Варвара Оськина - Инсинуации

– Фу! Какая мерзость… – Растеряв всю наигранную серьёзность, Элис потешно скривилась, вызвав у Риверса смешок.

– С физиологией сложно совладать, но согласен, можно и поаккуратнее.

– То есть вас больше беспокоит тот факт, что парень грязнуля, а не то, что он любитель быстрого секса без обязательств?

– Для вас это проблема?

Он иронично взглянул на Элис, и та поняла, что попалась на тщательно спланированную провокацию. Опять. Возможно, профессор всё и придумал про странную парочку, однако сейчас это мгновенно отошло на задний план. Тактичность, вежливость и дистанция… Эл поджала губы и ответила, больше не чувствуя веселья.

– Люди вольны заниматься всем, чем хотят. Это их жизни.

– Несколько минут назад вы говорили противоположные вещи. – Риверс высокомерно улыбнулся. – В каком случае врали?

– Это была не ложь, я лишь выражала своё отношение к такому времяпрепровождению. Да, их поведение кажется мне неприемлемым. Причём в большей степени со стороны женщины, а не мужчины.

– Вы так требовательны к своему полу?

– Исторически сложилось, что роль женщины состоит в удовлетворении потребностей цивилизации. Впрочем, мы сами виноваты, что допустили подобное.

– Ого! – Теперь мужчина полностью развернулся к ней, заинтересованно оглядывая Элис с головы до ног. – Состоите в феминистическом движении?

– Меня минула чаша сия. – Она подняла руки вверх, открещиваясь от подобных заявлений. – Просто считаю недостойным, что женщина использует свои половые особенности для достижения определённых целей. Должно же быть хоть какое-то чувство гордости, ну и… запретный плод более сладок.

– В вас говорит ваша молодость и отсутствие какого-либо опыта, – лениво растягивая слова начал Риверс. – Запретные плоды оставьте Царству Небесному, на земле не бывает неприступных женщин, лишь мужчины, у которых недостаточно власти, денег и характера.

– Уж не намекаете ли вы, что каждую женщину можно купить? Знаете, это звучит довольно оскорбительно.

– Это правда. Какой смысл обижаться на правду?

– Я не обиделась, всего лишь сказала, что это звучит оскорбительно . Задень меня ваши слова на самом деле, это бы означало, что я добровольно причислила себя именно к тем, кого покупают.

– Так вы не относите себя к женскому полу, мисс Чейн? Потому что я ни для кого не делал исключений. – Брови Риверса в притворном удивлении взлетели вверх, пока его взгляд педантично четвертовал её силу воли. Элис сжала зубы. Тактичность, вежливость и дистанция… Да к чёрту!

– Тогда у вас довольно однобокие и ограниченные представления о женщинах, сэр, – процедила она.

– У меня? Хм. Библия ставит женщину не выше огрызка мужчины, создав из его ребра…

– Ваш сексизм весьма груб, но, помимо этого, наивен, потому что вы ошибаетесь. Впрочем, как и многие другие, – холодно отрезала Элис, высокомерно посмотрев на профессора. – Оригинал Священного Писания гласит, что Ева была создана отражением Адама. Она не просто образ Божий, а его инверсия, обратная сторона, вторая часть настолько же полноценная, как и мужчина. Его дополнение.

– Неужели? – Риверс поджал тонкие губы. Он явно не любил ошибаться хоть в чём-то, но не станет же он спорить с девчонкой, которая полжизни изучала теологию?

– Ошибка перевода, – пожала плечами Элис и нехорошо усмехнулась. – И, похоже, мы только что доказали справедливость подобного уточнения. Боюсь, ваше отношение к женщине притягивает именно такой тип. Они ваше отражение, профессор. Экстра-класс денежных вложений, чтобы на выходе получить нечто с красотой цветка и лёгкостью бабочки. Признайте, в таком случае мнение не может считаться объективным.

Элис знала, что хамит. Но вместо того, чтобы поставить на место чересчур осмелевшую девчонку, Риверс скрестил на груди руки и долго обдумывал прозвучавшие слова. Настолько, что она успела проклясть себя последними ругательствами и уже судорожно придумывала, как бы потактичнее извиниться, когда профессор наконец заговорил.

– Интересная точка зрения. Однако есть ещё один момент, на который вы обязательно найдёте подходящую случаю священную цитату. – Он мерзко улыбнулся, а Элис записала очко в его пользу и вздохнула. Один-один, хоть удар и вышел предсказуемым. – Я уверен, что любая женщина стремится привлечь к себе внимание мужчины. И выглядит это довольно отвратительно, потому что каждая из них точно знает, что хочет получить. Попытаетесь разубедить меня в этом?

– Бог с вами. – Элис заливисто рассмеялась, понимая, что их пустая вежливая болтовня перешла в открытые боевые действия. – Я не тот человек, кто должен или хочет это делать.

– Отчего же?

– Мои методы могут вам не понравиться.

Они посмотрели глаза в глаза друг друга.

– Обещаю, я как-нибудь переживу погружение в мир ваших плюшевых идеалистических фантазий, – ответил Риверс с притворным испугом, а ей захотелось врезать по этой снисходительной роже.

– А вы шутник, профессор, но я имела в виду другое. На мой взгляд, ситуация обратна. Это мужчина пройдёт семь кругов ада по битому стеклу и босиком, чтобы в итоге получить ту женщину, которая ему нужна. И ей не придётся даже пальцем шевелить, пытаясь завлечь своего героя. То будет его самостоятельное решение.

– Но разве подобное не вариант подкупа? Пускай не деньгами, но поступками. Смысл-то один?

– Сорить деньгами легко, совершать достойные деяния во много раз сложнее. К тому же пустая жертвенность способна произвести впечатление лишь на такую же пустую личность. В любом другом случае действия либо раз и навсегда отвращают, либо делают из нас преданнейшее существо. Когда женщина – выбор сильного партнёра, она и сама становится сильнее. А в отношениях равных не может быть торгов.

– Таким образом, вы считаете меня слабаком, поскольку моя парадигма женщины обычно не несёт в себе глубокой смысловой нагрузки. Я прав?

Нет, не прав. Признаться в чём-то подобном, всё равно что расписаться в собственном ничтожестве, потому что сегодня его выбором стала Элис Чейн. Умный, хитрый ублюдок.

– Я же говорила, что мои методы вам не понравятся. – Она скромно потупила взгляд, чувствуя, как вокруг неё расставляются сети оговорок и недомолвок, чтобы в удачный момент поймать на собственных же словах.

– Игнорируете возможность прямого ответа? – Риверс хмыкнул. – Что же, хорошо. Попробую зайти с другой стороны. Вы считаете возможным равенство между мужчиной и женщиной. Почему?

– О, мы переходим на слишком опасные и неоднозначные темы. Люди веками бьются над этим вопросом, находясь в перманентном межполовом конфликте, а вы хотите в полутёмном ночном клубе решить всё за полчаса. Но в вас достаточно уверенности в собственном уме, профессор, так ответьте же себе сами.