Марина Кистяева - Аукцион судьбы. Книга 1

Осетин продолжал дальше её шокировать, навалившись сверху и успев при этом широко развести её бедра в стороны.

Он был обнажен. Полностью.

Паника захлестнула Александру с новой невероятной силой, которую контролировать становилось практически нереально. Хотелось кричать, визжать, сопротивляться. Оттолкнуть его. Послать куда подальше. Расторгнуть договор.

Или проснуться, уверив себя, что всё происходящее только сон. Дурной. Страшный.

Сашин циник снова поднял голову – в её жизни кошмары и пострашнее присутствовали. Хватит думать о себе. Вспомни, зачем ты здесь, ради какой цели…

Член Осетина уперся в основания её лона. Одно движение с его стороны… Одно виляние её бедер… И он войдет в неё. Вот так – сразу.

Девушка замерла, пытаясь подстроиться под резко изменившуюся ситуацию. Она не могла видеть Осетина, но чувствовала его всего. Он был большим. И там, и в принципе весь. Он покрывал её полностью, и, казалось, лишал возможности свободно дышать. Она чувствовала его руки, расставленные по обе стороны от её головы.

Он нависал над ней…

– Да что же вас, таких юных и красивых, продаваться-то тянет, а, куколка? Подороже.

Толчок.

Пытается войти.

– Хочется устроиться пошикарнее? Понадежнее?

Ещё толчок.

Её сухие складки чуть приоткрылись.

– Дорогие шмотки, рестораны, курорты? И плевать, с кем и как, да? Ты же наверняка думала, что я тебя повезу в шикарный отель или в особняк на Рублевку, где тебя уже будет ждать ванна с шампанским и ложе из роз? Да, кукла?

Его большая головка вошла.

– И в твоей белокурой головке даже мысль не возникла, что тебя могли отвезти в какой-нибудь БДСМ-клуб, где на потеху публики тебя бы драли всю ночь!.. Снимали бы на камеру, как чернозадый негр отымел твою тугую щелку, пустил бы кровь, а после этой кровью измазал бы себе бедра и живот! И это было бы только началом!

Как ни старалась Саша не реагировать на его слова – не могла. Градус напряжения достиг точки кипения, и она дернулась, попыталась увернуться от его входящего члена, закрыться от его слов, что давили с невероятной силой и вызывали в её воспаленном мозгу красочные картины.

– Куда, куколка…

Жесткий захват не позволил сдвинуться с места.

– Вы пугаете меня… вы…

– Тихо… тихо… Я говорю, как есть. Тихо, я сказал.

Он остановился, перестал продвигаться внутрь, за что Саша ему мысленно сказала спасибо.

Действуя инстинктивно, она подняла руки и дотронулась до его груди. Мужчина ощутимо напрягся. Она пошла дальше – провела раскрытыми ладонями по его грудной клетке, отмечая, что у Осетина она широкая, прокаченная. Даже с закрытыми глазами она могла представить его силу. Легкая поросль волос щекотала ладони.

– Не надо… Не пугайте… я…

Она не договорила. Задохнулась.

Потому что он одним плавным, но от того не менее расчетливым и жестким движением проник полностью.

Саша невольно впилась короткими коготками в мужскую грудь.

Чтобы сразу же услышать цветастое матерное выражение.

– Ах ты… Вот сукаааа!

Саша зажмурилась, пытаясь одновременно не двигаться, дать возможность привыкнуть к большому размеру Осетина, что распирал её изнутри, доставляя нехилый дискомфорт.

А ещё не испугаться. Не дать мужчине ещё хуже отреагировать на её обман. Преодолевая боль и страх, Саша подалась вперед, вскинула ноги, обхватывая бедра мужчины.

Послышалось рычание, которое прострелило её и без того натянутые до предела нервы.

– Дрянь.

Черная повязка была сорвана с лица Александры.

Толчок. Толчок. Толчок.

