Адель Лэнг - Признания бессовестной карьеристки

Среда, 11 июня

Позвонила Бигглсу (с оплатой звонка вызываемым лицом) и попросила в долг. Он по-прежнему в Сенегале, опрыскивает с самолета посевы и пьет без просыха – говорит, это единственный способ пробиться в их профессии.

Гордо объявил, что его уже пригласили на собеседование в уважаемую международную авиалинию. Сама я в жизни не полечу на самолете, который ведет мой придурочный братец, однако надеюсь, что его возьмут – в таком случае я получу солидные скидки на дальние перелеты. Весело сказала, что не стану с ним разговаривать, если он не получит эту работу. Бигглс также весело ответил, что будет страшно рад – ему до смерти надоело платить за наши телефонные разговоры.

Четверг, 12 июня

Благополучно позабыла про Теддингтона с его скандальной биографией, и тут сегодня звонит режиссер из крупной голливудской независимой студии – сообщает, что приобрел опцион. Хотела уже сказать, что думаю о бессовестных кретинах, которые наживаются на моих горестях. Тут он говорит, что Бриджит Бигганс, актриса, которую он пригласил на главную роль, не может сниматься, потому что с ног до головы покрылась нехорошей сыпью – и работала ли я прежде перед объективом? Естественно, отвечаю я, глядя на парочку поляроидных снимков возле кровати. Коли так, говорит он, не соглашусь ли я сняться в главной роли? Кажется, я, наконец, вытянула свой лотерейный билет.

Разумеется, я не стану продаваться за жалкие несколько сот тысяч американских долларов, поэтому потребовала себе отдельный съемочный фургон. Кроме того, я всегда держусь настороженно, когда незнакомые мужики звонят и за глаза предлагают неприличные суммы, поэтому спросила, кто он такой и откуда взялся. Он ответил, что снимал «Маньячку с бензопилой-IV», «Болотную тварь-XI» и «Пляжные очаровашки, часть третья». Его счастье – назови он что-нибудь с Кевином Костнером, дала бы от ворот поворот.

Естественно, друзья подыхают от черной зависти. За омлетом по пять фунтов порция в «Харви Нике» «доброжелательница» Феба сказала, что центр восточного Лос-Анджелеса не «Голливуд в настоящем смысле». За недешевыми спагетти в «Океане» «близкая подруга» Элиза сообщила, что съемочные фургоны – это обычно голые стены без зеркал и ковров. Наконец, за дорогущим обедом в «Ля Гаруш», стервоза «Речел» предположила, что фильм вообще не выйдет на большой экран и будет распространяться только на видео.

Отомстила всем троим, позабыв дома кошелек.

Пятница, 13 июня

Поскольку вскоре меня будут боготворить толпы идиотов по всему миру, нет никакой надобности терпеть этих жлобов – старых друзей. Целый час вычеркивала фамилии [18]из списка знакомых, которым посылаю рождественские открытки.

В середине дня позвонила безмозглая литагентша.

Ни сном ни духом не ведая о грядущих съемках «Долины сексуальной фурии» (рабочее название), она сообщила, что «разрешила проблемы» моего имиджа.

Я ляпнула от балды, что помогаю ребенку в Африке, а эта дурында, не спросив разрешения, вступила в переговоры с благотворительным фондом. Вообразите, что удумали эти «новаторы» – добрые дяденьки из фонда и моя ушибленная на голову литагентша: вместо того чтобы отправить меня в Африку первым классом, поселить в пятизведочном отеле и показать по телику растроганной публике, как я со скорбным лицом обхожу местные трущобы, они решили прислать Сабело в гости ко мне.

Бросилась названивать представителям фонда в Лондоне, сотрудникам ООН в Женеве и наемникам в Анголе, чтобы Сабело завернули обратно. Увы, отвечали они, при всем сочувствии к моей дилемме (как обворожить и женить на себе голливудского красавца, если за подол моего вечернего платья от Версаче будет цепляться девятилетний правонарушитель), остановить Сабело невозможно: он уже вышел из Бофутусваны в долгий пеший переход до аэропорта в Йоханнесбурге.

Суббота, 14 июня

Пытаюсь забыть про человеческую жестокость и несправедливое устройство общества, от которых столько натерпелась в последние дни. Для утешения стала составлять список того, чем следует оснастить мой домик на колесах. (Не желая показаться чрезмерно требовательной, перечислила только самое необходимое: восемь ящиков охлажденного «Абсолюта», одиннадцать блоков красных «Мальборо» и хрустальную вазу, доверху наполненную разноцветными презервативами – но только, пожалуйста, без синих.)

Воскресенье, 15 июня

Вечером позвонила пресытившаяся скитаниями Каллиопа, сказала, что она по-прежнему в Калифорнии, устроилась наконец работать в костюмерную «Спасателей Малибу» – занимается там художественной штопкой. Уверяла, что в Лос-Анджелесе проходу нет от пустых, бездуховных эгоистов и что я обязательно должна ее там навестить – оттянусь по полной. Не обращая внимания на дурацкие шпильки, сказала, что попаду туда быстрее, чем она думает, поскольку получила главную роль в «Долине сексуальной фурии».

Великодушно добавила, что она может посетить меня в личном съемочном фургоне. После долгой паузы Каллиопа огорченно ответила, что по досадному совпадению отправляется в Лондон того же числа, когда я вылетаю в Америку, – несколько подозрительная отговорка, учитывая, что я не сообщила ей день своего отбытия. Тем не менее, предложила встретиться в Хитроу, чтобы она могла угостить меня рюмочкой-другой в аэропортовском буфете. Каллиопа с жаром ухватилась за эту мысль, но разговор оборвался раньше, чем мы успели договориться о времени, – надо думать, по вине какой-то криворукой телефонистки.

Понедельник, 16 июня

Прибыл контракт, экспресс-почтой. Чтобы адвокат не ободрал меня как липку, а я в ответ не откусила ему голову, сама внимательно изучила все пункты. Как большинство уважающих себя, высокооплачиваемых актрис, ничуть не удивилась, что в некоторых сценах мне, возможно, придется раздеться. Планирую менять на экране как можно больше дорогих нарядов, чтобы сбежать с ними по окончании съемок.

Вторник, 17 июня

Прибыл сценарий, обычной почтой. О, ужас! Быстро подсчитав слова, увидела, что у моего единственного партнера Дика Роджера роль на строчку длиннее, чем у меня. Немедленно ее вымарала. С какой стати он должен говорить: «Что такая классная телка делает в этом вонючем бардаке?» – а я практически задаром стонать девяносто минут?

Процесс редактирования прервал исполнительный продюсер с шестого канала. В мое отсутствие его уморительный сериал пришел в такое плачевное состояние, что он был бы рад снова видеть меня в строю. С сожалением ответила, что больше для телевидения не пишу – нет отбою от предложений сниматься в кино.

Попросила передать соболезнования Голлуму: слышала, что он заработал грыжу, когда хохотал над своими шутками, а потом – инсульт, когда публика встретила их гробовым молчанием.