Джули Дейс - Шанс на выбор

Если ради неё, то зачем и по какой причине? Чтобы не подпускать кого-то вроде Картера? Вряд ли Эмма не способна дать отказ. Очень даже способна. Мне бы тоже хотелось его получить, хотя, понимаю, что он вряд ли сможет остановить человека, сильно желающего чего-то. А я желаю её. Только теперь всё иначе: Алестер больше не дружелюбен, он изъясняется достаточно точно и категорично. По крайней мере, я его понимаю. Мне легко поставить на их место Мэйсона и Мэди, между которыми тоже что-то есть, что они скрывают ото всех. Мэйсон не подпускал никого к Мэди, Алестер делает это с Эммой, только вряд ли дело в излишней заботе. Что первые, что вторые что-то скрывают, и я не знаю, должен ли вмешиваться. На моих плечах уже имеются чужие тайны.

Ступаю на лёд, сразу натыкаясь на Картера, который метает в меня невидимые ножи. Даже если он был с кем-то этой ночью, его явно не заботит прошлое. Скорей, он уже забыл и вспомнил про меня и Эмму. Он молчит, Рэн напряжен, и не зря. Как только начинается тренировка, Картер делает всё, чтобы выбить меня из колеи. Весь гнев он направляет на меня. И даже тогда, когда тренер делит нас на две равные половины, он остаётся в моей команде, а Рэн в другой, Картер продолжает. Он вставляет мне палки в колёса, пасуя так, что клюшка едва не трескает пополам. Почти невзначай, он может толкнуть, проехав мимо, хотя мы не должны быть близко друг к другу. К полному краху, я и Картер – нападающие, между нами есть центральный, хотя, он лишь занимает место между двух огней. Стараюсь оставаться спокойным, но осознаю, что теряю контроль. В конечном счёте, всё завершается тем, что мы ломаем ход игры, и тренер в ярости останавливает её. Мы в заднице. Это понимает каждый. Мы как минимум в команде проигравших, потому что сосредоточились на собственной войне, а не на забивании шайб.

– Этого больше не повторится, – твёрдо заявляет тренер. – Оба отстранены.

Как только эти слова слетают с губ мужчины, небеса обрушиваются на плечи, я едва держусь, чтобы не зарядить Картеру на том самом месте, где стою. Но осознаю, что поддерживал войну. Я по собственной глупости потерял то, чего добивался не год и не два. В итоге, всё, что могу – перешагнуть порог раздевалки, отбросить клюшку в сторону и осесть на лавочку, хватаясь за голову. Этого просто не может быть. Я не знаю, как принять реальность. Отказываюсь верить. Не понимаю, как должен вернуть всё обратно. Случилось то, чего я боялся больше всего. Мой самый страшный сон стал явью. Я больше не в команде.

Эйден

– Не кипятись, – говорит Рэн, когда я переступаю порог кафетерия, чтобы пообедать.

Метнув в его сторону взгляд «заткнись», я, насупив брови, вышагиваю в сторону стола, где должен пообедать. Я едва могу проглотить собственную слюну, чтобы третий день не першило в горле. Ни вода, ни еда, нет ничего, что способно меня успокоить. Хотя, есть одно. Возможно, даже два варианта получить малую каплю. Или нет. Три. Тренер, который вернёт меня обратно в состав команды. Картер, которому я заряжу так, что он сочтёт себя за звездочёта. Эмма, что перевернёт мир вспять и передумает быть кому-то чем-то обязанной. Вполне даже, что четыре способа. Есть Алестер, который отпустит её из своего попечения, хотя, вряд ли он или кто-то другой будет указывать мне в том, что можно, а что нельзя. А Эмма – это нельзя. Для него нельзя, и из-за проклятой совести или уважении, которые хотелось бы откинуть, я присоединяюсь к тому, что нельзя . Чем дальше – тем хуже.

Мне с трудом удаётся перенести присутствие Картера в квартире, но сейчас его нет, и это даёт шанс вздохнуть. Джон и Ной ничего не говорят. Конечно, они не молчат, разве что о команде нет и слова. И как я понимаю, тренировки тоже отсутствуют. Три дня, как мне связали руки и больше не дают заниматься любимым делом, по крайней мере, так, как хотелось бы, а не гонять шайбу в одного, представляя себя супергероем. Я уже давно не тот мальчик, который улыбается, когда видит клюшку и тому, что его ведут на каток в центральном парке. Обычно я веду себя сам и на тренировку.

Но дерьмо случается.

Я больше никуда себя не веду. Зато ведёт Картер, и никого иного, как Эмму, которая беззаботно смеётся и отрицательно качает головой, когда он что-то говорит ей.

– Можешь покатать со мной? – спрашиваю я, стараясь отвести взгляд и не смотреть в сторону парочки.

– В плане? – интересуется Рэн.

– Типа тренировки.

– Без проблем, когда?

– Сейчас.

– Почему я не удивлён?

Жму плечами, и обращаю взгляд к Ною и Джону.

– Вы с нами?

– Да, – обоюдно кивают парни.

Картер слишком занят, и я благодарю за это удачную минуту свободной жизни, где не буду видеть его лицо. Мне уже становится тошно от него. Вероятно, из нас двоих только меня заботит возвращение в команду. Если к слову, то это только хорошо. За несколько дней он успел задолбать, и было бы чудесно хоть где-то не видеть его лицо.

По пути заглядываем к нам, чтобы я захватил форму, так как теперь она покоится в шкафу, зарождая новую жизнь в виде моли, которая её вскоре съест. В отличие от меня, форма парней остаётся в раздевалке, ведь я больше не в команде. Эта мысль не даёт покоя уже который день. Это то же самое, что отобрать у футболиста мяч, у пловцов – воду, у человека – воздух. А мне никак иначе, как перекрыли кислород. Но я нахожу кран, который позволяет дать глоток. Я могу кататься не в команде, а как минимум для себя. Для этого есть всё.

Ступаю на лёд, и тоска ложится на плечи с такой силой, что сдавливает грудную клетку. Я слишком скучаю.

– Два на два, – предлагает Рэн, положив шайбу в центр.

– Других вариантов нет, – улыбаясь уголками губ, Джон стучит клюшкой по льду.

– Никто не охраняет ворота, иначе хрень, а не игра, – добавляет Ной.

– Согласен, – киваю я.

Ной и Джон занимают позиции, тем же занимаюсь я и Рэн. Но мы дружно переглядываемся между собой, молчаливо обращаясь друг к другу, когда осознаем, что кто-то должен дать сигнал для старта. И это происходит. Каждый из нас резко выпрямляется и смотрит в разные стороны, чтобы найти источник звука. Глаза заостряются на человеке, который ещё несколько дней назад считался и моим тренером тоже.

– Ждёте, что я по голове поглажу и поцелую в лобик? – твёрдым тоном интересуется мужчина.

Краем глаза смотрю на Рэна, который едва заметно пожимает плечами и возвращается в положение нападения. Я же в полном замешательстве, что ещё не изгнан вон со льда.

– Позиции, – требует мужчина.

Не решаюсь идти против его слова и склоняюсь ниже. Ной кивает, а Джон шевелит губами:

– Шанс?

Мне бы хотелось, чтобы это было именно так. Новый свист эхом разлетается по пустой арене, и мы бросаемся к шайбе, пытаясь обыграть друг друга, но, конечно, помня, что находимся в команде двое на двое.