Бриттани Ш. Черри - Огонь, что горит в нас

– Ты мой лучший друг, – прошептала она, одергивая подол своего платья в горошек. – Ты первый, о ком я думаю, когда просыпаюсь по утрам. Ты тот, по кому я скучаю, когда ты не лежишь в постели со мной. Ты единственный, кто всегда кажется мне правильным, Ло. И если мы говорим откровенно, то я скажу – я хочу, чтобы ты поцеловал меня. И не один раз, а много.

Наши тела соприкоснулись, и я ощутил, как ее бьет нервная дрожь. Алисса несколько раз икнула.

– Нервничаешь? – спросил я.

– Нервничаю, – ответила она.

Это было неловко, но в то же самое время ощущалось именно так, как я всегда надеялся. Как должно было быть.

Я пожал плечами. Она пожала плечами.

Я засмеялся. Она засмеялась.

Я приоткрыл губы. Она приоткрыла губы.

Я подался вперед. Она подалась вперед.

И моя жизнь изменилась навсегда.

Мои руки теснее сплелись за спиной Алиссы, когда она поцеловала меня. Она целовала меня крепче и крепче с каждой секундой, как будто пытаясь понять, было это по-настоящему или нет.

Было ли это по-настоящему?

Быть может, мой больной разум прождал безумные фантазии. Быть может, в действительности я просто грезил.

Быть может, Алиссы Уолтерс никогда не было. Быть может, я придумал ее, чтобы не сойти с ума от этой дерьмовой жизни.

Но если этого не было на самом деле, почему оно ощущалось таким реальным?

Наши губы разделились на долю секунды. Мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, словно гадая: то ли нам воплотить эту мечту в жизнь, то ли остановиться, пока мы не разрушили маленькую безопасную гавань нашей дружбы.

Она снова подалась ближе и запустила дрожащие пальцы в мои волосы.

– Пожалуйста, – прошептала она. Мои губы скользнули по ее губам, и ее глаза закрылись, прежде чем мы снова слились в поцелуе. Алисса крепче прижала меня к себе, и ее язык скользнул между моими губами. Я целовал ее еще сильнее, чем она целовала меня. Мы оказались у ближайшего здания, и я приподнял ее и прижал к холодной каменной стене. Я хотел ее сильнее, чем она могла хотеть меня. Наши поцелуи сделались глубже, наши языки сплетались, и мой разум давал мне фальшивые обещания того, что Алисса всегда будет со мной.

Я не мог осознать это – ее губы, те самые губы, о которых я грезил так долго, те губы, которые улыбались мне, делая мою жизнь светлее, сейчас целовали меня.

Я целовал свою лучшую подругу, и она целовала меня в ответ.

Она целовала меня так, как будто хотела этого, а я целовал ее так, словно она была для меня целым миром.

«Она и есть. Она и есть мой мир».

Когда мы прекратили целоваться, мы оба тяжело дышали. Я опустил ее обратно на землю.

Она отступила на шаг. Я сделал то же самое.

Мы оба дрожали и не знали, что делать дальше.

Я пожал плечами. Она пожала плечами.

Я засмеялся. Она засмеялась.

Я приоткрыл губы. Она приоткрыла губы.

Я подался вперед. Она подалась вперед.

И мы все начали сначала.

Мы молчали.

В моей комнате было почти тихо, не считая нескольких звуков. Жужжал потолочный вентилятор, вращаясь над головами, когда мы лежали рядом в моей постели. Играл проигрыватель, стоящий на комоде, запись спотыкалась каждые несколько секунд, как будто пластинка была повреждена – и в то же время звучала так, словно она была совершенно целой. Каждые несколько минут шипел автоматический освежитель воздуха, запах роз касался нашего обоняния. И последним звуком были наши тихие вдохи и выдохи.

Мое сердце колотилось так неистово потому, что оно боялось, я была в этом уверена. С каждым днем, проведенным вместе, я все сильнее влюблялась в Логана. Сегодня мы поцеловались. Мы целовались, казалось, вечность, но этого все же не было достаточно.

А теперь я боялась.

Мне казалось, что его сердце так же напугано, как мое. «Должно быть напугано».

– Ло? – произнесла я хриплым голосом, в горле у меня пересохло.

– Да, Небо? – Он стал называть меня Небом с той нашей посиделки на рекламном щите – после того, как назвал меня своим самым сильным наркотиком.

Он не знал, как сильно мне это нравится.

Я придвинулась ближе к нему, прижавшись к изгибу его бока. Логан всегда был для меня чем-то вроде спасательного одеяла, укутывавшего меня тогда, когда жизнь становилась слишком холодной. Он всегда держал меня, даже когда сам чувствовал себя ужасно потерянным.

– Ты собираешься разбить мне сердце, верно? – прошептала я ему на ухо. Он кивнул, глаза его были виноватыми.

– Я могу.

– И что случится тогда?

Он не ответил, но в его взгляде я видела страх – страх того, что он может причинить мне боль. Он любил меня. Он никогда не говорил этого вслух, но было именно так. Это давало представление о том, как Логан любил кого бы то ни было – тихо, почти тайно.

Он боялся позволить кому-либо узнать о своей любви, ведь жизнь научила его тому, что любовь не была ценным призом – она была оружием. А он смертельно устал от боли.

Если бы он только знал, что его любовь была единственным, ради чего мое сердце продолжает биться… О, как бы я хотела, чтобы он вслух признался мне в своей любви!

Мы снова замолчали.

– Небо, – прошептал он, придвигаясь чуть ближе.

– Да?

– Я влюбился в тебя, – тихо произнес он, словно прочтя мои мысли.

Мое сердце пропустило удар.

В его голосе я слышала страх и возбуждение. Страх был намного сильнее, но не мог полностью заглушить радостное желание.

Медленно кивнув, я взяла его за руку, и он позволил мне это. Я крепко сжала его руку, потому что знала – этот момент меняет все. После этого момента мы уже не сможем вернуться обратно. Мы шли к этому несколько месяцев, испытывали чувство, которое сами не понимали. Любить лучшего друга было странно. Но каким-то образом это было правильно. До этого вечера он никогда не подходил ко мне достаточно близко, чтобы сказать «люблю». Я не была уверена, что в сердце Логана есть место такому чувству. Вся его жизнь проходила во тьме. Так что, когда он произнес эти слова, это означало больше, чем кто-либо другой мог понять.

– Это пугает тебя, – сказала я.

Он крепче сжал мою руку.

– Ужасно пугает.

Когда-то я гадала: как человек понимает, что он влюбился? Какие признаки? Какие подсказки? Происходит ли это постепенно или разом? Неужели кто-то просыпается утром, пьет кофе, а потом смотрит на человека, сидящего напротив, и падает в это чувство, как в пропасть?

Но теперь я знала. Человек не падает в любовь, он тает в ней. Еще вчера ты был айсбергом, а сегодня уже лужица.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.