Владимир Де Ланге - Вера и рыцарь ее сердца. Книга третья. Играть с судьбою в поддавки

Её разбудили яркие лучи солнца. Оказалось, что на самом деле это ей всё приснилось, приснился и больной мальчик, и Мендыбаев. Сон как рукой сняло, Вера тут же выпрыгнула из постели и побежала звонить в отделение. Постовая медсестра детского отделения сообщила, что ребёнка новый хирург проконсультировал, но вот записи в истории болезни не оставил. Дело принимало серьёзный оборот.

Каждый доктор знает приказ, что ребёнок с признаками аппендицита обязан наблюдаться в хирургическом отделении!

– Роза, – обратилась Вера к дежурной медсестре, – вы не покинете пост без записи хирурга в истории болезни этого мальчика. Я сейчас же бегу в больницу, дождитесь меня.

Когда Вера зашла в детское отделение, через больничные окна струились лучи восходящего солнца и пряный запах соснового бора наполнял палаты свежестью жаркого лета. В такую погоду просто преступно думать о чём-то плохом, но Вера думала именно о плохом.

В истории болезни ночного пациента стояла короткая запись хирурга. Под диагнозом «состояние аппедиксоида» стояла его крутая безобразная закорючка. Вера тут же пригласила на консультацию хирурга Мендыбаева, который днями и ночами обитал в хирургическом отделении, словно дома его не кормили. Даже воскресным днём он любил пребывать среди прооперированных больных и хирургических сестричек.

Только к обеду Верин сон воплотился в явь. Они с Мендыбаевым вошли в палату, где должен был лежать ночной пациент, но мальчика в палате не оказалось, а позже выяснилось, что боли в животе у ребёнка под влиянием обезболивающих прошли и нянечка отвела его в столовую завтракать.

– Ох, Вера Владимировна, – вздохнул Мендыбаев, осмотрев ребёнка. – Это не «аппеликсоид», это настоящий хирургический «шизоид». Думаю, что аппендикс уже лопнул и сальник брюшины локализовал процесс. Надо срочно оперировать!

Оперировали ребёнка в срочном порядке командировочные хирурги, приглашённые из столицы в районную больницу поработать на время отпусков. Хотя операция прошла успешно, состояние мальчика оставалось тяжёлым, и об этом был поставлен в известность главврач Ибраев Омар, который и трёх месяцев на этом посту ещё не проработал.

Конечно, Омару не понравились колкие замечания столичных хирургов, подрывающие не только авторитет главного врача, но и авторитет всей районной больницы, и был созван экстренный медсовет.

Мурза оставил своих гостей за праздничным столом по поводу юбилея его жены и поспешил в больницу, хотя он в эти выходные не был ургентным, но был новоявленным заведующим хирургическим отделением.

Медсовет проходил в кабинете главврача, в присутствии командировочных хирургов. На вошедшего Мурзу никто не обратил внимания, и тот быстрым шагом прошёл к своему креслу, что стояло подле стола главного врача.

Во время разборки истории болезни мальчика с диагнозом «прободной аппендицит» командировочные хирурги отпускали едкие замечания о тактических ошибках в ведении больного с признаками острого живота. Решением медсовета Исимбаеву Мурзе как заведующему хирургическим отделением был объявлен строгий выговор, а от себя лично Ибраев Омар добавил, что ему стыдно за своего друга, который посмел явиться в кабинет главного врача в нетрезвом виде.

Не став оправдываться, Мурза с поникшей головой вышел из кабинета под презрительные взгляды командировочных хирургов, для которых Зеренда была и оставалась дикой периферией.

Старые обиды, как змеи подколодные, прячутся где-то в сознании человека, чтобы при случае ужалить в самое сердце.

Мурза вырос в детском доме. Только его русская жена и друг Омар знали, как обижали Мурзу в детстве такие же сироты, как и он сам. Для детей и учителей он был всегда толстым тупицей, хотя Мурза так старался всем доказать, что толстые тоже бывают умными. После окончания школы он поступил в медицинский институт, и там над ним смеялись сокурсники за его детское усердие, хорошее прилежание и здоровый аппетит. Ради дружбы Мурза мог и жизнь отдать, как этого желал его отец в последнем письме с фронта, но друзья его постоянно предавали.

Наступили дни, когда он добился всего, что хотел иметь: верного друга, красавицу-жену с русой косой, профессии хирурга; но в юбилейный день рождения его Марии, когда за праздничным столом собралась его семья, Мурзу настиг позор.

Его устыдил тот, кто был его другом! Теперь мужчина не чувствовал в себе больше сил отстаивать звание достойного человека, успешного хирурга, и он разочаровал духов предков, которые так на него надеялись.

Никто не увидел, какой дорогой пошёл Мурза, выйдя из больницы, но каждому хотелось, чтобы он живым вернулся домой. Через пять дней тело утопленника выкинуло волной на берег озера. Горе пришло в семью Исинбаевых.

Со смертью Мурзы что-то очень важное надломилось в душе Веры. Может быть, её беспокоила причастность к этому самоубийству или понимание, что и она не застрахована от такого фатального шага? Она никогда не читала книги с оборванными страницами, а тут реальная жизнь оборвалась на полуслове.

Но факт оставался фактом, не всё так хорошо у других, как это кажется окружающим, у каждого, пусть самого благополучного человека есть своя страшная тайна.

Тайна была и у Веры, даже две тайны. Первая детская тайна, тайна её страданий, уже не так беспокоила, а вторая – предчувствие, что она живёт по сценарию, который был написан не для неё, и ей ничего другого не остаётся, как доиграть эту роль до бесславного конца.

Теперь любая нестабильность в стране, на работе, в семье пугала Веру, и поэтому она не позволяла себе думать о будущем дальше своего отпуска. Любые новшества в жизни приводили её в смятение, и её мечты когда-нибудь посетить остров Пасхи приказали долго жить.

А тут неожиданно Вере предложили по комсомольской путёвке отправиться в Португалию, страну, которая манила ещё со школьной скамьи.

– Роза, – оправдывалась Вера перед подругой за свою трусость, – меня не надо пускать в Португалию, я слишком политизирована. Дай мне волю, так я все народы приведу к тотальному коммунизму. Об этом ведь мечтал товарищ Ленин?.. Но я очень хочу хоть одним глазком увидеть заоблачные горы и океан.

Помог расстаться с мечтой детства Женя, сказав одну банальную фразу: «Какая Португалия, когда в карманах ни гроша!».

Отказавшись от путёвки, Вера была удивлена реакцией мамы, которая её устыдила за малодушие, когда сказала по телефону следующее: «Вера, почему же ты не посоветовалась с нами? Когда у тебя будет ещё такой шанс побывать за границей, увидеть мир, Португалию, в конце концов? Разве мы бы не помогли тебе с расходами. Вера, я тебя не узнаю, ты так легко сдаёшься…»