Джули Дейс - Наши границы

– Такая как я? Что прости? – гнев, снова направленный на этого идеального идиота, вырывался наружу. В такие моменты я бежала к Алану, чтобы он успокаивал меня, пока я не наделала бед, но сейчас я хочу сделать все наоборот. Я мечтаю надрать задницу этому высокомерному снобу. Прямо сейчас, твою мать.

Как только я собиралась надвигаться на него, чтобы ударить в челюсть, «великолепная» Полли решила пройти мимо и «случайно» вывернуть мне на платье содержимое ее стакана, который, удивительно, был полным.

Тупая сука.

– Мне не жаль, – сухо сказала Полли и ушла. За честность я попытаюсь не убить её сегодня, но насчёт завтра – сомневаюсь.

Спасибо платью, что оно не впитало в себя жидкость. Поэтому на зло Полли, я осталась более сухая, чем она себе представляла, когда придумывала план «Как сжить меня со света».

– Да ты оказывается сплошной магнит для неприятностей, – гортанно рассмеялся парень, и, клянусь, если бы не была так зла на него, то растаяла бы от его смеха, как шоколадка под палящим солнцем.

– Все неприятности приключаются со мной, когда ты рядом. Может тебе стоит не попадаться мне на глаза? – рявкнула я ему, желая, чтобы он ушел и остался – одновременно.

– Сделай доброе дело – спрячь колючки, – равнодушно ответил он. – Может тебе стоит успокоиться и всё-таки выпить? Надеюсь, что это хоть как-то потушит тебя.

Кто он такой? Грёбаный Санта Клаус?

– Ты предлагаешь мне выпить с тобой? Серьезно? После того, как ты видел меня голой, ты просто хочешь напоить меня?

– Ты всегда так узко мыслишь? Ты не богиня красоты, и твои формы мне не понравились. Не в моем вкусе. Так что успокойся, бери свою задницу и пошли, – на одних пятках сексуальный придурок развернулся и сексуальной походкой пошел в сторону столов.

Что мы имеем на сегодняшний день: меня ненавидит Полли, которая отчаянно влюбилась в моего лучшего друга – Алана. То, что она пролила свой коктейль мне на платье, кажется, только начало; мой друг перестает быть похожим сам на себя, посылает мне многозначительные взгляды, и я вечно ловлю его внимание на себе; до жути странный ректор Харрис хочет, чтобы я была в команде, по-честному не объясняя своих целей; преподаватель по искусству хочет, чтобы я продавала свои картины, но этого не хочу я, потому что не считаю их великолепными; самый сексуальный парень в мире с внешностью Бога и прекрасным телом видел меня голой, говорит, что я не в его вкусе, и предлагает мне выпить с ним. Спрашивается где. Где я в жизни так оступилась, что теперь буду жить с таким букетом красок жизни?

Алан был прав. Мне нужно срочно напиться и отдохнуть от первого дня в Принстоне. Если это – только начало, то я даже не знаю, что меня ждёт дальше. Я боюсь представить, что будет через полгода, через год и более. Но я точно знаю, что сейчас я безумно хочу находиться в обществе сексуального ублюдка без имени.

Я ведь даже не знаю, как его зовут.

– Я даже не знаю твоего имени, – крикнула я ему вслед, когда он уже скрывался из виду.

– Диего Фуэнтес.

Не задумываясь об Алане, Полли и Саманте, я двигаюсь за ним, расталкивая плечами танцующих людей.

Хорошо, Диего Фуэнтес, я надеюсь, что ты сможешь скрасить мою жизнь своими яркими красками, потому что я хочу, чтобы ты сделал это.

Как только я почти поравнялась с ним, телефон в сумочке завибрировал. Не останавливаясь, я на ходу вытащила его и открыла входящее сообщение.

«Поздравляю, мисс Грейс, Вы – капитан команды девушек по футболу. Ваш ректор, мистер Харрис.»

Блядь…

С протянутым и не самым приятным стоном, я открыла глаза, которые мне удалось разодрать с очень большим усилием. Чёртова голова была размером с воздушной шарик, и, кстати, была точно такой же хрупкой. Коснись её и произойдёт взрыв. Потерев глаза, я осмотрела незнакомую комнату, где по правую руку от меня развеивалась на сквозняке открытой двери балкона – лёгкая прозрачная тюль, поверх которой оставалась задёрнута темно-коричневая штора, но сквозь небольшую щёлку, пробивались солнечные лучи. И они не просто светили, твою мать, они выбрали тот самый угол и слепили мне глаза, тем самым помогая голове раскалываться даже не на две части, а сразу на миллион частиц.

Я. Больше. Не. Пью. Никогда.

Я не знаю, где я. Не знаю, кто я. И не знаю, какой сейчас, чёрт возьми, год. Я проклинаю себя за вчерашний выпитый алкоголь, но жалею ли? Нет. Было весело. У меня сейчас только одна проблема: в чьей кровати с нахожусь? На блок в кампусе явно не тянет, потому что такой роскоши в виде балкона там нет.

Кто бы тут ни жил – заботиться о моей одежде этот человек явно не собирался. Она валялась на полу, вероятно, не без моей помощи. Уверена, что скинула её сама. Вечером – мало заботил сегодняшний внешний вид. Я, собственно, вовсе не планировала просыпаться в чужой кровати, и уж тем более доме.

Подняв вещи с пола, я быстро натянула на себя одежду и потянулась к двери, откуда изначально высунула голову для разведки, а после чего, проскакала к входной двери напротив. Обувь долго искать не приходилось. Свои туфли я нашла сразу на полу у двери. И чудо, что в квартире было тихо, даже слишком тихо. Я даже слышала звук стрелок на часах. Кстати, о часах.

– Вашу мать! – заскрипела я зубами.

Через пятнадцать минут – мне нужно стоять на поле с командой, а я непонятно где и непонятно у кого.

Заглянув в телефон, я ещё раз выругалась и выскочила за дверь, которая была открытой, попутно включая карту, чтобы разобраться в месте своего нахождения.

Настоящим чудом и спасением для меня было то, что прибывала я в квартале от кампуса, до которого должна добраться максимум за пять минут, где переоденусь и упаду лицом в воду, которая приведёт его в порядок, потому что сейчас жесткое похмелье написано на моём лице и видно невооруженным глазом.

Через минуту, я прокляла свою обувь и стащила туфли с ног, взяв их в руку, галопом побежав к кампусу. Столько ошарашенных взглядов – мне еще поймать не удавалось. Такое чувство, что бежала я не без обуви, а с ней, но без одежды.

Преодолев путь за шесть минут, я с отдышкой скакала по ступенькам к кампусу, после чего на нужный этаж, и ещё дальше к комнате, где должна была сегодня ночевать, и не только сегодня. Это моё место дислокации на четыре последующих года. Нужно запомнить и постоянно напоминать себе об этом, а лучше, сделать татуировку в виде адреса, куда меня нужно доставить при непредвиденных обстоятельствах.

Вроде тех, что были вчера.

Увидев меня на пороге, Саманта открыла рот и шокировано оглядела меня с ног до головы, не издавая и звука. Да и мне некогда было чесать языком и вдаваться в подробности, которых я абсолютно не помню.