Моник Ти - Истинный садист – 4

Лиза уже знала, что должна пойти за Максимом на четвереньках, а её поводок будет болтаться перед ней и мешать передвигаться. Но Лиза не жаловалась. Она порадовалась тому, что он всё-таки решил уделить ей внимание. И она радовалась тому, что смогла дождаться этого момента. Ведь если бы она возмущалась, он бы начал сердиться. Мог бы даже придумать какое-то наказание, ещё более суровое, чем это.

Лиза думала, что он идёт на кухню, но оказалось, что Максим в туалет. Но она выполнила его просьбу и направилась за ним. Она встала на четвереньках у открытой двери туалета и ждала, когда он выйдет. Естественно, Максим в скором времени сделал своё дело, смыл в унитазе воду и вышел из туалета. Погасив свет, направился на кухню. Лиза последовала за ним.

Максим мыл руки прямо на кухне, не спеша вытер руки, а потом открыл холодильник. Лиза прошла к середине кухни и стояла на четвереньках у его ног. То поднимала голову и смотрела на него, то униженно опускала обратно. Он не разговаривал с ней, но в скором времени начал вытаскивать из холодильника разнообразную пищу. Это была колбаса, хлеб и ещё что-то в сковороде. Когда Лиза увидела сковороду, то подумала, что Максим что-то приготовил, пока её не было. Но радоваться этому не могла, хотя и была голодной.

В скором времени Максим поставил сковороду на плиту и открыл её. Несмотря на то, что пища была холодная, Лиза учуяла запах плова. У неё сразу же потекли слюни, но она по-прежнему ничего не говорила.

Максим вытащил из сушилки плоскую тарелку и принялся накладывать на неё огромную гору плова и поместил в микроволновку. А когда микроволновка издала характерный писк о завершении подогрева, он вытащил блюдо и полез в нижний шкаф под кухонным столом. Лиза редко туда заглядывала, и там хранились старые вещи.

– Я нашёл здесь кое-какую полезную вещицу, ― сказал Максим и в следующий момент вытащил из шкафа кошачью миску.

– Это от моей кошки, которая умерла несколько лет назад, ― объяснила Лиза, ― ты собираешься кормить меня из неё?

– Теперь это будет собачья миска, ― нахально объяснил Максим. Он открыл раковину и начал вспенивать губку для мытья посуды, принялся намывать эту миску. Уже без лишних объяснений Лизе стало ясно, что он собирается заставлять её есть из этой миски. А собака ― это она. Но Лизе было обидно не потому, что он назвал её собакой. На неё нахлынули воспоминания о её погибшем котике. Ей было приятно жить с котом, но это было так давно, когда она только переехала. А когда с котом случилось несчастье, лоток и миску она сохранила на память.

Максим вытер миску о кухонное полотенце, а после наложил для неё плов в эту миску.

– Зачем ты так со мной? ― обиженно спросила Лиза ещё до того, как он подал еду.

–Ты же не хочешь есть с пола? ― спросил Максим. ― Собаки у хороших хозяев едят с миски, а у плохих, прямо с пола.

После того, как он сказал свою обидную фразу, пригнулся и поставил миску на пол на расстоянии примерно 1 м от его любимого кресла. Попить, естественно, предлагать он ей не стал. Но Лиза и не жаловалась. Она не хотела больше это обсуждать, пыталась как-то смириться с происходящим, но не могла справиться со своей обидой. Она смотрела на миску и сидела на своих пяточках, низко опустив голову. А Максим не обращал на неё внимание. Он плюхнулся на своё кресло, взял в руки тарелку и с большим аппетитом начал поедать плов. Несмотря на то, что плов был горячий, он аккуратно держал тарелку за края, а сам сидел лицом к Лизе. Но в скором времени он не смог удерживать тарелку и положил её на подлокотник кресла. Это сделало его трапезу ещё более удобной.

Максим видел, что она не ест, но вопросы не задавал и не приказывал есть. Лиза не смотрела в сторону Максима, и общаться с ним не желала. А что она может сказать? Снова пожаловаться, просить прекратить обращаться с ней так? Она понимала, что это бессмысленно. И раз уже он начал всё это делать, будет вдоволь над ней измываться, пока ему не надоест. Пока он сам не захочет взять перерыв, ведь между ними всегда всё будет так. Она думала, что и в дальнейшем будет так. Но Лиза не знала, сколько ещё сможет терпеть подобное обращение. Она поняла, что очень-очень устала от всего этого ужаса.

– Кушать будешь? ― неожиданно спросил Максим, прерывая её мысли.

– А я могу отказаться? ― спросила Лиза.

– Можешь отказаться, ― послышался совершенно неожиданный ответ.

– И что тогда? Я останусь голодной? ― спросила Лиза.

– Да нет, конечно! Хозяева не отнимают пищу, которую положили собакам. Когда проголодаешься, подойдёшь и съешь,― объяснил Максим так, чтобы это показалось максимально унизительным для неё.

– Понятно, ― протянула Лиза. Максим учуял в её словах наглость и сразу же сказал:

– Если начнёшь так разговаривать, я вообще могу запретить тебе это делать.

В этот момент Лиза не поняла, что он собирается запретить ей: кушать или разговаривать? Но задавать вопрос подобного типа не стала. Она подумала, какая разница? Если она так спросит, он тоже сочтет это за дерзость и ещё сильней разозлится. Она решила принять своё унижение и склонилась лицо к миске. Хотела рукой потянуться к мясу, но Максим сразу выкрикнул:

– Руки! Руки прочь от еды! Теперь ты кушаешь только ртом.

И Лиза снова проглотила обиду и продолжила склоняться лицом к миске. Она поняла, что он хочет заставить её есть, как собаку, без использования рук. И она начала есть, как собака. Ей было обидно и тоскливо, но плакать она не хотела. Сдерживалась. Убеждала себя, что всё будет хорошо, что всё наладится. И будто забывала о том, что это продолжается с тех пор, как Максим переехал к ней жить. И это началось почти с первого дня, как он пришёл к ней с мыслями, что они будут жить вместе. Он будто почувствовал, что получил право делать с ней всё, что пожелает. И теперь, даже если она скажет, что это не так, будет бесполезно.

Лиза умом понимала, что надо уйти от Максима, и только тогда она начнёт жить нормально. А если не уйдёт, придётся терпеть все эти издевательства, бесконечные, ежедневные унижения. И с этими мыслями она потихоньку ела плов, подбирая его языком из кошачьей миски. Получалось у неё не очень умело, но голову она не поднимала и больше не тянулась руками к миске. Лиза не хотела смотреть Максиму в глаза, а также не желала что-либо ему говорить. Но она почти всё время представляла его довольное лицо. Он ведь обожает унижать её и обожаю смотреть на то, как она соглашается на это добровольно.

Лиза задумалась и начала есть быстрее. Можно сказать, что её заставлял голод. Но самым неприятным было слизывать крошки риса, которые налипли на миску. Максим не заставлял её делать это, но она чувствовала, что не наелась. А ещё она понимала, что если попросит у него ещё, не съев остатки, Максим грубо потребует её слизнуть их. И тогда для неё это станет еще более унизительным.