Зоя Правко - Три ромашки

– А здесь что? – спросила Мириам.

В эту часть дома она не заходила, была занята другими комнатами, и сейчас любопытство взяло верх.

– Эта комната заперта уже много лет, – был ответ служанки.

– А где от нее ключ?

– Никто не знает, – пожала плечами служанка.

Маркиза хотела открыть эту дверь во что бы то не стало и потому решила, что для этой цели подойдет шпилька для волос. Благо, Мириам умела благополучно с ее помощью открывать любые замки. Это заслуга ее бабушки. Она была та еще авантюристка.

Замок легко поддался, и дверь, жалобно скрипнув, отворилась. Перед глазами Мириам открылся словно новый мир. Хотя здесь все запылилось за время отсутствия уборки, все в этой комнате кричало о том, что она принадлежит высокой особе.

Большая кровать из красного дерева, казалось, заполняла половину комнаты. На ней лежало красное покрывало, круглые подушечки, словно грибы на поляне, сгрудились в изголовье. Персидский ковер, которому уже не один год, прекрасно сохранился, комод с множеством фигурок, и самое главное, на что стоило обратить внимание, это портрет женщины, висящий над камином.

Если сказать, что женщина на портрете была красива, то это ничего не сказать. У нее было овальное лицо, которое украшала пара синих пронзительных глаз. Они были словно море, глубокое и бескрайнее. Маленький прямой носик с несколькими веснушками, розовые губки, словно бутоны роз, улыбались в нежной улыбке, словно заражали хорошим настроением и призывали ей также ответить улыбкой.

Волосы цвета пшеницы были собраны в замысловатую прическу, а кружевной вырез платья открывал лебединую шею и округлые плечи.

Глядя на такую красавицу, многие мужчины должны были почувствовать бешеную тахикардию.

– Кто это? – полюбопытствовала Мириам, даже немного позавидовав такой красоте.

– Это Ева Монтгари, – ответила служанка обыденным голосом.

Казалось, она нисколько не была под впечатлением такой красоты.

– А кто она?

– Она была первой и единственной любовью вашего двоюродного дедушки. Герцог Райден, как и многие мужчины, был ею ослеплен. Но она предпочла ему другого. Маркиз Голдбри был не так изыскан, как герцог, но не менее благороден. Ваш родственник долго не мог ни на кого смотреть. А однажды он с горя женился на матери Алистера Кандейла. Он думал, что сумеет забыть свою любовь, но так и умер с ее именем на устах.

Когда Мириам услышала эту историю, ей стало невообразимо жаль своего дедушку. И себя тоже. У них обоих нет счастья в любви. Ее бывший муж оказался тираном и запер в замке, отгородив от всего мира. Эти неприятные воспоминания нахлынули на Мириам волной, и она не сразу услышала, что говорит ей служанка.

– Что прикажете делать с этой комнатой?

Мириам посмотрела на портрет и ответила:

– Прикажи прибраться здесь, а потом запри ее, как и раньше.

Эта комната много значила для герцога, и Мириам не хотела нарушать спокойствия, которое хранило это пространство.

Вечером разыгралась буря. Ветки деревьев стучали в окно, будто просили пустить их в дом и погреться у огня.

А возле камина, в котором потрескивали поленья, в мягких креслах рядом друг с другом сидели Мириам и Алистер. После трудного дня они отдыхали, попивая душистый мятный чай, аромат которого витал по всей гостиной.

– Сегодня я узнала кое-что интригующее о прошлом моего двоюродного деда, – сказала Мириам, нарушив молчание.

– В самом деле? – произнес Алистер, делая глоток чая.

– Вы что-нибудь знали о потайной комнате в западном крыле дома?

Алистер задумался.

– Признаться, я что-то слышал про комнату и про тайну, которую она хранит, – спокойно ответил Алистер, будто разговор шел не о чем-то таинственном, а о не больше не меньше, чем о погоде.

– Так расскажите, прошу вас!

Алистер внимательно посмотрел на Мириам, которая вся сгорала от нетерпения, и начал:

– Думаю, наша экономка Мэг уже рассказала о любви моего отчима. Сказать по правде, он был человеком чести, джентльмен до кончиков ногтей, но мою матушку он не любил. Женился он на ней, когда ему было около сорока пяти. Но выглядел хоть куда. Моя матушка, не зная любви в первом браке, решила поискать счастья во втором. Но между ними всегда была Ева Монтгари. Он покланялся ей, как божеству. А я даже не знал: то ли злиться на него, то ли простить ему это, глядя на то, с каким уважением он к нам отнесся. Герцог матушку не любил, но уважал. Газеты писали, что Ева вышла замуж за маркиза и уплыла с ним в Италию. Больше о ней ничего не было слышно.

– Мне очень жаль, – почти прошептала Мириам.

Оба поняли, что она имеет в виду.

Маркизе стало еще более грустно. Но Алистер произнес:

– С вашим родственником мы разобрались, а теперь расскажите мне о себе. Я живу с вами уже месяц под одной крышей и ничего о вас не знаю.

Мириам улыбнулась своей очаровательной улыбкой, и у Алистера на душе сразу стало тепло. Мириам старалась бодриться, воспоминания ничего, кроме боли, не приносили.

– Я росла в семье, где царили любовь и забота. По большой глупости, которая мне стоила невероятных страданий, я вышла замуж за маркиза. Этот человек лишь искал себе жертву, над которой хотел измываться, демонстрировать свою власть. К тому же я узнала о многих его грехах. Он заточил меня в башне своего замка, и целый месяц я не видела света и цивилизации. Меня спасли мои подруги. Именно они избавили меня от этого кошмара, и только благодаря им я спаслась от этого монстра.

Алистер после этого рассказа оказался с ней в опасной близости и взял ее руку в свою. Эта нежная ладошка была маленькой и теплой. Герцог поднес ее к своим губам.

– Бедная Мириам. Если бы я мог вам чем-то помочь.

Ее голубые глаза с теплотой посмотрели на Алистера, и улыбка снова озарила ее милое личико.

– Вы так непохожи на моего мужа. В ваших глазах я вижу свет. Это так необычно.

Эти двое некоторое время смотрели друг на друга, пока их идиллию не нарушил дворецкий. Он деликатно откашлялся и доложил:

– Прошу прощения, ваша милость. Там на пороге дома убежища просит одна девушка. Она выглядит весьма плачевно и просит поговорить с хозяйкой этого дома.

– Да, Уинстон, – сказала Мириам, поднимаясь на ноги, – приведи ее сейчас же сюда.

– Кто бы это мог быть? – поинтересовался Алистер, когда Уинстон ушел выполнять поручение.

– Скоро мы все узнаем, – резонно заметила Мириам, и уже через минуту они увидели эту незнакомку.

Эта незнакомка была точная копия Евы Монтгари. Те же светлые волосы, те же синие пронзительные глаза и веснушки на носу. Но сейчас эта девушка выглядела слишком худенькой, с синяками и ссадинами.