Яна Ива - Волчата. Роман о трудных взрослых

– Разумеется, заберу, не тебе же его отдавать! Время 11 утра, а ты уже пьяная!

– Ну ведь горюшко такое случилось!..

– У тебя каждый день – горюшко! Вот деньги, рассчитаешься за чай.

– Ой, а ты можешь оставить матушке с запасиком-то?

Глаза девушки блеснули злобной искрой. Мать развела руками:

– Всё, всё… поняла…

Одевшись, Лиза повернулась, снова посмотрев на собеседницу:

– И ещё… давай проясним. Тимур теперь со мной. Но если ты еще кого-то нагуляешь – это уже будет твое дело! Не смей мне даже заикаться на эту тему. Разгребать будешь сама!

Мать лишь часто заморгала в ответ… Уже около двери, Лиза услышала за спиной:

– Адрес хоть свой скажи!

– Достаточно тебе и телефона, – пробурчала девушка и скрылась за дверью.

На дворе стоял март, но в этих местах этот месяц был скорее зимним… На улице лежал грязноватый снег, пробирал мороз, и лишь более яркое солнце напоминало о календарной весне.

Лиза медленно шагала, глядя куда-то в пустоту. Снег скрипел под её сапогами… Ей нужно было как-то прийти в себя, прежде чем что-либо предпринять. Ноги сами несли куда-то. Но мысли всё больше путались, и в горле был такой ком… что сложно было дышать. Бывают моменты в жизни столь отвратительные, что даже слёзы не спешат, предательски задерживаясь.

Пройдя несколько кварталов, Лиза уже ощутимо замерзла, и ей пришлось завернуть в проулок, где располагалось ближайшее кафе. Витрины заведения были украшены еще с Нового года гирляндами и снеговичками. Бросив беглый взгляд внутрь, она вдруг заметила знакомый свитер. Эдгар!

Сначала у Лизы в душе наступило секундное облегчение… Ей так захотелось скорее окунуться в теплые объятия парня, плакать и рассказывать про несчастье с бабушкой… и про брата… и про мать с отцом… Наконец, рассказать ему всё о себе и своей семье, всё, чего она так стыдилась и скрывала, говоря всем, что является сиротой, лишь бы покончить с любыми расспросами на эту тему. Теперь ей как никогда хотелось поведать о своем прошлом и о будущем. Открыться человеку, отдаться на его суд… а там будь что будет…

Но сделав еще шаг, она сквозь мерцающую огнями витрину разглядела, что Эд за столиком не один. Милого вида блондинка сидела с ним. Лиза встала как вкопанная. Она пыталась рассмотреть их эмоции, прочитать по губам слова, но на морозе всё предательски плыло перед глазами. Но вот он встал, обнимает девушку, и та, чуть приподнявшись, целует его в губы… Боже! Лизу как кипятком ошпарило: теперь стало очевидно, что эта девушка ещё и беременна… Быстро развернувшись, Лиза зашагала прочь, не желая, чтобы Эдгар, направлявшийся к выходу, увидел её. Она забежала за угол дома и простояла там, пока его автомобиль не промчался мимо.

Теперь она была окончательно растеряна и разбита. Все мысли, все эмоции путались… всё тело дрожало и уже не от холода. Она никогда прежде не испытывала ничего подобного… Лицо вдруг стали обжигать наконец хлынувшие разом слезы, которые, казалось, тут же превращались в льдинки. Лиза не понимала, сколько времени прошло, пока поток рыданий не стал понемногу стихать. Она поняла: ещё чуть-чуть – и просто свалится здесь прямо на ледяной снег… Но ей нельзя падать. Все мысли, что сейчас крутятся в её голове, нужно просто остановить, выключить, как лампочку, чтобы не сойти с ума. А она должна быть в своём уме! Потому что нужна Тимуру… Сейчас важен только он… Доберусь до него, и потом можно заняться… приготовлениями насчет бабушки… Сев в автобус, она помчалась на автовокзал. В голове была теперь полная пустота и лишь собственные руководства к действиям: выйти из автобуса… дойти до кассы… достать деньги… Так она и добралась до своего маленького унылого городка. Глаза её были уже совсем сухими, а разум холодным, как местные мартовские ветры. Она прямиком направилась к соседке. Завидев её, малыш закричал: «Лиза!» – и повис у девушки на шее. Она крепко обнимала его, чувствуя всей душой искреннюю безусловную любовь этого маленького существа, единственного родного человечка на всей этой ледяной планете… И ради него она была готова на всё.

Затем прошли проводы бабушки… Пьяная мать, как всегда, внесла свою лепту в и без того тошнотворный день… Говорила ерунду, плакала и икала одновременно, а под конец вообще забыла, из-за чего все собрались, и предлагала всем поздравить Лизу с поступлением. На следующий день девушка позвонила отцу, хоть и ненавидела это делать. Она поставила его в известность, что отныне Тимур будет жить с ней, и спросила, может ли при таких новых обстоятельствах продолжать пользоваться предоставленной им квартирой. Очень похоже было, что отцу решительно всё равно, с кем она намеревается там жить. «Квартира твоя», – буркнул он в трубку, тоном давая понять, что на подобные разговоры у него нет времени. И это было лучшее, что она надеялась услышать на тот момент, потому что силы её были уже на исходе. Её отчаянное состояние заметил и явившийся на похороны дядя, родной брат матери Лизы, «гордость семьи», местный депутат. Обычно холодный и заносчивый, в эту встречу он, видимо, откопал где-то на дне своей эгоистичной душонки каплю сострадания (либо за этим стояла какая-то выгода?) и сам предложил Лизе перевезти их с маленьким Тимуром в город.

Когда все тягостные хлопоты и сборы вещей оказались позади, Лиза с братом водрузились в просторный автомобиль, и девушка впервые за эти дни смогла хоть немного расслабиться… Тимур мирно сопел на руках – и тогда, под действием скопившейся усталости, Лиза тоже провалилась в глубокий сон… Проспав большую часть пути, она открыла глаза и, глядя в окошко на проносящиеся заснеженные лесные пейзажи, наконец, подумала об Эдгаре… Что она в действительности видела? Его встречу с беременной девушкой… и их поцелуй, мимолетный, но в губы, на прощание… Лиза достала телефон и пролистала список пропущенных вызовов… Ни одного звонка от него. Ни одного более чем за три дня. Похоже, это конец…

И она была права. Ни через неделю, ни через две Эдгар не позвонил. Катя узнала от Кирилла, что Эд снова живет в своей квартире, жив-здоров, и все с ним в порядке… Очень похоже, что Лиза стала лишь последней интрижкой парня перед тем, как завести настоящую семью… Ну что ж, хорошо, что он хотя бы ближе к родам сделал верный выбор и порвал… с любовницей. Больше Лиза его жизнью не интересовалась. Никто не смел упоминать при ней его имени. Она жила, будто ничего и не было… Во всяком случае так казалось. Бабушкина материальная поддержка закончилась – и теперь содержание малыша полностью легло на плечи Лизы и в финансовом плане тоже. Ей пришлось бросить университет и пойти работать. Отец отнёсся к этому неодобрительно, но давать дополнительных денег на содержание, чтобы она могла продолжать учебу, он тоже нужным не посчитал. Встречи с ним стали ещё реже: он окончательно потерял к ней интерес и отдалился. Лиза же была благодарна ему просто за возможность жить в квартире с братом.