Саша даже не успела толком рассмотреть ни комнату, ни мужчину.

Жесткая рука легла на её шею, надежно зафиксировав. Она не сдавливала, не причиняла боль, просто не позволяла двигаться.

У Саши навсегда запечатлеется в мозгу эта картина: комната, освещенная только лунным светом, высокий, темноволосый мужчина с отросшей щетиной, пылающие яростью и похотью глаза.

А дальше – темнота.

Осетин надавил на какую-то точку на шее Саши, и девушка потеряла сознание.

Пришла в себя Саша от того, что ей в лицо брызнули водой.

Задохнулась и вынырнула из спасительной темноты, чтобы сразу же зажмуриться от резкого яркого света.

Саша кое-как проморгалась. В голове стоял легкий шум. Её… вырубили?

Серьезно?

Сознание медленно возвращалось к ней.

В области шее ощущался сильный дискомфорт, даже более относящийся к болезненным ощущениям. Впрочем, такие же были и между ног.

Саша лежала на надувном матрасе и щурилась, пытаясь привыкнуть к яркому свету, который теперь в избытке освещал комнату.

Открывать глаза было боязно, если вспомнить яростную реакцию Осетина.

– Ещё водички, Сааашаа?

Собственное имя послужило для Александры сильнейшим катализатором.

До этого мужчина её называл не иначе, как куколка.

Конечно, он слышал её имя там, в клубе, как и другие участники аукциона, и всё же именно сейчас он выбрал момент, чтобы произнести его. Неспроста.

Саша открыла глаза.

Первое, что бросилось – серые оштукатуренные стены. Она оказалась права в своем предположении – её привезли в дом, находящийся в стадии строительства. Потолки высокие – метра три с половиной не меньше, также находящиеся в черновом варианте, обшитые или гипсокартоном, или другим каким-то листовым материалом, Саша плохо разбиралась в них, имела только общие представления.

Лежала она спиной и оставалось догадываться, что за ней располагалось. Да и вертеть головой… Не в той она ситуации находилась.

Саша бежала от реальности, от того, что необходимо сместить взгляд вниз, посмотреть вперед.

На Осетина.

Что сейчас сидел на корточках у её ног рядом с матрасом.

Кровь прильнула к вискам, Саша уговаривала себя не нервничать, она готовила себя к разоблачению, и всё же… К такому сложно подготовиться, если ты, конечно, не профессиональная авантюристка и с детства не отличаешься изворотливостью и лживостью натуры.

Саша протяжно выдохнула и посмотрела на Осетина.

Ох, ёёёё…

Её реакция была именно такой.

Если бы она повстречала этого мужчину при других обстоятельствах, он бы произвел на неё не менее сильное впечатление, чем сейчас.

Она не ошиблась в одном – мужчина много времени уделял спорту. Сейчас она могла в этом убедиться – на Осетине были лишь джинсы, наспех одетые и до конца не застегнутые. Всё. Ни футболки, ни обуви.

Тело – литое. Сильное. С витиеватыми мышцами, в которых просматривалась немалая сила. Бронзовые от загара, они перекатывались при малейшем движении.

Несколько татуировок, на которых сейчас Саша не заострила внимание.

Её больше интересовало лицо.

Лицо у Осетина было «тяжелое». Это определение придумала для себя Саша сама. Оно обосновывалось на восприятии человека. Когда ты смотришь на него и мысленно цепляешь ощущение от его вида. Есть люди, с которыми мгновенно находишь общий язык, тебя ничего не стесняет в общении, и ты готова болтать с ними часами. А есть люди, внешний вид которых заставляет твою интуицию, твои рецепторы, ощущения напрячься. Они внутренне кричат – будь начеку. Это не означает, что человек с «тяжелой» внешностью плохой или от него стоит держаться подальше. Возможно, он даже станет твоим лучшим другом или твоей судьбой. Просто с таким типом людей, по мнению Саши, намного сложнее найти точки соприкосновения.