Лора Вульф - Дом на сваях

«Такмазян Артур!» – изрек он решительно. Артур медленно, немного сутулясь, побрел к доске. С большими усилиями, то краснея, то бледнея и перепачкав руки мелом, удалось ему воспроизвести решение домашней задачи. Инга еще раз сверила ответ, да, все-таки ошиблась она с этой запятой.

Урок алгебры закончился, Мелик Амбарцумович, засунув школьный журнал подмышку, также резво выскочил из класса, словно Маленький Мук в остроносых туфлях. Ребята зашевелились, задвигали стульями, класс наполнился гулом голосов.

Генка Миносян, по кличке Челентано, пластичный, динамичный и пружинистый с крупными зубами и чувственным ртом, бегал по классу держа в руках темно-коричневую общую тетрадь, это была анкета, своеобразный психологический опросник, которую он взял без спроса.

Анкету заполняла Ия Чхеидзе, высокая, белокожая девочка с длинными, смоляными волосами и густыми четкими бровями на немного вытянутом лице. Казалось, если переодеть ее в национальный костюм, то перед нами предстанет, во всей своей красе, классическая грузинская княжна.

Ия сидела неподвижно и с безучастным взглядом смотрела на Генку, а он тем временем уже взобрался на парту, приплясывая и вертясь абсолютно всеми частями тела, полностью оправдывая сходство с темпераментным итальянцем. Чтобы усилить эффект от своего выступления, он раскрыл анкету и начал читать вслух. Девчонки занервничали, там было несколько провокационных вопросов и многие на них уже ответили. Марина тоже заполняла опросник и поэтому решила не медлить, она подошла к Генке-Челентано, схватила его за ногу и потянула на себя так сильно, что одна фирменная кроссовка осталась в руках девочки. Она не растерялась, стремглав выбежала из класса, по инерции прижимая обувь к своему коричневому школьному платью.

Генка моментально спрыгнул на пол, швырнул тетрадь в угол классной комнаты и кинулся догонять Марину. Вслед за ними в коридор выбежали ребята, только Ия, волоокая красавица, спокойно вышла, скорее даже выплыла из классной комнаты, встала в дверном проеме, с легким интересом, наблюдая за происходящим.

Инга, расталкивая встречных, пыталась догнать Челентано, зная его несдержанный и вспыльчивый характер, она понимала, что Маринке сегодня несдобровать, прецеденты уже были.

Крепкая и коренастая девочка раньше всегда умела постоять за себя, но взрослея, мальчики становились сильнее, и Марине уже не удавалось отстаивать справедливость тумаками, хотя запал был еще тот.

Генка настиг ее около окна, Марина дернула оконную раму и в распахнувшееся окно выкинула кроссовку, запрокинула голову в обрамлении каштановых, кудрявых волос и выжидая, уставилась на подскочившего Челентано. Генка широко замахнулся, сверкая глазами, немного поколебавшись, опустил руку и сдерживая себя, все же стукнул Марину довольно больно по плечу, после чего рванул вниз по лестнице во двор на воссоединение со своей обувью, а Марина молча, потирая плечо и не обращая внимания на окружающих пошла в класс.

Девочки некоторое время домой шли молча, Инга первая прервала молчание:

–Генка, конечно, придурок, но, Марго, может хватит с мальчишками воевать, ребятам давно пора в тебе увидеть симпатичную девушку!

Марина остановилась, внимательно посмотрела на подругу и изрекла:

–Ты вот с ними не дерешься, а симпатичную девушку они в тебе что-то не очень видят …. Пацаны видят, вообще, только одну Ленку!

Одноклассница Кваша Лена, на первый взгляд, от других девочек ничем не отличалась, но успехом у мальчиков пользовалась грандиозным. Миниатюрная, с крепкими, точенными, слегка кривоватыми ногами, которые она не прятала, а наоборот выставляла на всеобщее обозрение, в коротеньком школьном платье, почти тесном, сидевшем впритык на ее ладной, девичьей фигурке. Выпуклые, широко поставленные нагловато-наивные глаза, большой рот в вечной улыбке и шикарная прическа – удлиненное каре с прямой челкой на всегда хорошо уложенных, золотисто-рыжих волосах.

Мальчики были от нее, что говорят, без ума, а девочки, ехидничая, метко, из-за созвучности фамилии и визуальной, по их мнению, схожестью с маленьким, по своему очаровательным, земноводным, древесной, небольшого размера, лягушкой, прозвали Квакшей. Прозвище намертво прилипло к Ленке, что, как ни странно, только добавляло ей популярности в школе.

Признанная всеми первая красавица Ия, таким бурным успехом не пользовалась, что согласно мнению девиц класса, еще раз доказывало убогость мышления мужской особи как таковой.

Посреди февраля, после многодневных ливней и штормов, ночных леденящих ветров пришли долгожданные февральские окна. Стало солнечно и тихо. Волны, не торопясь, перебирали гальку, непуганые, упитанные чайки носились по суше, оставляя на влажном песке трехпалые следы.

Во дворах цвела мимоза – акация серебристая, высокое и раскидистое дерево, покрытое ярко-желтым воздушным покрывалом, состоящее из многочисленных, ароматных шариков. Буйная красота, нежный и дурманящий аромат, неприхотливость в уходе плюс неискоренимая коммерческая жилка местных сыграли с этим экзотическим растением злую шутку. В конце февраля ветки деревьев безжалостно спиливались и обрезались реже самими хозяевами, чаще дельцами, покупающими желтые, трепетные соцветья прямо на корню, цена назначалась за дерево на вскидку. Обрезанные ветки мимозы укладывали в чемоданы и везли во все города Советского Союза, чаще всего на север, торопясь успеть к празднику 8 марта.

Дедушка Адам рыхлил землю на своем участке под чеснок. Поделенные на дольки головки лежали в старом алюминиевом дуршлаге с отломанной ручкой. Старик присел на корточки, зачерпнул узловатыми пальцами с крупными, выпуклыми ногтями горсть и принялся высаживать зубки в землю. Работа спорилась, вскоре вся грядка была утыкана рядками аккуратно торчащих белых долек. Дедушка выпрямился, снял кепку, провел шершавыми пальцами по лысеющей голове, расстегнул стеганную жилетку, надетую поверх клетчатой фланелевой рубашки и прихватив дуршлаг пошел к дому. На пороге летней кухни он разулся, снял большие, черные калоши и прошел в комнату.

–Луснтаг! – зычно крикнул он, дверь отворилась и в комнату вошла пожилая армянка в длинной, черной юбке, темно-синей кофте с длинными, закатанными рукавами и серым пуховом платке, повязанном на пояснице. Увидев жену, старик улыбнулся и заговорил с ней на армянском.

Адам и Луснтаг жили вместе уже около шестидесяти лет, еще в детстве их дома в Турции, тогда Османской империи, стояли рядом. В 1915 году им пришлось покинуть отчий дом, их родителям не удалось выбраться, а пятнадцатилетние Адам и Луснтаг, вместе с другими уцелевшими беженцами, на небольших суденышках переплыли Черное море и высадились на побережье Российской империи. Беженцы были поселены на безлюдной тогда прибрежной территории, им выделили наделы земли, помогли материально. Получили участок у моря и Адам с Луснтаг, уже будучи венчанными, построили сначала времянку, заложили сад, стали выращивать и перерабатывать табак.