Джули Дейс - Наши границы

– Тренер Фуэнтес и мисс Мелтон, прошу пройти за мной, – заговорил мистер Харрис, как только ступил на порог раздевалки. Ничего нового, как всегда ни Вам «здравствуйте», ни «До свидания». Как на счёт того, чтобы преподать ему уроки вежливости и намёка на то, что можно сказать какие-то наводящие и подбадривающие слова для команды?

– И Вам добрый вечер, многоуважаемый ректор, – иронично произнесла я, повернувшись в сторону двери, – не хотите что-то сказать команде? Мы вроде как собираемся представить сейчас спортивную жизнь университета.

– Эм, да, – помедлив, пробубнил он себе под нос, явно обескураженный моими словами, – желаю отличной игры. Тренер Фуэнтес и мисс Мелтон, буду ждать вас в тренерской.

И где, нахрен, тут тренерская? Мы не в своём университете.

Со своими словами, он покинул дверной проём. Что за холодность и не заинтересованность к собственной команде? Каждый раз, он проявляет интерес к моему мнению об университете, но при этом, даже не может или не желает подбодрить лицо университета. По неприхотливости и отстранённости, он напоминает моих собственных родителей, которые переживают лишь за имидж идеальных заботливых мамочку и папочку, вспоминающие о дочери только тогда, когда «образцовой» семье необходимо выйти под свет софитов.

Могу уверенно заявить: в семье не без урода. На одном из таких вечеров, я, несовершеннолетняя любимица Грейси, накидалась шампанским так, что не узнала собственную мать и попросила найти миссис Мелтон у неё же. К счастью или сожалению, ничего большего я сделать не успела, родители быстро скооперировались и уволокли меня в машину с Джошуа, который доставил моё весёлое тело, желающее продолжения – домой. И подобных моментов моей жизни – не малое количество. Однажды, я даже успела зарядить в нос какого-то чиновника, но этот слизняк зашёл слишком далеко, когда положил свою жирную руку на мою задницу. Причём, на безымянном пальце его левой руки блестело обручальное кольцо. Выглядело это так, словно сардельку крепко перетянули тонкой ниточкой, по-иному не назовёшь. Не знаю, как в пьяном угаре, мне удалось разглядеть эту линию среди сгустка кожи, но этот урод получил по заслугам и мне плевать, что я опозорила родителей. Я защитила свою честь.

Оставив команду, я первой проследовала за ректором, не став медлить, дабы не искать нужную дверь. Я специально повиливала задницей, лишь бы зацепить и приковать глаза Диего к себе. У меня получилось, потому что подобный взгляд я ощущала возле кафе тем вечером.

– На игру прибыли важные гости, – начал Харрис, как только мы вошли в тренерскую, – не подведите меня. Это слишком важно для нашего университета.

Козел, ты даже не мог сказать приятных слов для команды. Я выиграю только ради себя, а не ради твоих жалких «гостей».

– Что-то ещё? – ледяным тоном спросила я.

– Боюсь, что нет, – кивнул он, покачавшись на пятках и скрестив руки за спиной, – желаю удачи.

Со своими словами, он покинул кабинет с видом человека, который является не ректором одного университета, а сразу всего объединения лиги плюща.

– Может, ты перестанешь меня игнорировать, я – капитан команды, твоя правая рука, от меня невозможно избавиться! – заскрипела я зубами, обращаясь к Диего, ведь за неделю, нам так и не удалось остаться наедине, чего я страшно желала.

– Да срал я на твою команду и капитана! – прорычал он, сделав рывок к двери, но я резко схватила его за руку и остановила.

– Тебя злит, что он поцеловал меня? – с надеждой и иронией в голосе, спросила я.

Резко завернув голову в мою сторону, Диего, окинул меня взглядом ледяных глаз, смерив со стеной позади.

Стена. Я. Он. Наши губы и тела.

Проглотив скопленную слюну, я почувствовала, как внизу живота – вспыхнул огонёк. Я не могу забыть те минуты, они, словно буря, проносятся в голове почти ежесекундно. Уверена, мы подумали об одном и том же.

Отпустив руку, я попятилась назад, смотря в его глаза практически не моргая. Мои мнимые шаги закончились ровно тогда, когда поясница вписалась в стол. Каждое моё движение – Диего отслеживал словно коршун.

Руки у меня дрожали, как и ноги, поэтому я смогла лишь опереться на поверхность позади, дабы не сравняться с плиткой.

– Он поцеловал меня. И я ответила, – вновь заговорила я, – и знаешь, кого я представляла на его месте?

– Прекрати! – прорычал Диего, не двигаясь с места.

– Тебя, – продолжала я, проигнорировав его слова так же, как и он не замечал меня неделю.

– Хватит! – вновь рыкнул он.

На губах вновь начинала расползаться улыбка дьяволицы, потому что не пожелав он меня слушать, то уже давно мог быть на поле или в раздевалке.

Диего продолжал стоять на одном месте, а я собралась с силами и отлипла от стола, зашагав на выход, но не успела, потому что дверь закрылась прямо перед моим носом. За долю секунды, я вновь оказалась у стола, а после и на столе. Рука Диего скользнула за мой затылок и запуталась в волосах, потянув их назад.

Губы, руки и тело мужчины, которого я желала всеми фибрами души, разместились между моих ног, награждая жадными и не терпеливыми поцелуями, которые поднимали каждую волосинку на коже. Откинув голову к потолку, я закрыла глаза и издала протяжный выдох и стон.

– Грейс… – прохрипел Диего у моей шеи.

У нас мало времени, а точней, его вовсе нет, поэтому дрожащими руками, я начала спешно расстёгивать ширинку на его джинсах, пока Диего поднял мою футболку вверх, открывая грудь.

Как только моя рука добралась до того, что скрывалось под чёрными боксерами и задвигалась – Диего зарычал. Развернув меня спиной, он уложил меня животом на поверхность стола и, стянув бриджи, резко вошёл, из-за чего я не удержалась и издала громкий стон. Но мне было плевать, если кто-то сейчас зайдёт и увидит нас. Я так сильно желала этого мужчину, что осознание и страх сдаются и покидают разум.

Закусывая нижнюю губу, дабы быть тише, трясущимися руками, я крепко держалась за уголки стола.

Каждое движение – выбивало из меня всякое сожаление и ярость, длившуюся неделю. Мне так нравилось, как его крепкие руки хватают мою талию, оставляя следы от сильной хватки; как горячие губы выпиваются в шею; как тёплая ладонь подбирается к груди и сжимает её. Всякое действие в Диего – возбуждает меня и сводит с ума.

Быстрые толчки, которые я принимала с удовольствием и радостью, начали усиливаться и увеличиваться в темпе и напоре. Повернув моё лицо к себе, Диего впился в мои губы, и я вздрогнула, обмякая в его руках, словно хлеб в молоке. Через минуту, к своему завершению – пришёл он, резко двинувшись во мне и застыв.

– Зачем ты это делаешь? – прохрипел он у моего уха, положив лоб на плечо.