Анжела Кристова - Светлая сторона полуночи

Раздражение росло. В груди уже стучало глухо сердце. Стаса бесило все. Особенно то, как она смотрела нагло на него.

Черт! Даже имени не знает.

Взгляд задержался на ее щеках. Она что сейчас? Серьезно покраснела? Смотри на него, губы пухлые пытается поджать. Плохо получается, а вот глаза сверкают гневом. Растерянность прошла, остался только гнев.

Ну и чего?

А розовые щечки ничего, – подумал вскользь. Интересно все же, есть на них этот детский пушок или уже нет?

Коротко, сквозь не плотно сомкнутые зубы, губы выдохнул с чуть слышным свистом воздух.

Совсем очумел! Мало того, что почти насильно в свой дом привез, так еще и фантазируешь о лишнем. Но все же, сколько ей лет на самом деле? Телефон обычный, не дорогой, такой и школьнице родители покупают, чтоб не жалко было, если в унитаз уронит. Сумку она утащила в комнату, он вытащил лишь телефон. Сначала хотел предложить зарядку, а потом передумал. Пусть спать ложится, нечего в телефоне ночью зависать. Еще начнет ныть: дай пароль Wi – Fi, дай маме позвонить…

А это, в общем, логично. Такую ведь серьезно могут потерять…

Глянул снова. Нет, если бы волновалась, то сказала бы. Он бы вернул ей трубку и зарядку бы отдал, зачем она ему? Такая модель у сына, ее телефон вон, стоит на зарядке в кухне… Так что… Дернул головой, не ищет и не ждет ее никто.

Она его сейчас открыто бесит, а член встал, надеется на что? На то, что он к ней подойдет? Ну нет! С самого момента, как рот свой открыла там, на морозе, его бесит. Как она сказала? «А твой папа не хочет меня подвезти?»

Нет, не хочет папа подвезти тебя! Папе в лом и только… в этом дело. Он не нанимался девок развозить по их квартирам.

Есть у нее своя квартира? Сказала на Сокольническую отвезти ее. Это рядом с центром. Там еще торговый комплекс и как раз Антона ФОК (физкультурно-оздоровительный комплекс).

И чего она меня так завела? – раздумывал Стас, рассматривая ее, все также сидя в кресле. Шевелиться совершенно не хотелось. Дружок в штанах активно дергался. Не натрахался в мотеле. Не понравилась ему знакомая, вялая была. Съела ужин, напилась от пуза пива, перепихнулись раз, и дева завалилась спать. Стас, в общем, был не против… Потом его вызвонила Елена. Сообщила, что свет в коттедже у соседа не горит.

Итак, субботний вечер не задался с самого начала, если не сказать, с утра.

Наверное, ученица колледжа, иначе еще называли раньше ПТУ. Выпускали ПТУ швей, маляров, штукатуров разных, мотористов, слесарей, кондитеров и разных поваров. Профобразование, в общем, для всех тех, кто, не осилил школу и кому не светит институт. Ну, тут он загнул, конечно! Светит, даже очень! Сразу после училища многие и поступают в институт.

Как сейчас с этим дело обстоит, Стас не знает…

Он сам в училище не учился. В армию забрали быстро, на Морфлот. Хорошо еще не на подводной лодке вышло послужить. А все потому, что с первого курса борзого не в меру Стаса выперли – не сдал экзамен, слишком уставал на праздном фронте. На учебу не хватало сил…

Отслужил, вернулся и почти сразу женился. Хотел, как правильный, вернуться в институт, но судьба-злодейка выдала ему другие карты…

– Могу я узнать? – подала девчонка голос .

Взгляд Стаса остановился на ее лице.

– Где спит Антон?

– В своей комнате, – ответил глухо.

Как-то стало сухо у него во рту.

Девчонка обернулась к плите, стремительно прошла на половину кухни, чайник ухватила и направилась к раковине с намерением воду набирать. Стас поднялся, двинулся навстречу. Отобрал чайник. Набрал воду из бутыли, выставил в молчании на стол рафинад и кружку, только рот хотел открыть и задать ей вопрос, узнать, наконец, как ее зовут, как от коридора раздалось:

– Я тоже хочу чаю…

Дети будут слушать нас тогда,

когда увидят, что мы их слушаем.

Джейн Нельсен

Алена

Алена круто развернулась, вспыхнула при виде малыша.

– Привет, Антон! Я думала, ты спишь.

Мальчик глянул исподлобья на отца и вдруг рванул к Аленке, прижался к ней, спрятал голову на животе.

Громко хлопнув дверцей кухонного шкафа, его отец выставил на стол целлофановый пакет с печеньем:

– Ешь давай, – недовольно буркнул и отвернулся к окну. Потом прошел до кресла, вытащил из пачки сигарету.

– Не надо курить при маленьком ребенке.

Стас резко развернулся, поднял на Алену взгляд. Молча чиркнул зажигалкой, поднес ее к лицу. Свет озарил его словно высеченные из гранита резкие черты. Продолжил на нее смотреть, как бы говоря: «что скажешь мне еще?»

Алена отвернулась первой. В голове сумбур. Ну вот чего она?! Какое ей дело, курит он при своем ребенке или нет?!

Так, соберись, налей себе и парню чая. Вон, чайник уже закипел, иди к себе, и спать ложись. Этот, папа, смотрит на тебя как немец на гранату в руках танкиста, что сорвал чеку. Сейчас как бросится… спасать свое мужское эго, тебе не поздоровится тогда.

Присвистнула чуть слышно, глубоко вздохнув, совсем как этот папа, выпустила воздух сквозь не плотно сжатые губы. Собственное сердце, как заполошное, уже стучит в груди.

Пока наливала в кружку кипяток, чуть не облилась горячим, рука дрожала. Все потому что этот Стас смотрел в упор и да, он все же закурил. Комната наполнилась клубами дыма. Стараясь не моргать, Алена на автомате заварила чай, выдвинула ящик в надежде отыскать там ложку. Не нашла. Ячейки были пустыми. Только нож и открывашка, да, и штопор там лежал.

Класс! Семейка! Где же мама? Хозяйка в доме быть должна…

Покосилась на переполненную раковину.

Что ж! Сахар нужно чем-то сыпать…

Включила воду и начала искать чайную ложку в горе тарелок и кастрюль. Сразу не нашла, машинально подхватила губку, принялась мыть кружку, потом еще одну…

Найдя две чайных ложки, сполоснула их, выложила на стол.

– Кухонное полотенце в доме есть? – строго, глухо, недовольно и, не смотря в лицо хозяину, спросила.

Хозяин не ответил, а Антон слез с табуретки и ушел куда-то. Вернулся с полотенцем, протянул Алене.

Не удержалась, поднесла к лицу, понюхала и этим очень разозлила стоящего у кресла мужика.

– Ты может мне еще, и перестираешь все? А?

Антон от голоса отца затрясся. Алена дернулась, посмотрела на ребенка, поджала губы, перевела взгляд на мужика:

– Нет, не стану. Идите спать, мы сами чай попьем…, – добавила угрюмо: – папа.

Нет, она ни разу не была, ни с кем, так как сегодня сдержанно-нахальна и как танк прямолинейна, как сейчас. Да что же на нее нашло?! Грубить хозяину чужого дома? Сейчас она стояла и смотрела на то, как сморит на нее чужой мужик – в упор, не отводя тяжелого взгляда исподлобья. Так смотрят на врага… мужского рода, – вспыхнуло в мозгу. Сама себе и шикнула: «смотри, доиграешься в гляделки, дева».