Лена Сокол - Водитель для дочери

– Ты слышишь меня?

Вдруг ее затрясло. Щеки вспыхнули. Краем глаза она заметила, что барменша наблюдала за ними. Ксюша медленно расцепила пальцы. Неохотно отодвинула свое бедро от его ноги. Отшатнулась назад и собралась было поблагодарить, когда голубоглазый, лениво качнув головой, от нее отмахнулся:

– Извини, сегодня не настроен.

– Что? – выдохнула девушка.

От выпитого ее чуть повело в сторону.

Парень отдернул куртку и весело хмыкнул:

– Я говорю, – он бросил быстрый взгляд на барменшу, достал купюру и положил на стойку, затем окинул Ксюшу насмешливым взглядом и пожал плечами, – поищи себе другого клиента, ладно?

– Я… – Она в возмущении обхватила себя руками. – Я…

«Что он о ней подумал?!»

– Стой! – Толчком в плечо Ксюша попыталась его остановить.

– Я что, неясно выразился? – нахмурился он, наклоняясь к ее лицу.

Щеки девушки вспыхнули еще сильнее. Она решительно ухватила его за воротник куртки:

– Ты за кого меня принял, идиот?!

Он взглянул на ее руку, и самодовольная улыбка погасла. Под этим жестким и холодным взглядом Ксюша испуганно разжала пальцы.

– Ты не берешь за это деньги? Ясно. Но все равно неинтересно. – Отточенным движением плеч парень поправил куртку.

– Эй, я не шлюха!

– Уверена? – Парень в сомнении сдвинул брови и скользнул взглядом по ее фигуре. – А в зеркало смотрела? В таком прикиде точно найдешь сегодня приключений на задницу.

– Да как ты смеешь! – опешила девушка.

– Прости, мне пора. – Не дожидаясь ответа, он развернулся и направился в сторону выхода.

– Вот козел! – лишь прокричала она ему в спину.

Но незнакомец уже удалялся, не собираясь оглядываться. Ксюша топнула ногой и оскорбленно фыркнула. Затем обернулась и заметила кривую усмешку на лице барменши.

– Что смешного?! – обиженно бросила она, поправляя юбку.

А потом гордо выпрямила плечи, развернулась на каблуках и быстро пошла прочь.

Влад стоял, пошатываясь. Болело все тело. Больше всего хотелось встать под холодный душ и смотреть, как расплываются алые круги крови по воде. Но до квартиры еще нужно было дойти, а ноги будто приросли к земле. Он не мог даже двинуться с места.

Еще пять минут назад парень яростно колотил кулаками стену родного дома. Думал, полегчает, но ничего не вышло. Боль в окровавленных костяшках пальцев всего на несколько секунд заглушила тупую боль в груди, а затем та вспыхнула с новой силой.

Ничего не помогало. Ни алкоголь, ни бессильная ярость, ни горький дым сигарет. Его тошнило от собственной беспомощности и скручивало от злобы и ненависти.

Оказывается, привычный уклад жизни может оборваться всего в одно мгновение.

Вот они всей семьей ужинают, со смехом обсуждая его успехи в университете – теплое воспоминание, от которого опять хочется улыбаться. Вот в руках диплом, и ему приходит повестка: «Ничего, мам, отслужу и вернусь. Работа от меня никуда не денется». Он обнимает мать и зарывается носом в ее мягкие волосы, чувствует, как та дрожит от волнения, но на душе у него спокойно, никаких предчувствий.

Вот служба в спецподразделении, куда его каким-то чудом распределили: ранние подъемы, тяжелые физические нагрузки, марш-броски, тренажеры, рукопашка, отжимания и упражнения на пресс – сотнями по нескольку повторений. Влад уже всерьез подумывал о том, чтобы подписать контракт, даже размышлял, как сообщить об этом матери с отцом.

А потом это короткое сообщение от командира: « Родителей больше нет ».

Непонятно, как вообще его младший брат умудрился дозвониться ночью в воинскую часть. Шок, полное неприятие и неверие, а затем суровая правда – вот они, в двух деревянных ящиках посреди маленькой тесной комнаты. Мама и папа. Будто спят, лица у обоих такие умиротворенные, тихие, точно сейчас откроют глаза и скажут, что пошутили.

Но ничего подобного. Все реально.

И слезы Кости – младшего брата, которому едва исполнилось тринадцать. И причитания бабушек-соседок, и сочувственные хлопки друзей по плечу. И все эти люди, люди, люди, которые несут на своей обуви грязь с улицы и многочисленные пустые, никчемные соболезнования. А потом кладбище: сырое, хмурое, поросшее высокой травой. Последнее «прощай», и комья холодной земли, летящие с его руки в глубокую яму.

Все как в тумане.

Будто кто-то быстро перематывает пленку перед его глазами: кажется, что час прошел, а на деле целых двое суток. Все это время он не спал и не ел.

А потом пришли какие-то люди и сказали, что забирают Костьку в детский дом. Влад в одно мгновение отошел от похоронного оцепенения и закрыл мальца своей спиной:

– Подойдешь, убью!

Женщина в форме даже глазом не моргнула, видимо, и не такое видела. Только понимающе покачала головой:

– Владислав, не делай хуже. Отпусти мальчика, мы должны его забрать, таковы формальности.

– Меня комиссовали! – Он вырос перед ней горой. – Я оформлю опеку. У брата никого больше нет!

– Вот поэтому и нужно все сделать по уму.

Он ненавидел себя за то, что уступил. Чувствовал себя предателем, когда Костю уводили из дома. Даже представить себе не мог, каково было мелкому там, в детском доме, одному – без него, без родителей, без средств связи.

На рассвете Влад уже стоял у ворот учреждения и курил одну сигарету за другой. Но на свидание его пустили только ближе к обеду.

Костька его даже не обнял. Сел рядом, вытянул ноги и уставился в стену. Взгляд его был таким потерянным и обреченным, что чувство вины Влада разрослось в огромную незаживающую рану. Он не знал, что сказать и чем утешить брата. Он сам был растерян не меньше и совершенно разбит.

– Я вытащу тебя отсюда, слышишь? – Сжал его руку на прощание. – Я сделаю все, только не падай духом. Жди.

– Угу, – не глядя на него, буркнул брат.

– Пора, – открыв дверь, позвала работница учреждения.

Влад заметил, как Костик взглянул на нее презрительно и тут же ощетинился, точно загнанный в угол волчонок.

В груди снова заныло. Влад с силой сжал зубы.

– Обещаю, слышишь?

– Угу, – снова повторил Костя, встал и ушел.

– Отказ вы не подписали, поэтому мальчик, пока содержится в этом учреждении, не будет подлежать усыновлению, не переживайте, – спустя четверть часа успокаивала его терпеливая специалист отдела опеки. – Теперь от вас потребуется заявление, но…

– Что?

– У вас должны быть доход, место жительства, справка о состоянии здоровья и отсутствии судимости.

Влад прочистил горло. Если с последними пунктами у него все было нормально, то над доходом следовало хорошенько подумать.

– Я найду работу, – решительно заявил он. – Найду.

– Отлично, – сдержанно улыбнулась женщина. – Тогда мы будем ждать.

– А, – парень сглотнул, – скажите, как долго вы будете оформлять документы на опеку, когда я куда-нибудь устроюсь?