Джули Дейс - Наши границы

– Да, твои спортивные успехи были явно основополагающими для зачисления, – хохотнул друг.

– Э—эй, – снова шлёпнула его по руке я, – тебе не стыдно говорить мне такое?

– Гри, ты выбрала биологию в дополнение к основным экзаменам, но поступила на факультет искусств, как такое ещё можно обосновать?

– Может, я просто являюсь способной ученицей, – довольно улыбнулась я, – и я люблю биологию и рисование.

– Да, твоей первой художественной работой тут – будет какой-нибудь человеческий орган, – засмеялся Алан.

– Будешь ещё болтать, и я нарисую твою печень, при чём, она будет моей натурщицей.

Алан посмеялся над моими шутливыми угрозами, а я окинула взглядом широкий коридор, по которому мы вышагивали. В какой-то момент я почувствовала себя не иначе, как в Хогвартсе, потому что над головой свисали светло серые кирпичные закруглённые арки, точно такими же были стены. Доведя меня до нужной двери, где я увидела необходимый номер, Алан подмигнул мне и зашагал к своей, предварительно пожелав «не уснуть на интереснейшей лекции по истории изобразительных искусств». Для меня – это увлекательно и интересно, для Алана – скука смертная, поэтому вслед, я пожелала ему не помереть на веселейшей лекции по истории Европы, потому что друг поступил на факультет политологии.

Проводив его взглядом до тех пор, пока спина друга окончательно не скрылась в толпе студентов, я зашла в амфитеатр.

Величественные окна тянулись по всей длине стены за рядами, которые возвышались над профессорской трибуной. В этот момент я почувствовала себя настоящей студенткой. Это далеко не школа. Стулья и столы, вытянувшиеся полукруглом от стены до стены, три крупные люстры в готическом стиле нависали по всей длине свободного пространства. В аудитории было огромное количество света, который исходил из массивных окон.

Заняв свободное место на втором ряду вблизи профессора, я достала ноутбук и с нетерпением ожидала начала лекции. Дальние ряды выбирают лишь те, кто желает поспать, либо же ему не интересно, хотя я искренне не понимаю таких людей. Они не ценят свободу, которую так желаю получить я.

Родители были против моего поступления на данный курс, но преподаватели в школе всё же смогли их переубедить, говоря о том, что у меня талант и его нельзя губить. Они не особо разбираются в искусстве, скорей, моя семья очень хорошо владеет в музыкальных направлениях, особенно теми инструментами, где можно подёргать за мои нервы. На моих струнах – они играют словно на гитаре, и уверяю, эти линии могут в один момент дать слабину и порваться.

Думаете, родители так слепо поверили преподавателям? Чепуха. Они позволили мне поступить на факультет искусств только тогда, когда продали мою любимую, написанную мною же, картину, что принесло им не хилую сумму в карман, а мне – разочарование. Она была одной из первых, написанных моею рукой. Конечно, среди денег, которые есть у родителей – продажа картины лишь капля в море, но это было сделано только для достоверности и убеждения. Только после подобной продажи и отзывов – они окончательно позволили мне поступить на художественный курс. Сейчас я могла сидеть рядом с Аланом, либо на факультете юриспруденции, либо вовсе надеть белый халат, чтобы стать врачом. И подобный выбор родителей – вызывает у меня лишь рвотные позывы, которые в дальнейшем закончатся асфиксией.

– Доброе утро, друзья! – начал седовласый профессор, поправив очки и заняв место на трибуне, опираясь на неё локтями и поддавшись вперёд, – пожалуй, пора начать, не будем терять времени. И, думаю, мне стоит представиться для новичков. Можете обращаться ко мне – профессор Фаринсон. Но я сделаю вид старого дурака, который не знает, что в университетских коридорах вы зовёте его «мистер коричневый пиджачок». Для тех, кто не в курсе – когда-нибудь, вы услышите историю происхождения данного наименования, а сейчас, приступаем к работе.

Удивлённая таким названием, я поджала губы и вновь их разжала, открыв следом ноутбук, лежащий перед лицом, где создала новый документ по данной лекции. Подняв глаза, я вновь посмотрела на профессора Фаринсона, который поправлял коричневый пиджак и, кажется, я догадываюсь о подобном негласном имени для него, который создали студенты. Взгляд янтарных глаз нашёл меня в толпе и остановился, пристально вглядываясь в моё лицо. Вероятно, о «её королевском величестве» – знают все, что отвратительно. Я не хочу выделяться из толпы, я просто хочу спокойной и одновременной бурной студенческой жизни, а не тыканье в собственную сторону указательным пальцем и предложения дешёвой дружбы.

Моё желание только одно: быть наравне с другими. Но, вероятно, с фамилией Мелтон – это невозможно сразу при рождении. Я уже в команде по футболу, и совершенно не буду удивлена, если мистер Харрис сделает из меня чуть ли не народное достояние, чью статую возведут по центру от главного входа в университет.

– Все мы знаем, что существует два вида направления живописи: станковый и монументальный. Наверняка кто-то из присутствующих, занимался монументальной, даже сейчас это делает, – сказал профессор, смотря в самую верхнюю точку рядов, куда все студенты быстро завернули головы, в том числе и я, – я, конечно, понимаю, что Вам хочется подчеркнуть предназначение стола в этом кабинете, но давайте остановимся на стенах для граффити, а не на резьбе по дереву!? – иронично проговорил он.

Парень, чем-то шаркающий по столу, вмиг остановился и помрачнел, заметив, как десятки глаз устремились в его сторону. Отложив свой инструмент, он что-то тихо пробубнил и скатился по стулу вниз, из-за чего мне стало видно лишь его торчащие рыжие волосы в разные стороны.

– Спасибо, – кивнул седовласый мужчина, вновь окинув взглядом студентов, – сегодня мы не будем говорить о видах живописи, их слишком мало и каждый выберет свой собственный, наиболее удобный и подходящий для него. Сегодня я хочу обсудить с вами основные стили живописи. Их пять, и я хотел бы, чтобы к следующей лекции – мне поступили доклады на почту с Вашим мнением об определённом стиле. Не нужно затрагивать все, я прошу лишь один, который Вы должны раскрыть от себя. Готов кто-нибудь поделиться собственным мнением прямо сейчас? – вновь провёл взглядом по студентам профессор, и мне захотелось убиться, потому что его глаза застыли на мне, – мисс Мелтон? Не желаете поведать нам Ваше мнение, и назвать более понравившийся стиль?

Вздохнув, я прокляла свою фамилию, которая словно красное знамя маячило над моей головой. Что ж, я хочу стать хорошей студенткой, поэтому стоит ответить.

– Я не предпочитаю ни один из тех стилей, о которых Вы сегодня говорите, – пожала я плечами, – по мне, так это вычурное умершее прошлое. Величайшие картины в данных стилях были написаны сотни лет назад, и сейчас их никто не способен повторить, либо сделать что-то лучше. Новые и современные стили превосходят в яркости и красочности.