

Аврора была одной из тех немногих счастливиц, про кого говорят, что время не властно над ними. По ее внешности невозможно было определить ее возраст. Ей вполне могло быть и двадцать пять, и тридцать, и сорок пять.

Инфантильная, уходившая от реальности в свои выдуманные сны, жаловавшаяся на бессонницу или же чрезмерно яркие сновидения и на преследовавшего ее повсюду незнакомца… Было ли в этом что-то такое, чего Адель еще не слышала за годы своей практики? Нет.

Тем временем, Аврора продолжала, тихо, медленно, задумчиво, настолько монотонно, что речь ее начинала убаюкивать. Тогда Адель наконец оторвала взгляд от экрана смартфона и стала вслушиваться в ее слова.

– … Вам когда-нибудь приходилось слышать, как падает снег? Как шепчутся тени? Как ветры поют свои песни? А ведь они наполнены смыслом… Они хранят в себе историю Вселенной… – Аврора задумчиво смотрела куда-то вдаль, сквозь стены. – Вы когда-нибудь ощущали, как скользит лунный свет по Вашей коже? Как потоки энергии наполняют Ваши вены? Вы когда-нибудь пробовали чувства на вкус? Страх, желание, отчаяние, любовь, радость, грусть, ярость, нежность – у каждого из них свой вкус… Я помню все это, я ощущаю все это в своих снах, но стоит мне проснуться… – Аврора снова стряхнула пепел изящным движением указательного пальца и подняла глаза, – …и все исчезает. Мое новое тело глухо к звукам Вселенной, оно слепо к символам, окружающим меня. Я живу внутри глухого каменного колодца. Это не мое тело. Я боюсь возвращаться в него.

Последнюю фразу она произнесла почти шепотом, склонившись над столиком, разделявшим их с Адель.

– Вы слушаете меня?

– Да-да, конечно, – Адель попыталась изобразить на лице крайнюю заинтересованность, что ей, впрочем, не удалось. – Вы сказали, что боитесь возвращаться в свое тело. А находиться в нем Вы тоже боитесь?

– Вы не слушаете меня…, – девушка вдавила сигариллу в пепельницу и откинулась на спинку дивана. – Я же Вам все объяснила.

– Вы сказали, что Вам некомфортно в этом теле.

– Я сказала, что оно не мое.

Адель с усталым раздражением посмотрела на сидящую перед ней Аврору. Немного помолчав, она спросила, выделяя каждое слово, будто клиентка плохо понимала обращенную к ней речь:

– Вы узнаете себя в зеркале?

– Я никогда не смотрю на себя в зеркало.

– Почему?

– Зеркала лгут. Они отражают действительность, но не показывают ее.

Адель сосредоточенно сжала губы, затем положила смартфон на столик и встала. Из дальнего угла кабинета она прикатила высокое напольное зеркало.

– Подойдите, пожалуйста, к зеркалу.

Девушка поднялась, нехотя подошла к зеркалу и остановилась перед ним.

– Вы узнаете себя? – Адель заглянула в зеркало, а затем посмотрела на Аврору, будто сличая ее с отражением.

– Это лишь оболочка, внутри которой мне приходится находиться.

«Агнозия, – мысленно поставила диагноз Адель, – и это плюс к депрессии и мании преследования. Надо все же направить ее к психиатру». И тут же перед ее глазами возник доктор Лео Мареш, ее университетский преподаватель и куратор, профессор кафедры психиатрии, главный врач небольшой частной психиатрической клиники, с которой вот уже несколько лет сотрудничал их реабилитационный центр.

Доктор Мареш был известен своим неординарным подходом к работе с пациентами, новаторскими идеями в области психоанализа и психиатрии, изучал проблемы сна, много экспериментировал и практиковал. Его особо интересовали те случаи, которые другие специалисты считали безнадежными… Был ли этот случай безнадежным? Вовсе нет. Искала ли Адель повод для встречи с Лео? Однозначно, да. И этот клинический случай мог как раз послужить таким поводом.

С самой первой встречи с Авророй Адель казалось, что девушка просто издевается над ней, играет с ней, отвечая на ее психологические уловки своими, еще более искусными. Это была лишь вторая консультация, но Аврора выставила такую психологическую защиту, которую Адель пока не удавалось преодолеть. Имело ли смысл обратиться за консультацией к Марешу сейчас? Всего лишь после второго визита клиентки? Нет, это могло поставить под вопрос ее компетенцию и нежелательным образом отразиться на ее репутации психоаналитика. С другой стороны, Мареш был гениален в своей сфере, и желание обсудить с ним интересный клинический случай можно было расценить по-иному: молодой специалист обращается к опытному психоаналитику и психиатру касательно необычного, неординарного, возможно даже в некотором смысле интересного, случая. Что может быть естественнее и похвальнее этого? Перенимать опыт великих… Впрочем, Адель жаждала этой встречи далеко не из любви к своему ремеслу.