Лесли Лорейн - По чужой дороге

Отец собрался обуваться, но взяв в руки туфлю, почему-то стал рассматривать, будто это вещь не его, а чужого дяди, затем поставив обратно на пол, направился в зал. По звукам можно было расслышать – открыл сервант и что-то ищет. Неужели паспорт? Собирается писать заявление в милицию на продавца? Саня стояла как вкопанная, такого позора она не переживёт. Отец выглянул из зала:

–И, кстати, ты наказана. До восемнадцати лет. Будешь сидеть дома, заниматься учёбой. Потом я подумаю, что с тобой делать.

Теперь всё, самое страшное произошло – Саня все праздники просидит дома. Хуже уже не будет. Сейчас он потащит её на очную ставку с представителями торговли, а потом все выходные она проведёт за учебниками. Никакого телевизора и улицы.

–И на выпускной ты тоже не пойдёшь. А то я не знаю, чего от тебя ожидать, доверия к тебе нет. Если ты куришь, то, возможно, в твоей голове есть дурь и похуже, проверять не буду.

Саня перестала плакать и, позабыв страх, истерично, не своим голосом взвизгнула:

–Как не пойду? Ты что? Все пойдут! Как можно не ходить на выпускной? Это же самое главное за все годы учёбы.

Слёзы с силой хлынули из глаз. Не смевшая влезать в разговор мать не выдержала, подошла к горько плачущему любимому и единственному ребёнку, попыталась обнять. Но Саня не нуждалась в ласках. Она должна была своими ушами услышать опровержение слов отца. В последней надежде она с надрывом прокричала:

–На выпускном вечере же аттестаты выдают. Мне ведь не достанется, если я не приду…

–На другой день заберём. Никуда он не пропадёт, не переживай, – впервые усмехнулся отец. – Тем более была бы медаль, а то один только аттестат. Зубы мне не заговаривай, пошли в магазин. Я догадываюсь, кто тебе продает эту дрянь. Застукал как-то её за этим делом, не стал связываться, а зря, вот и моей дочери эта беда коснулась.

Анна Николаевна не смогла себя больше сдерживать, хоть и не позволяла себе мужу перечить:

–Коля, ты так говоришь, как будто она наркоманка. Прекрати, пожалуйста, она уже и так в истерике.

Это были последние слова, услышанные Саней. В бессилии девчонка не знала, куда себя подевать. Слёзы лились градом, представлялись картинки весёлых выпускников, нарядных и счастливых, на их первом крупном празднике, которого столько лет ждали. Вот их поздравляют, пожимают руки, желают успехов в жизни. Потом общая фотография и праздничный стол. И кто-нибудь спросит: «А где Тарасова?». И кто-нибудь ответит: «А её папа не отпустил». И зал оглушит взрыв хохота, теперь уже взрослых людей, пьющих шампанское в школьном зале, а за углом школы во время перекура – напитки покрепче.

Саня, схватив куртку (на ощупь проверила, в кармане ли пачка сигарет), прокричала:

–Ладно, я тогда из дома уйду. Зачем с чужим дядей жить? – и выскочила за дверь.

Не успевшие опомниться родители кричали вслед, приказывая немедленно вернуться в дом. Было слышно, отец обувается, чтобы догнать дочь. Оказавшись на улице, Тарасова быстро набирала скорость. Нужно как можно быстрее исчезнуть из родного двора в неизвестном направлении, а не то – живо обнаружат и за шкирку притащат в домашнюю тюрьму. Куда же пойти? К Сашеньке нельзя, у неё очень строгая мама. Родители Панкратовой вернулись с дачи, когда ещё девчонки досматривали фильм. Тётя Марина начала прямо с порога ругать дочь на грязный пол. Саня совершенно не заметила в вылизанной до блеска квартире ни миллиграмма мусора или пыли, но в семье Панкратовых было заведено проводить влажную уборку ежедневно. Да, к Сашеньке никак нельзя, отец там в первую очередь найдёт.

И Тарасова побрела через чужие дворы куда глаза глядят. Минут через тридцать она нашла тихое местечко и, закурив то самое зло, из-за которого произошло очередное неприятное происшествие в этот нехороший день, снова всплакнула, не представляя, как же теперь будет мириться со всеми, с кем сегодня поругалась.

Тоскливо просидев часа два на территории детского сада, Саня еле-еле плелась в сторону дома, на ходу уговаривая себя, что не случилось сегодня ничего особо огорчительного, из-за чего стоило бы лить луковые слёзы и ужасно расстраиваться. Удивительно, ведь то, что почти десять лет назад казалось страшным, сегодня кажется смешным, то, о чём переживалось, оказалось легче пёрышка, выпавшего из подушки. Если бы знать наперёд, что в будущем всё будет хорошо, то и жить было бы легко и просто. Не плакали бы люди по пустякам, а заваривали бы чаю и пили с друзьями, похрустывая домашними вафлями. Что вспомнится о сегодняшнем дне через десять лет? Найдётся ли место в отделе воспоминаний для неприятных моментов, сопровождающих обычный день на исходе апреля? А если и всплывёт он в памяти, то будут казаться забавными и глупыми подростковые неприятности или вызовут жалкие слёзы и желание вернуться в беззаботную юность, где ты под родительским крылом можешь ещё раз выбрать свою дорогу, исправить нелепые, но, возможно, роковые ошибки. Но прошлое не вернуть, да и ни к чему это. Гораздо важнее не вернуть что-то, а правильно понять, воспользоваться крохотным, но опытом, чтобы собственными руками, без чьих-либо подсказок, построить свою единственную жизнь по неповторимому сценарию, достойному гордости на исходе века.

Странные раздумья окликнул сзади знакомый голос:

–Санька, привет! Куда путь держишь?

Саня поспешно обернулась. Быстрым размашистым шагом приближался Ванька, душа компании и большой любитель хвастануть своими амурными похождениями, не пропускающий ни одной симпатичной девчонки. Едва заприметив короткую юбку в сочетании с красивыми ногами, он забывал куда направляется, резко менял планы и маршрут, начиная двигаться за вожделенным объектом и на ходу оказывая знаки внимания. Нужно сказать, что и противоположному полу Ванька очень даже импонировал. Симпатичный шатен покорял девчонок природным обаянием. Лёгкий характер в сочетании с молодостью и умением в нужный момент вставить подходящую к ситуации шутку порой играет решающую роль для девушки при выборе возлюбленного. И ведь девчонки млели от мысли, что своё сердце можно подарить именно Ваньке. Но сам паренёк не торопился определяться, девчонок много, спешить некуда, не переведутся. А если переведутся ровесницы, то подрастёт младшее поколение – выберет жену моложе лет на десять. Хороший мужчина во все времена на вес золота, а Ванька именно хорошим мужчиной себя и считал.

Рядом с Ванькой шёл незнакомый парень. Санька его видела впервые. Парень без интереса посмотрел на девушку. Карие, почти чёрные глаза наполнены спокойствием, сразу ясно, человек живёт без потрясений и нервов. Высокий, темноволосый, хорошо одет, опрятный и выглаженный, заметно, есть рядом женщина, которая старается о нём заботиться, может, мать, может, сестра, а может, и жена. На вид парню было года 23, Саня подумала, что, скорее всего, старается жена, потому как таких кадров расхватывают моментально. Вот сейчас он стоит на автобусной остановке, а не успеешь глазом моргнуть, уже какая-нибудь ушлая девица тащит его в известном направлении, и кольца уже сама купила, и родители свадебный банкет уже оплатили. А потом новоиспечённая жёнушка уже сама сочиняет такую историю любви, где он её годами добивался, под окнами серенады пел и проходу не давал, а она только фыркала да отталкивала его. А молодой муж, слушая сказочную историю, будет удивляться, в некоторых особо заковыристых моментах глаза будут округляться, рот приоткрываться, но при соприкосновении взглядами с женой обязательно будет согласно кивать, ведь неважно, реальна история или нет, окружающие должны в неё верить, завидовать и пересказывать другим. А если будут верить окружающие, то и сам поверишь. А время всё равно с каждым годом стирает мизерные детали, и потом уже не разберёшь, где фантазия, а где реальность.